— Ты не любишь детей?

Вопрос на миллион долларов. Она не готова отвечать на него сейчас.

— Поговорим об этом позже — меня машина полтора часа ждет. Вечером мы идем на выставку одного художника.

— И я? — недовольно переспросил он.

— И ты, — твердо ответила она, чтобы потом не возникло никаких вопросов. — Художник — так, мелкая сошка, но он друг мэра. Сам понимаешь… Заодно познакомлю тебя кое с кем. В папке кредитки, деньги, документы…

Он неожиданно развернулся и, сжав ее талию, притянул к себе:

— Не боишься, что я украду все и сбегу?

Прогнувшись в спине до боли, Дина качнула головой:

— Из-под земли достану…

«Ты мой, Сашенька!» Она не произнесла это вслух, но он понял.

— Все, мне пора. Думаю, скучать тебе не придется.

Дина поправила одежду, чувствуя его взгляд на всех частях тела. Так она вообще никуда не уйдет! Хочет он ее или нет?!

Она направилась к двери, открыла ее, потом, поддавшись порыву, вернулась, поцеловала его и ушла. В лифте ехала — как плыла в невесомости. Пробежала мимо опешившего Ваньки и плюхнулась на заднее сиденье в машине.

— Дина Васильевна, все хорошо? — спросил шофер.

Только теперь она поняла, что сидит с закрытыми глазами и улыбается. Что подумал про нее шофер? Да какая разница!

— Все в порядке, Сережа. Маленькие женские тайны. Поехали!

По дороге она позвонила Ирине.

— Ты свободна через два часа? Привезли платье. Хочу, чтобы ты посмотрела.

— Мы же выбирали его для тебя вместе!

— С тех пор многое изменилось, — усмехнулась Дина, имея в виду жениха. — Пока у меня есть время выписать другое.

— Хорошо, через два часа в салоне. Девчонок брать?

— Нет. Мне с тобой поговорить нужно.

— Я так и поняла. О Саше, да? И это все о нем…

О ком же еще? Дина смотрела в окно на мелькающие рядом машины, на городской пейзаж, на людей. Перехватила на себе удивленный взгляд Сергея — ну да, она никогда раньше так не делала. Но она же не была влюблена!..

Встреча прошла на высшем уровне, было чем гордиться. Особенно иностранным представителям концерна понравилось, что она вела переговоры на их языке, не пользуясь услугами переводчика. А накрытый в русских традициях стол сразил их наповал.

— О, это очень вкусно! — кивали они, но к водке особо не притрагивались. — Русская кухня известна во всем мире. Мы были очень счастливы разделить с вами трапезу! Будем рады однажды оказать вам наше гостеприимство. Вы бываете с семьей в нашей стране?

— Мы непременно посетим ее с мужем в ближайшем времени.

Она получила личное приглашение от главы концерна. Это хорошо для налаживания деловых связей.

До Ирины она добралась с небольшим опозданием.

— Привет! — они расцеловались.

— Тебя заждались. Платье обалденное, лучше, чем на фото, — делилась Ирина. — Значит, все серьезно? Выглядишь счастливой дурочкой.

— Чувствую себя так же! — поддакнула Дина. — Сегодня утром… Нет, начну со вчера. Мы поссорились. Не смейся — для меня это важно. Я почти решилась порвать с ним, а потом испугалась. Дело даже не в одиночестве — наплевать на него! Но что я буду делать, если не увижу его глаза и улыбку? Это как подсесть на наркотик. Ломки не перенесешь!

С платьем Дина возилась долго, но оно того стоило — сшитое в старинном стиле, с открытыми плечами, в обрамлении кружев ручной работы. Стоя перед зеркалом, Дина ждала оценки Ирины, но и так было понятно, что та пребывает в восхищении.

— Потрясающе!

— Да? Волнуюсь, словно прямо сейчас под венец.

— Если он в тебя еще не влюбился, то увидит в платье и точно влюбится…

— В платье или в меня? — Дина собирала на руку длиннющий шлейф. — Мне нужно, чтобы он любил меня и в платье, и без… А он не любит. У Саши есть девушка…

Ирина вернулась в кресло, а Дина потихоньку снимала платье, боясь порвать тонкое кружево.

— Он тебе сказал?

— Подтвердил то, в чем я была уверена.

— И кто она?

