*

Красная кисея затянула всё перед глазами Олега, стоило тому поддаться искушению и заснуть. Он оказался возле какой-то арки, наполненной светом. Над ней висел, мерно раскачиваясь, золотой колокол. Волков поднял голову, но почувствовал, что что-то не так. Он хотел было поднести к лицу руки и посмотреть на ладони, однако нечто ему мешало. Опустив голову, Олег подумал, что во сне его сделали карликом, так как земля была ближе ожидаемого. Он сделал шаг вперёд, но тут же остановился. Он переставил четыре конечности вместо привычных двух.

Возле себя Олег заметил лужу и подошёл к ней, внутренне сжимаясь. Из мутной воды на него испуганными глазами глядел чёрный волк. Олег отпрянул от лужи и затряс головой. «Нет, этого не может быть… Хотя, это всё сон, просто сон! Сон!» — и он яростно завыл, запрокинув голову. Краем глаза он вдруг заметил человека, бегущего к нему по разваливающемуся мосту, и резко оборвал вой. Олег видел рыжие волосы, вздымающиеся от быстрого бега, и ему подумалось, что это Сергей Разумовский… «Но что бы ему здесь делать? Или, напротив, что я делаю в его сне?»

Волк-Олег кинулся было Сергею навстречу, однако плитка выскользнула из-под ног рыжеволосого, и тот стал падать вниз, стремительно исчезая во тьме. Волк заметался по краю моста и завертелся на месте, выискивая глазами спуск или хотя бы какое-то его подобие. За белеющей аркой обнаружилась полуразваленная лестница, пригодная, впрочем, для того, чтобы сбежать по ней вниз. Олег ринулся по ступенькам, огибая опасные выступы и перепрыгивая обвалившиеся участки; он торопился достигнуть дна пропасти раньше, чем это сделает Сергей.

Оказавшись внизу, Волк приметил яму, полную чёрных перьев. От них несло вонью птицы-падальщика, и зверь не сдержал злого рычания. Низкий рык вырвался из глубины волчьей глотки, и вдруг с неба прямиком в яму рухнул Сергей. Олег усмехнулся про себя, невольно сравнив Разумовского с бесформенным мешком картошки. Волк скрывался в трещине, прошедшей вверх по стене. Пока Сергей приходил в себя, Олег думал, стоит ли ему показываться рыжему на глаза. Однако тот уже сам заметил Волка и истошно завопил.

Сморщившись от довольно неприятного волчьему уху звука, Олег вышел на свет. Глаза резала нестерпимая краснота окружающего места, но откуда-то издалека доносился свежий аромат, похожий на запах озонированного воздуха после грозы. Волк поспешил в ту сторону, взмахом хвоста приказав Сергею следовать за ним.

«Сергея необходимо вытащить отсюда. Наверняка в это подобие ада его заманил Птица. И драпал с такой заячьей скоростью Разумовский, несомненно, от него. Но это исключительно их дело, так почему же я тоже тут? И почему я хренов волк, а не человек?» — Олег в обличье волка уверенно бежал вперёд, краем глаза следя за тем, чтобы Сергей не отставал. Изредка волк клацал зубами в сторону приставучих стервятников, надменно кружащихся над ними и явно намеревающихся заклевать путников до смерти.

Но каньон закончился, и Олег, наконец, почувствовал, что запах стал очень сильным, словно действительно здесь минуту назад закончилась гроза. Он раздвинул чахлые кустики травы носом и увидел низину, на дне которой слабо обозначалось тёмным пятном озеро. От него и исходил грозовой аромат. Волк, не медля более, побежал вниз. Сергей же замер на краю, и Олегу пришлось рыкнуть, чтобы тот поторопился. «Вот же тормоз, блин. Я его спасаю, а он тут застыл как истукан. Головой стукнулся сильно, бедняга», — ядовито «пожалел» своего спутника Волков.

Они спустились к озеру, и Олег увидел серебристое сияние на дне. «Сергею туда, а мне надо вернуться к той арке с колоколом», — рассудил Волк. Откуда он это знал и понимал, Олег понятия не имел, но наитие и интуиция его никогда не подводили. Впрочем, он жалел, что здесь нет Чеширки. Она бы вычислила путь немедленно, даже если бы пришлось искать дорогу в дебрях чьего-то сознания.

