Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2019

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2019

– Нет, Рождество без подарков – это не Рождество, – лежа на ковре, жалобно протянула Джо.

– Как плохо быть бедной! – вздохнула Мег, окидывая взглядом свое старое платье.

– Это нечестно – когда у одних девочек много красивых вещей, а у других вообще ничего нет, – обиженно шмыгнув носом, подхватила малышка Эми.

– Зато у нас есть папа и мама и мы все есть друг у друга, – с довольным видом возразила из своего угла Бет.

При этих словах четыре юных личика, на которых играли отблески пламени, просветлели, но тут же омрачились вновь, когда Джо уныло заявила:

– Папы нет и не будет еще долго.

Она не добавила: «Быть может, вообще никогда», – хотя каждая подумала именно об этом, вспоминая отца, находящегося сейчас далеко отсюда, там, где шли бои.

Несколько мгновений все молчали, а потом Мег заговорила уже совсем другим тоном:

– Вы знаете, почему мама предложила не дарить друг другу подарков на это Рождество. Зима обещает быть нелегкой для всех. Мама полагает, что мы не должны тратить деньги на всякие глупости, в то время как наши мужчины терпят лишения на войне. От нас мало что зависит, но и мы можем пожертвовать тем немногим, что имеем, причем должны сделать это с радостью. Боюсь только, что это выше моих сил. – И Мег горестно покачала головой, представляя себе красивые вещи, иметь которые ей так хотелось.

– Не думаю, что та малость, которую мы можем истратить на подарки, что-либо изменит. У каждой из нас есть всего лишь по одному доллару. Вряд ли мы так уж сильно поможем армии. Я согласна не ожидать ничего от мамы или от вас, зато по-прежнему хочу купить себе «Ундину» и «Синтрама»[1]. Я давно об этом мечтала, – сообщила Джо, которая была заядлым книгочеем.

– А я собиралась потратить свой доллар на новые ноты, – призналась Бет со вздохом, таким тихим, что его расслышали лишь каминная щетка да крюк для чайника.

– А я куплю себе новую коробку цветных карандашей. Без них я как без рук, – решительно заявила Эми.

– Мама ни словом не обмолвилась по поводу наших денег; она не желает, чтобы мы чем-нибудь жертвовали. Давайте купим то, что хочется каждой из нас, и устроим маленький праздник. Полагаю, своим тяжким трудом мы это заслужили! – выпалила Джо, окидывая взглядом задники своих туфель.

– Я так уж точно. Знали бы вы, каково это – каждый день учить этих несносных детей, тогда как на самом деле мне хочется остаться дома и побездельничать, – жалобно произнесла Мег.

– Тебе далеко не так тяжело, как мне! – воскликнула Джо. – Хотела бы я посмотреть, как бы тебе понравилось часами сидеть со вздорной и суетливой старухой, которая не дает никому ни минуты покоя, вечно всем недовольна, да еще и изводит тебя до такой степени, что ты готова бежать от нее куда глаза глядят.

– Конечно, жаловаться нехорошо, но мне думается, что самая гадкая работа на свете – это мыть посуду и прибираться. От этого у меня портится характер, а руки становятся деревянными и я не могу сыграть ни одной гаммы. – Бет взглянула на свои ладошки с загрубевшей кожей и так громко вздохнула, что на сей раз этот звук услышали все присутствующие.

– Мне приходится тяжелее всех! – вскричала Эми. – Вам-то не нужно ходить в школу и общаться с этими задаваками-девчонками, которые ябедничают, если ты не выучишь уроки, и смеются над твоими платьями, и клеймят твоего отца, если он не богат, и потешаются над твоим носом, если он неправильной формы.

– Наверное, ты хотела сказать не «клеймят твоего отца», а «клевещут на твоего отца». Ведь папа – не банка с солеными огурцами, – со смехом заметила Джо.