Дина надела свою одежду и привела в порядок волосы.

— Какая разница? В его жизни ее быть не должно! Я велела ему порвать с ней сегодня же… Я гадина?

— Стерва, — кивнула Ирина. — Вдруг у них большая и чистая любовь? Не обремененная деньгами?

Этого Дина боялась больше всего. Любовь… Теперь она знала, как это здорово… как это страшно.

— Нет! — она яростно затрясла головой. — Нет, не отдам его никакой девке! Он мой и точка. Любые деньги… Любые капризы, но только рядом со мной.

Ирина протянула ей руку.

— Ты меня пугаешь. Это однажды закончится плохо, Дина.

— Если для меня — не страшно. Мне без Саши все равно теперь не жить.

Саша приоткрыл дверь и тихонько заглянул в палату. Васька с прикрепленной к руке пластырем иглой от капельницы высматривала его в окно. Видела, но не узнала.

На цыпочках зашел в палату, положил на кровать пакет с подарками — ну и накупил он ей сегодня! Это извинение, что не может заходить к ней каждый день. Хорошо, Жора помогает.

— Вась…

Она обернулась, едва не свалив штатив с капельницей.

— Братик!.. Саш, а это правда ты? Вот это да… Ты совсем другой, как чужой. Загорелый, как с пляжа!

— Брось, Васька! — он осторожно обнял ее, стараясь не задеть руку с иглой. — Одежда, прическа — ерунда. Внутри я все тот же. Дина не спрашивает меня, хочу ли я меняться — таскает по специалистам и платит бешеные деньги.

Васька подняла слабую худенькую ладошку и провела по его щеке:

— Ты у меня замечательный. Хочу, чтобы она узнала об этом.

— Ей все равно — я только покупка, игрушка из секс-шопа. Ну и пусть. Я почти привык. Сегодня сделал кое-что…

Васька испуганно схватила его за руку:

— Саш?..

— Не беспокойся. Всего-навсего загнал ее дорогую машину. Теперь у нас есть много денег. Все для тебя, Васька! У меня нет дороже существа в жизни.

В глазах Васьки появились крупные слезы, дрогнули и раскрылись бледные губы:

— Сашенька, не надо!

— Да не бойся ты! — он усадил ее на кровать и стал вытаскивать из сумки свертки и коробки. — Она сама мне разрешила делать с машиной все, что захочу. Захотел — продал. Это все тебе. Смотри. Нравится?

Длинное платье цвета фиалок скользнуло в Васькины руки. Она трогала его с видом, что это сон, сейчас он закончится — и в руках ничего не останется.

— Оно мое?

— Твое! Не плачь. Вот еще… И туфли, на шпильке, итальянские. Дай помогу надеть.

Он присел перед Васькой на колени и надел на ее худые ноги туфли.

— Немного велики, но после операции ты поправишься — будут в самый раз!

— Ой, я не смогу стоять на них.

Она была неуклюжая и смешная в дорогих туфлях, но ради этой счастливой минуты Саша был готов продать из дома Дины все барахло. Еще наживет, олигархиня!

Васька долго обнимала его и плакала, вытирая нос рукавом рубашки.

— А если она тебя выгонит?

— Не выгонит. Сам не понимаю, но она терпит все мои выходки. Я обижаю ее, а она прощает. Я ей нужен. Так что не переживай, сестренка, прорвемся!..

Она долго и внимательно смотрела на него, и он не выдержал, отвернулся.

— Саша, что-то не так? Она тебе… нравится, да?

Тьфу!.. Никто бы не понял, что творится у него на душе. Но Васька на то и Васька, чтобы знать его до печенок.

— В том-то и дело, сестренка. Я, кажется, того… Влюбился я в эту гадину!

Он рассмеялся, напугав ее.

— Ничего, справлюсь. Сказок в детстве перечитал, но теперь я вырос и знаю, что у них бывает плохой конец. Не тяну я на рыцаря, а Дина на принцессу, разве что на злую.

— Я хотела бы с ней познакомиться.

Саша представил себе эту сцену, презрительный взгляд, что Дина бросит на Ваську, и покачал головой:

— Не надо. Мне будет больно, если она тебя обидит. Кто ты для нее — родственник-прилипала!..

— Значит, ты не скажешь ей обо мне?

Оно и понятно, что Васька расстроилась — ему бы тоже было обидно, а что делать?