Вся жизнь Рейчера превратилась в одно единственное мутное окно, куда был направлен бесстрастный взгляд парня. Всё, чего он хотел — забыться в пустоте… убить себя. Но когда владелец амулета собаки мельком поглядывал на обрыв, в голове всплывал родной и тёплый голос Анастасия: «Время залечит». Но оно и не собиралось даже накладывать первые швы на кровоточащий порез! Сколько воды утекло с тех самых пор? Сколько прошло с того рокового дня? Неделя. За этот промежуток можно было хоть немного забыть о боли, но никакого обещанного исцеления не было!

— Я волнуюсь за тебя… — пискнул тихий голосок Голубки за спиной парня. — Ты так мало ешь и пьёшь… Если ты продолжишь делать так, то можешь… ну… может быть летальный исход…

— Может я и хочу сдохнуть?! — рявкнул Рейчер и с силой ударил по стене. — Не подумала своей куриной башкой?!

Невинная девочка отскочила от страха, уронив на пол батон хлеба. Малютка уже давно стояла здесь, не смея даже проронить хоть малейшее слово, но совесть взяла вверх. И теперь из-за её глупости убитый горем парень вновь поддался слепой ярости, отдавая свой разум на растерзание гнева.

Глаза Рейчера хищно блеснули в полумраке. Несмотря на солнечный день, в маленьком домике всегда господствовало хоть немного темноты. Парню нравилось нахождение в месте, где ничто не напоминало ему о прошлом, однако всегда это блаженство прерывала одна назойливая дура.

— Оставь меня в покое. Прошу, — Рейчер едва проскрипел это через зубы.

Голубка просто уставилась в пол, пытаясь пересилить себя. Было сразу видно, что в ней враждовало друг с другом два чувства: покорность и совесть. Девочка сжалась, пытаясь подавить глупый страх, мешающий жить ей после смерти одного близкого ей человека… человека, что готов был подарить ей весь мир. И всегда путы горя связывали её и не давали высказывать свои мысли.

— Нет.

Собственный голос, всегда такой тихий и дрожащий, превратился в настоящий гром среди белого дня. Он мощной волной нахлынул в помещение, после чего наступила поразительная тишина. Голубка всего несчастный миг удивилась тому, что впервые за год — за этот чёртов год покорности остальным людям! — она смогла сделать то, что считала лучшим. То, что считала она, а не окружающие!

Рейчер от изумления поднял брови, но в глазах только сильнее разбушевалась ненависть.

— Отрастила когти? — усмехнулся парень, подойдя ближе к владелице белого камня.

— Послушай, ты не можешь всё время скрываться от проблем! — попыталась вразумить изгнанника Голубка, нахмурив тонкие брови. — Они не решатся, если ты будешь сидеть здесь! Всё станет только хуже!

— А кто тебе сказал, что я хочу решать проблемы? — язвительно произнёс Рейчер, дрожа от злобы. — Да что ты… да что ты вообще знаешь о боли? Ты никогда не испытывала то, что испытываю я!

— Испытывала. До сих пор испытываю…

Голубка закрыла глаза, забыв о том, что рядом с ней находится раненый зверь. Осколки памяти прожгли её белую кожу нещадным огнём, и малютка задрожала. Было слишком больно.

— Одна девочка лишилась своих родителей и любимого брата по своей же глупости, — прошептала она. — Они жили счастливо, но той девочке стало так интересно посмотреть на мир за садом, что она нарушила запрет и в итоге очень скоро стояла над трупами близких. С тех пор утекло много воды, но она так и не смогла посмотреть страху в глаза. Вместо этого, она лишилась характера и стала марионеткой в руках других… до сих пор.

— Что мне с того, что у тебя сдохли родные?! — проскрипел Рейчер, сузив глаза. — Моя проблема важнее! И вообще… весь мир виноват в моей боли!

Голубка недоумённо посмотрела на обезумевшего мальчишку, не в силах и проронить ни слова. Боль о потере слишком защемляла хрупкую душу, из-за чего девочка просто промолчала.