– Я сказала именно то, что хотела сказать, и вовсе не обязательно надо мной издеваться. Необходимо расширять свой словарный припас и использовать правильные слова, – с достоинством возразила Эми.

– Не ссорьтесь, девочки. Джо, разве тебе не хотелось бы, чтобы у нас были деньги, которые потерял папа, когда мы были маленькими? Господи боже мой! Какими бы счастливыми и добрыми мы были, если бы беды обошли нас стороной! – воскликнула Мег, которая помнила лучшие времена.

– Да ведь ты сама совсем недавно говорила, что мы живем намного счастливее тех же Кингов, которые все время дерутся и безобразничают, несмотря на все свое богатство.

– Так и есть, Бет. И я до сих пор так думаю. Пусть мы вынуждены трудиться в поте лица, зато нам хорошо и весело вместе, да и вообще мы – славная компания, как сказала бы Джо.

– Джо часто использует ужасные слова! – заметила Эми, с упреком покосившись на долговязую сестру, простершуюся на ковре.

Та тут же села, сунула руки в карманы и принялась насвистывать.

– Перестань, Джо. Ты ведешь себя как мальчишка!

– Совершенно верно.

– Я презираю грубых, невоспитанных девочек!

– А я ненавижу жеманных задавак!

– Как славно уживаются птенцы в одном гнезде, – насмешливо пропела Бет, скорчив такую смешную рожицу, что оба резких, пронзительных голоса смягчились.

В конце концов все завершилось смехом и перебранка прекратилась.

– Честное слово, девочки, так нельзя, – заявила Мег и на правах старшей сестры принялась читать нотацию: – Ты уже достаточно взрослая, Джозефина; тебе пора забыть о мальчишеских выходках и вести себя достойно. Когда ты была маленькой, на это никто не обращал внимания, но теперь ты выросла, уже укладываешь волосы в прическу, и потому тебе не следует забывать о том, что ты – юная леди.

– Ничего подобного! А если я и становлюсь ею оттого, что собираю волосы на затылке, то уж лучше я буду заплетать их в косички до тех пор, пока мне не исполнится двадцать! – воскликнула Джо, срывая с головы сеточку, и густые каштановые волосы водопадом обрушились ей на плечи. – Мысль о том, что я должна повзрослеть, превратиться в мисс Марч, носить длинные платья и выглядеть надутой как индюк, мне ненавистна! С меня хватит и того, что я – девчонка, а ведь мне нравятся игры мальчиков, их дела и манеры! Как я жалею о том, что не родилась одним из них! Особенно теперь, когда мне до смерти хочется отыскать папу и сражаться с ним плечом к плечу. А вместо этого я вынуждена сидеть дома и вязать, будто какая-то дряхлая старуха!

И Джо с такой силой тряхнула синим солдатским чулком, что спицы застучали, словно кастаньеты, а моток пряжи покатился по комнате.

– Бедная Джо! Увы, тут уж ничего не поделаешь. Довольствуйся тем, что твое имя произносят на мальчишеский лад и воспринимают тебя как братика для всех нас, девчонок, – сказала Бет и погладила сестру по ершистой головке рукой, которая была очень нежной, несмотря на мытье посуды и бесконечную уборку.

– Что же до тебя, Эми, – подхватила Мег, – ты и так чересчур привередлива и чопорна. Сейчас смотреть на твои ужимки просто смешно, но помяни мое слово: если так пойдет и дальше, ты вырастешь маленькой жеманной гусыней. Мне нравятся твои утонченные манеры и изысканная речь, особенно когда ты не стремишься выглядеть элегантной. Однако твои нелепые словечки ничуть не лучше вульгаризмов и жаргонизмов Джо.

– Если Джо – сорванец, а Эми – гусыня, то кто же, по-твоему, я? – спросила Бет, явно напрашиваясь на комплимент.

– Ты просто лапочка, – ласково отозвалась Мег, и никто не посмел ей возразить, ведь Мышка была всеобщей любимицей.