— Отлично, — Джайлз прихлопнул ладонями по собственным коленям, готовясь встать. — Если Вы готовы перейти сразу к делу, нам понадобиться уединенное место.

— Нет, мы договорились говорить здесь, — качнул головой Туран, наконец демонстративно откидываясь на спинку.

— Нет, мы договорились встретиться здесь, — возразил Джайлз и поднялся.

Софи подняла взгляд на его возвышающуюся над столом крепкую фигуру, на его грубо очерченное лицо, разделенное напополам бородой и расчерченное шрамами. Он всегда добивался того, что хотел. Каким-то образом он всегда знал, когда давить, а когда уговаривать, когда говорить, когда молчать, когда бить, а когда задабривать.

В этот раз он знал, что Омеру Турану не к кому больше обратиться за такой же мощной поддержкой, которую могла бы предоставить Америка, и что самому Турану не известно, что для турецкой группы он пока единственный возможный источник, а потому неимоверно ценный. Хортон играл на его нуждах, не обнажая собственного голода к информации, занижал цену Турана видимостью большого выбора среди равнозначных информаторов. Он готовился уйти, протискивался между стульев. Софи Варгас — Зафира — продолжала сидеть. Она повернулась к Омеру Турану как раз в тот момент, когда тот переглянулся со своим человеком и тоже встал.

========== Глава 11. Догоревший фитиль. ==========

Комментарий к Глава 11. Догоревший фитиль.

Нехронологическое повествование.

2 сентября — 5 сентября 2015 года.

Позже Джайлз Хортон сожалел о многих принятых в тот вечер решениях и изводил себя тем, что мысленно прокручивал всё снова и снова, пытаясь выстроить идеальный ход событий, в котором всё не пошло бы настолько под откос. Он рассуждал над тем, как могло бы обернуться, поступи он накануне встречи или сразу по приезду в Анкару как-то иначе. Но всё это, конечно, было несбыточным и до непереносимой боли бередящим раны. Оставалось только принять исход и в дальнейших действиях отталкиваться от него.

На верхнем этаже отеля «Мариотт» Джайлз и Омер Туран поднялись с кресел один за другим и какое-то очень непродолжительное время смотрели друг на друга, будто продолжая молчаливое состязание, победа в котором означала право выдвигать условия, а проигрыш — безысходность на них соглашаться. Хортон взял верх, и Туран кивком отдал приказ своим людям следовать за ним. Последней из-за стола встала Зафира. Облаченная в её образ Софи вела себя по-восточному кротко, учтиво перед мужчинами, без капли врожденного упрямства, подогретого латиноамериканской вспыльчивостью. Она молча замыкала небольшую процессию, направившуюся к лифтам, но шедшему впереди Джайлзу было неспокойно её не видеть. Он оглянулся в порыве нерационального беспокойства, — а может быть, то было чутье, смесь инстинктивной осторожности, опыта и вымуштрованных службой рефлексов — и именно тогда краем глаза заметил за её спиной странное шевеление. Один из официантов, чьи движения в белоснежной рубашке на фоне темных стен и приглушенного желтого свечения ламп казались контрастно заметными, необычно наклонился к столу, который обслуживал. А уже в следующее мгновенье из-под складок скатерти в его руках возник длинный тонкий силуэт пистолета-пулемета. Сидевшая за столиком компания мужчин бросилась врассыпную.

По тому, как Омер Туран удивленно вскинул руки и что-то проговорил, концентрируя хмурый взгляд на официанте, стало понятно, что и Туран, и Хортон подкупали здесь персонал, но падкий на деньги парень оказался верным Мехмету. Джайлз ухватил турка за руку, резко дергая к себе, заставляя пригнуться и двигаться дальше. Двое его замешкавшихся охранников, словно совершенно не готовых к такому повороту событий, потеряв его из виду, на мгновенье зависли. Софи Варгас, похоже, ещё не понимая происходящего, смерила остановившихся телохранителей Турана удивленным взглядом и оглянулась. До неё было всего несколько шагов, но сделать их Джайлз не успел — по полу и мебели, поднимая вверх фейерверки пыли, деревянных щепок, ошметков ткани и стеклянных осколков, полоснула короткая пулеметная очередь, прокладывая между ним самим и Софи границу.

