— Это надолго?

Она бы тоже с удовольствием не поехала, вернулась бы домой, забралась с ним в постель… и кто знает?.. Но они должны попасть на эту встречу. Не потому, что она хочет представить его обществу, это важно лично для нее.

— Даже если тебе будет скучно, постарайся этого не показывать. Там будут известные люди, журналисты, телевидение.

— Телевидение?.. А с черного хода никак?..

Дина не могла сдержать смех. Нет, он невозможный! И бесконечно любимый, о чем никогда не должен узнать.

Она села ближе и сжала его горячую, потную ладонь:

— Привыкай. Мне тоже не нравится быть публичным человеком. Ты рядом со мной, значит, попадешь в поле их интересов и еще много узнаешь про себя интересного из газет и журналов, главное — ни на что не реагировать. Когда ты надоешь, они отстанут.

— И когда это произойдет?

— Через год-полтора.

— Это шутка, да? — побледнел он.

Дина покачала головой и легко коснулась губами его щеки.

— Нет. Вдруг тебе еще понравится быть в центре внимания? Увидит любимая девушка, порадуется за тебя…

На крючок он не попался. Вскоре они подъехали к построенному недавно перинатальному центру. Дина не отпускала Сашу от себя ни на шаг. Разумеется, они тут же попали в объективы камер.

— Саша, расслабься, — Дина наступила ему на ногу. — Ты напоминаешь истукана. Представь, что сейчас тебя видят бывшие клиентки — пошли им самую очаровательную улыбку! Пусть жалеют, что потеряли тебя.

— Была охота вспоминать, — буркнул он под нос.

— Хорошо, тогда улыбнись человеку, которого ты любишь больше всего!

Она сказала это просто так, но его губы дрогнули в слабой улыбке. Но смотрел он в эту минуту на нее.

— Молодец, так держать. К нам идет вице-мэр и человек из администрации президента. Улыбайся, Саша, широко и открыто! И не молчи, говори что-нибудь!

— Про что? — спросил он шепотом.

— Да хоть про стриптиз! Думаешь, они его не любят? Только он у них приватный…

Она мгновенно преобразилась, расцеловалась с подошедшими гостями и представила Сашу.

— Мой будущий муж, прошу любить и жаловать. Лучше жаловать, а любить буду я!

Все засмеялись. Потом были речи, аплодисменты и удивление Саши:

— Ты будешь открывать детский центр?

Наверное, в эту минуту она могла гордиться собой, только голос вдруг сдал, сделавшись хриплым и слабым:

— Ну, я могу открывать не только бутылки с шампанским!.. Пойдем, поможешь мне.

— Я?! Зачем?

— Делай что говорят! — разозлилась она.

Ему пришлось помогать перерезать ленточку. Потом Дина сказала несколько слов про материнство и детство. Руководство центра устроило для гостей экскурсию, показывая с гордостью палаты, операционные, отделение для недоношенных детишек с современным оборудованием. Дина вложила в центр много душевных сил и не могла оставаться равнодушной при виде всего этого. Да и Саша, похоже, был ошеломлен увиденным и услышанным. Едва ли это изменит его мнение о ней, но все равно приятно видеть в его глазах что-то кроме холодного презрения и равнодушия.

Ближе к вечеру они поехали в одну из подмосковных усадеб, где состоялся небольшой коктейль-прием по поводу открытия центра. В толпе гостей Дина потеряла Сашу и нашла его на балконе. Он снял пиджак, забросил его на плечо и стоял, сложив руки на балюстраде. Высокий и красивый, на фоне бледно-малинового заката.

— Прячешься?

— Красиво здесь.

Дина взглянула вперед — за усадьбой тянулось поле, потом шел лес, слева блестела в лучах закатного солнца река. Наверное, она уже отвыкла видеть в этом красоту. Но она готова смотреть на все его глазами!

— Устала. Домой хочу, — Дина прижалась лбом к его плечу, потом отстранилась и стерла с рубашки следы от косметики. — Хочешь, уедем прямо сейчас.

Он повернулся.

— Ты сама говорила, что для тебя это важно. Не стоит менять планы из-за меня.

Еще как стоит! Но она опять промолчала.

— Я сначала думал, что ты не любишь детей, — вдруг признался он.

Дина сглотнула комок в горле и спросила:

— А теперь?

