— Нет. Они не знают правды. Я бы на их месте тоже злился, если бы один из них пропал на пару дней с омегой и поставил бы этим всех на уши, — он с интересом следил за тем, как омега быстро чертит цифры на бумаге и решает сложные уравнения на несколько действий. Интересно, а это правильный ответ или просто набор цифр?

— Ты разобрался, что произошло тогда? — понизив тон, спросил Дени. Он вскинул взгляд на Мэтта, сидящего в компании Криса и Пирса и что-то очень живо обсуждающего с ними. По нему было очень хорошо заметно, как он нуждается во внимании и поддержке со стороны Беиза, как хотел бы отношений с ним.

— По всему выходит, что я — гамма. Такая вот засада… — признался Ким, тоже покосившись на друзей. Много ли для них разницы: гамма или омега? Текут-то они одинаково.

— А твои родители? Разве они не знали? Ведь гаммы — редкий пол, у них есть всякие привилегии и поблажки…

— Ага, и бесплатный абонемент в лабораторию для изучения, — невесело хмыкнул Ким. — Не думаю, что родители знают. Об этом и разговоров никогда не было. У ребёнка есть узел, какие вопросы? Я редко болею и не бываю на всяких там общих обследованиях…

— Ты не сказал анатэ правду? — удивился Дени. Он закончил с примерами и вернул тетрадь Киму, подтянув колени к себе и обняв их руками. Он был типичным забитым мышонком, какие водятся в любой школе. Из не слишком благополучной семьи, с братом-близнецом бетой, без отца и выдающейся внешности. Но теперь Ким стал замечать то, на что раньше не обращал внимания — разум в светлых и обычно заплаканных глазах. Дени был совсем не глупой пустышкой.

— Я что, похож на идиота? Чтобы родители разочаровались во мне? И не подумаю ничего рассказывать, никому. Тебя это тоже касается, Хоут, — предупредил Ким. Он откинулся спиной на траву и закинул руки за голову, рассматривая медленно скользящие по небу облака.

— Я и не собирался, — фыркнул омежка. — Вот только если ты станешь пропадать каждые четыре месяца, как в этот раз, то скоро все и так поймут. Не сложно сложить два плюс два.

— Скажу, что уезжаю помогать знакомому омеге. Ничего такого странного, — не слишком уверенно рассудил Ким. Хотя вероятность того, что течки будут повторяться, его пугала. Он бы очень хотел, чтобы это был только единственный ошибочный раз.

— Спешу тебя расстроить, Ронвуд, но течка — это контролируемое зло. Её можно предвидеть. А что ты станешь делать, если твой организм вдруг отреагирует на какого-то альфу?

— Мне не нравятся альфы, и ничего подобного не случится. Что ты несёшь вообще? — недовольно зарычал Ким, приподнимаясь на один локоть и клацнув на болтливого омегу зубами.

— Тебе, может, и не нравятся. Но тогда в раздевалке ты потёк из-за МакКензи. Уж не знаю, что между вами произошло до того, как он меня встретил в коридоре, но от него разило тобой за версту, — напомнил о неприятном событии Дени. Ким поморщился, как от боли. Она действительно сопровождала любые мысли и воспоминания о МакКензи. Причём тянущая, ломкая, внизу живота. От нее спина покрывалась холодным потом.

— Между нами ничего не было. Подрались просто, — отмахнулся он, невольно вспоминая прикосновения чужого альфы к своей коже. Он решил поскорее перевести тему, пока она не стала слишком опасной для него. — Ты сам-то чего такой печальный и вздыхаешь всё время?

— Просто… да нет… ничего… — омега мотнул головой, подавив в себе желание что-то сказать.

— Слушай, знаешь, что говорят об альфах? — сев и придвинувшись к Дени, спросил Ким. Он отлично понимал из-за чего, а точнее кого, так переживает омега. Он знатно напортачил с Нильсоном, но теперь наверняка втрескался в Мэтта и хотел получить его благосклонность. Ким покосился на отпечаток зубов Криса на шее омеги. И запах друга от него сохранился и ещё долго не выветрится. По крайней мере до тех пор, пока кто-то другой не присвоит омегу укусом.

— Что вы родились говнюками, и вам лишь бы мясо жрать, омег ебать и дома ваять? — с сомнением спросил Дени, не уверенный, что Ким имел в виду именно это.

— Что от альфы нельзя убегать.

— И что?