Грохот выстрелов наполнял бар считанные секунды. В официанта выстрелили сразу трое, и тот зажал спусковой крючок уже падая. Многие так и не успели осознать происходящее, когда оно закончилось, но в ушах застрял тонкий надрывный звон, а в воздухе зависла сизая дымка отстрелянного пороха.

— Вот блядь, — прокряхтел Джайлз, почти не слыша свой голос. Он сел и спешно осмотрел себя, оглянулся на Омера Турана — тот был живым и навскидку целым, а затем попытался за спинами поднявшихся охранников рассмотреть Софи, но там, где всего мгновенье назад был её светлый силуэт, никого не оказалось. Он подхватился на ноги, ещё не до конца понимая, безопасно ли это, устранен ли стрелок и был ли он один. Заложенный армией, вымуштрованный войной и доведенный до совершенства службой в ЦРУ алгоритм поведения в перестрелках словно отключился. На чем-то подсознательно выдрессированном внутри себя Джайлз в первую очередь побеспокоился о своей главной цели — лидере курдов, но затем что-то в голове — или в сердце, черт разберет, он не понимал этого ни тогда, ни позже — перемкнуло. Варгас. Где она?

Движение в баре стало хаотичным, в двух разных направлениях. Посетители и официанты отбегали в стороны со своих мест, по широкому радиусу подальше от эпицентра происходящего, все ещё пригибались за столами и бежали к лифтам. Бойцы группы Фердинанда Блэйка смыкались кольцом вокруг замертво упавшего стрелка. Самого Блэйка среди них не было.

Свой следующий выбор Хортон много раз поддавал критике, задаваясь вопросом, произошло бы всё иначе, пролейся ли столько же крови, пойди он на поводу у логики? Разумным было одернуть охранников Турана, взять его самого в охапку и немедленно вывезти. Оставаться в отеле, пусть даже и с заранее подготовленными номерами, техникой и оперативниками, было слишком опасно. Неизвестно, сколько ещё здешнего обслуживающего персонала были вооружены МП-5. С каждой минутой возможность вызвать лифт и протолкнуться сквозь главное фойе критически уменьшалась — новость о перестрелке бежала вниз по отелю стремительно быстро. Неизбежно прибывшая полиция оцепила бы здание, и препираться с местными властями Хортону совсем не улыбалось.

И всё же он отверг эту простую логику. Может, причина была банальной — Софи Варгас. Может, она была лишь лакмусом, проявившим профнепригодность Хортона после Кабула. Может, на объективности его суждений и скорости реакции негативно сказался год бездельничества. Или все смешалось воедино, по итогу вытекая во взрывоопасную смесь — Джайлз не находил первоисточника этого сбоя. Но действовал, руководствуясь именно им.

Подхватив Омера Турана под локоть, он заглянул ему в лицо и громко, заглушая хруст стекла под подошвами и звон в собственных ушах, скомандовал:

— Немедленно спускайтесь вниз, мои люди отвезут Вас в безопасное место.

Турок одернул руку и решительно качнул головой.

— Нет. Это моя земля и мои враги. Вы можете помочь или остаться в стороне, но прятаться за ваши американские спины я точно не стану!

Значение этих слов тогда, в «Скай Бар Мариотт», осталось для Хортона непонятным. Он напомнил:

— Я нужен Вам, а Вы нужны мне.

— Не такой ценой.

— Что это значит?

— Посмотрите на карту, мистер Хортон.

Дверь одного из лифтов, в нескольких шагах от которого они стояли, открылась, и один из телохранителей грубыми толчками оттеснил попытавшихся войти туда напуганных посетителей. Второй потянул Турана вслед за собой в приехавшую кабину.

— Земли курдов, — добавил он, отступая. — Найдите их на карте и всё поймете. Но готовы ли Вы к высоте той волны, которая поднимется?

***

Вода тяжелым потоком падала в затылок и прохладой стекала на тело. Содранная до кровоточащих ран кожа на боку остро саднила, в бедре тугим комком распространялась боль, постепенно из красноты ушиба проступала набирающая силу синева гематомы. Софи Варгас стояла, опустив невидящий взгляд в свои ступни, кажущиеся беспомощно хрупкими и маленькими на эмалированной белизне душевой кабины. Капли падали с металлическим стуком, влага застилала даже глаза.