— Эта тупая Александра, за то, что спустила курок! — продолжил Рейчер, протерев глаза рукой. — Владимир, за то, что посмел допустить это! Анастасий, за то, что не сумел вовремя отбить пистолет! Лавров и Куликов, что начали этот тупой цирк! ТЫ! Ты, за то, что сохранила мне жизнь и не убила! Если бы не ты, я смог спокойно умереть от болезни и голода, но именно из-за тебя я продолжаю жить! Если бы не ты, мне хорошо было бы сейчас! Я бы не чувствовал ничего! И я… — Голос вздрогнул. — За то, что не спустил курок, когда мог. Я бы… был виноват в смерти той, кого ненавижу, а не в смерти того, кого считал самым близким человеком…

Гнев разом сменился на скорбь и отчаяние, заставляя Рейчера ощутить головокружение. Всегда, когда он вспоминал труп прекрасного эльфа, то к горлу подступала тошнота. Запах крови, от которой мутило, безжизненные холодные глаза, неподвижность… всё это заставляло парня скривиться от приступа рвоты. Он прекрасно знал, что уже НИКОГДА не сможет расстаться с прошлым и забыть Вадима, иначе это будет чистым предательством. И пусть глупая сказка о том, что время якобы лечит, будет продолжать звучать усталым шёпотом Анастасия в голове — это всего лишь наивность для маленьких деток и не более!

Голубка подняла с пола упавший батон хлеба и отряхнула от грязи свёрток, в который он был завёрнут. Без лишних слов она подошла к столу и аккуратно положила еду на потрескавшуюся поверхность оного. В воздухе повисла такая пугливая тишина, что девочка с трудом заставила себя сотрясти его:

— Разве у тебя не осталось ничего ценного в этой жизни? Ты же можешь продолжать смотреть на чудеса этого мира, чувствовать их… Я не думаю, что твой друг хотел бы, чтобы ты из-за боли перестал жить. Ты же просто… существуешь.

— Мне не нужно ничего! — прорычал Рейчер, сжимая кулаки. — Мне нужен только он!

Перед глазами владельца чёрного амулета расплылась картина давно минувших дней. Он словно видел всё это в живую, заставляя вновь себя пройти через этот ад. Перед тем роковым выстрелом Вадим открыл другую сторону своей души. Показал себя настоящего. И никогда ещё Рейчер не видел друга в таком взбешённом состоянии. Блондин причинил ему боль словами, открыв правду о их давней дружбе, которая, по сути, была просто её импровизацией для достижения определённой цели. Почему же тогда сын Бестужевых прыгнул прямо под дуло пистолета, закрывая своим телом того, кого никогда не считал другом? Почему отдал свою жизнь за его, когда его ждала совершенно иная судьба? «Нет, я не должен думать плохого о покойнике! — прошипел про себя Рейчер. — Это неправильно… несправедливо!»

— Пожалуйста, поешь… — Тихий голос Голубки вернул парня с небес на землю. Аргументов для спора больше не осталось, и девочка просто вернулась к тому, с чего и начала разговор. — Мне кажется, что ты такой угрюмый из-за голода. Ты не был таким, когда мы встретились с тобой. С каждым днём тебе всё хуже.

— Тогда я позволил себе забыть боль, потому что я посмел испытать радость от свободы, — огрызнулся Рейчер. — Я не знаю, что двигало мною тогда и почему до сих пор не спрыгнул с обрыва. Надеюсь, когда во мне до конца потухнет эта чёртова эмоция, я смогу наконец сделать это… Я хочу стать пустотой!

— А хотел бы Вадим, чтобы ты вот так вот страдал?

Рейчер не нашёл ответа. Возможно, неописуемый эльф отыскал бы в себе силы, чтобы не дать чувствам взять над собой контроль, если бы погиб владелец камня собаки. Возможно, блондин бы и сразу стёр его из памяти, так как для него их дружба была не более, чем фальшивка… так почему же Рейчеру так больно? Почему даже инцидент, произошедший с Лавровым и Куликовым, не давил своей остротой на душу так сильно, как смерть почти что единственного друга?

— Он был сильнее. — Парень полностью сник, не в силах продолжать спор.

Парализовывшая тишина вновь оглушила немым реквием уши.

Голубка несколько минут смотрела на окно, избегая взгляда с собеседником. Все мысли девочки увели её куда-то совершенно далеко, и по её задумчивым глазам можно было сразу догадаться, что она что-то обдумывала и рассчитывала.

— Ты же… никогда не видел магии, да? — как бы между прочим поинтересовалась владелица белого камня.