— Теперь думаю наоборот. Только не пойму: почему?

Как, однако, все может надоесть — роскошь, бездушные лица вокруг, обязанности — и никакой свободы. Все это так надоело — и все это ее жизнь. Дина положила ладонь Саше на плечо:

— Все просто, Саша — у меня не будет детей. По крайней мере шансов очень мало… Поехали домой.

Они слишком устали, чтобы разговаривать друг с другом. Дина в машине дремала, но заснул первым Саша. Едва они вернулись домой, он лег на диван и сразу отключился. Дина сняла с него ботинки, развязала галстук и расстегнула рубашку. Она была готова просто сидеть рядом и слушать Сашино дыхание, но сначала принесла плед и накрыла его.

Где-то в кармане пиджака зазвонил сотовый. Дина отыскала его и хотела выключить, но не удержалась и взглянула на экран. По нему бежали красные розочки, красовалось имя «Васька».

— Что это за Васька в розочках?..

Неужели она ошиблась?.. Она посмотрела на Сашу — он спал и не думал просыпаться. А телефон звонил и дергал за нервы. Значит, Васька в розочках… Она нажала на кнопку и услышала негромкий женский голос.

— Привет, это я. Саш, я знаю, что обидела тебя. Прости, пожалуйста. Не хочешь говорить со мной? Ладно… Ты только не бросай меня, я тебя люблю. Очень-очень!.. Я сегодня видела тебя по телевизору — ты такой красивый! Я все понимаю, ты не можешь приходить часто — она тебя не отпускает. Только я тебя все равно люблю. Слышишь? Саша!

Дина отключила телефон. Услышанного вполне хватит на бутылку мартини и бессонную ночь. Так бы она и поступила, если бы не завтрашняя поездка к важным акционерам. Придется обойтись таблеткой снотворного.

Она принесла для него чистую одежду, положила на кресло и выключила в комнате свет.

Собственная постель показалась прокрустовым ложем. Дина бросила в рот таблетку снотворного, запила водой и легла. Сразу уснуть не получилось. Она крутилась, выискивая удобное положение, раскидывала руки, сворачивалась клубком и вытягивалась солдатиком. Перед глазами плыло имя Васька в красных розочках…

Запах ароматного крепкого кофе защекотал ноздри. Кофе хотелось, а просыпаться — нет.

Саша открыл глаза, провел по лицу ладонью и приподнялся на локтях. Кажется, он уснул в гостиной. До спальни добраться не хватило сил. Открытие детского центра выбило его из колеи. Он окончательно запутался, какая Дина на самом деле? Чего стоит одно признание, что у нее не будет детей!.. Может, дурная шутка? Проверка на вшивость, пожалеет ее или нет?

Он откинул плед и спустил ноги на пол. Дотянулся и взял чистое белье и одежду. Другая бы не стала заморачиваться этим, а она принесла, сложила…

Он запутался!.. Саша застонал и обхватил голову. Что ему делать? Как вести себя с ней дальше? Он успел достаточно напакостить ей: продал машину, издевался, унижал, переспал несколько раз с Надеждой. Можно считать себя отомстившим за непристойное предложение. Вместо того чтобы выгнать, Дина таскает его по бутикам, одевает и обувает, дарит шикарные вещи, знакомит с важными людьми и все прощает.

Саша встал и, раздеваясь по дороге, направился в ванную комнату, где долго стоял под душем. В голове билась дурная мысль, что Дина откроет дверь, разденется и тихонько прижмется к нему. Он бы не дошел до спальни и взял бы ее прямо здесь, сколько бы захотел и как бы захотел.

Вытираться до красноты он не стал — предпочел, чтобы кожа осталась влажной. Хотя в комнатах работал климат-контроль и жарко не было. Но Саша знал, как действует на женское воображение мокрая, в капельках воды кожа. Проверено не раз. То же с волосами — пусть они свисают с капельками воды на концах. Обернутое вокруг бедер полотенце довершало картину утреннего соблазнения. Он хотел Дину как никогда прежде. Или сегодня она станет его, или…

Возле двери стояли чемоданы с прикрепленными к ручкам багажными ярлыками. Саша заглянул на кухню: Дина, одетая в сногсшибательный брючный костюм бордового цвета, пила кофе. Она была готова к выходу и ждала лишь его пробуждения.