— А то, что если от альфы убегать, то ему сразу же хочется догнать. Почему бы тебе не попробовать убежать от Беиза? — предложил Ким, всё так же хитро улыбаясь и глядя на Дени. Он уже представлял себе рожу Мэтта, когда тот поймёт, что омега, который и не заводит-то его особо, вдруг начнёт воротить мордашку и делать вид, что неожиданно потерял интерес. Это ударило бы любого альфу ниже пояса, а уж Мэтт, с его-то самооценкой, и вовсе взбесится.

— А если он не захочет меня догонять? — с сомнением спросил Дени. Разумеется, ему совсем не хотелось потерять пусть и маленькое расположение Мэтта. Вдруг тот только вздохнёт спокойно и махнёт на их короткие отношения рукой?

— Тогда он не альфа, — уверенно заявил Ким и заговорщицки подмигнул. — Расслабься, Хоут. Иди на автобус, не жди Беиза и выходи сегодня на своей остановке.

Ким говорил это так уверенно и так по-дружески улыбался Дени, что тот решился. Он встал и, попрощавшись, побежал к остановке школьного автобуса, заскочив в него в последнюю секунду. Ким же остался сидеть и с ухмылкой наблюдал за тем, как Мэтт удивлённо смотрел вслед омеге. Очень скоро мобильник Кима пиликнул сообщением.

Дени: «А если он приедет ко мне или позвонит?»

Ким: «Пошлёшь»

Дени: «Куда?»

Ким: «Нахуй, Дени, нахуй!»

Дени: «А если он меня тогда убьёт?»

Ким: «Позвонишь мне»

****

На следующий день Ким заметил, что Мэтт стал сам не свой — бесился, постоянно рыскал по школе, рычал, ломал карандаши, огрызался на учителей. Разгадка странного поведения друга была проста: омега начал убегать от него, и Мэтт боролся с желанием отпустить и инстинктом догнать. Наблюдать за этим было одно удовольствие. На втором уроке Киму снова пришло смс от Дени:

Дени: «Я сказал ему, что мы не встречаемся больше. Он меня убьёт после урока:. (»

Ким: «Молодец! Он в ярости, карандаш сломал:) Избегай его»

Дени: «Но Ким, вдруг он пошлёт меня к чёрту?»

Ким: «Гни свою линию»

Мэтт ходил к Дени каждую перемену, грубил, в столовой у всех на глазах опрокинул его поднос с едой, за что получил подзатыльник от Смита. Дени либо молчал, либо повторял, что между ними всё кончено. К концу учебного дня Праит и Нильсон уже едва сдерживали отверженного альфу от того, чтобы схватить Дени, запихать в машину и отвезти в свою берлогу. Ким же откровенно потешался над ситуацией. Он кардинально поменял своё отношение к Дени, после того как тот помог ему в сложной ситуации, и второй раз — когда никому ничего не рассказал. Так что решил подсказать омеге, как усмирить избалованного альфу. Уж он-то знал Беиза как никто другой. Ким с удовольствием смотрел, как бесится друг, как он ходит за Дени и негодует от того, что Хоут к нему вдруг переменился. Ким поддерживал омегу, когда у того начиналась трясучка от действий Мэтта. Он-то знал, что если тот и выкинул рюкзак Дени в мусорный бак, то потому, что хочет привлечь его внимание, пусть даже обидев. Ким равнодушно и под рассерженный рык Беиза залез в мусорку и достал оттуда сумку омеги, подмигнув и шепнув, что всё нормально.

Мэтт же, поняв, что Ким против него, постоянно порывался набить ему морду, но это не входило в ужасное дисциплинарное игнорирование, так что Крис и Пирс останавливали его. А Ким откровенно ржал над этим. Он не пытался подойти к друзьям и помириться. Много чести, чтобы за ними бегать.

После уроков он расположился на траве перед школой и ждал, пока приедет автобус или Чарльз. Сумку МакКензи анатэ почистил сам, перед тем поругав сына, что такие вещи не стирают в машинке. Но отдавать её Ким не торопился — он надеялся, что Шон о ней забудет и можно будет присвоить вещь себе. Но МакКензи не забыл. Ким почувствовал его запах ещё до того, как увидел самого альфу — хмурого, идущего по пути от школьной парковки. Он только привстал на локтях и ждал пока парень приблизится. Внутри него что-то перевернулось и гулко ёкнуло, низ живота неприятно стянуло, но боли пока не появилось, только дискомфорт. Сомнений относительно визита МакКензи у Кима не было. Краем глаза он заметил, что друзья насторожились и внимательно следят за происходящим.