Волк размял передние лапы и боднул Сергея головой в бок (выше не получалось). Разумовский посмотрел на него сверху вниз — Волк сильно смутился — и небрежно потрепал за мощный загривок, обронив слова благодарности. Олегу не понравился этот жест, и он дёрнул головой, отшатываясь от бизнесмена. «Тьфу, нежности. Мы же мужики, противно!» — злобно зашипел Олег, путаясь в собственных мыслях. Волку понравилось, как тонкие пальцы перебирают густую жёсткую шерсть, а вот Олег, застрявший в теле зверя, смутился и разозлился на самого себя.

Едва Сергей скрылся в бордовой глубине, Волк, тоскливо заскулив, побрёл обратно. Он шёл, подгибая лапы, потому что земля сильно жгла шершавые подушечки, потрескавшиеся от прикосновений к раскалённым камням. Птицы уже не обращали на зверя внимания, хотя тот и продолжал рычать на них. Добравшись до арки с колоколом, Волк взглянул на противоположную сторону моста. Там никого не было, только воронка из чёрных облаков, скрывавшая алтарь. «И всё-таки, что я здесь делал?..» — последний раз спросил себя Олег, прежде чем переступить порог арки и вернуться в реальность.

*

— Олег! — в очередной раз наугад крикнул Сергей, и с радостью заметил, что посетитель очнулся. Брюнет поднял голову и захлопал слегка затуманенными от сна карими глазами. После — размял шею, отвратительно ею хрустя, и наконец повернулся к Сергею.

— Откуда Вам известно моё имя? — строго спросил парень, нахмурив брови. Сергей усмехнулся.

— Мне было скучно, и я просто гадал. На Акакия, Ибрагима, Лаврентия, Степана, Филимона и Афоню ты не откликнулся. Тогда я перешёл к более простым именам, перепробовал Игоря, Антона, Владислава, Виктора, Бориса, Николая и кучу кого ещё. Когда отчаялся, брякнул «Олег», и тут — бац! — ты проснулся! — Разумовский радостно улыбнулся. Почему-то теперь, когда спящий посетитель всё-таки оказался живым, настроение бизнесмена поднялось, ему даже захотелось рассмеяться, но он пресёк в себе неуместное желание.

Его собеседник был явно растерян. Он закинул руку за голову и прошёлся ею по затылку. Парень явно что-то вычислял в уме, а Сергей воспользовался этой заминкой, чтобы получше рассмотреть посетителя. Тот был весьма хорош: сильные накачанные в меру руки, подтянутая фигура, выдававшая блестящую физическую подготовку, длинные ноги. Лицо казалось строгим из-за волевого подбородка и прямого носа, но сейчас Олег выглядел настолько растерянным, что создавал впечатление почти ребёнка. Вон, даже брови изогнулись вопросительным домиком, совсем как у пятилетнего малыша, потерявшего любимого плюшевого мишку.

От этого сравнения Разумовский всё-таки хихикнул. Ему пришлось выдать смешок за приступ кашля, и реакция нового знакомого его поразила — тот вскочил на ноги и подпрыгнул к больному, нависнув над ним и упершись руками в металлическую спинку кровати. Сергея это беспокойство развеселило ещё больше, и он откровенно рассмеялся, наслаждаясь замешательством Олега.

— Ладно, трудяга, не беспокойся. Я и правда просто угадал твоё имя. К тому же, — вот здесь веселье покинуло Сергея, уступив место смятению. — Я ни черта не помню. Ну, то есть, в общих чертах — кто я, кем работаю, что делаю… Но вот многое стёрлось. Поэтому если ты был мне хорошим другом — извиняй. Я не знаю, кто ты. Повторю, просто попал пальцем в небо.

И Сергей беспомощно взглянул на парня, который уже мирно присел на край койки.

— Ну что ж… — тихий бархатистый голос. — Тогда будем знакомиться. Я Олег Волков, тв… Ваш телохранитель.

— О… Вот как… Прости, Олег, я вспомню… Наверное. А пока да, придётся узнавать друг друга заново, — Сергей поймал себя на мысли, что ему неловко перед обычным подчинённым. К прислуге и телохранителям Сергей никогда не испытывал вообще никаких чувств, только отдавал им деньги за работу. А здесь… То ли авария так повлияла на мозг, то ли это просто шоковое явление, но перед Волковым и правда стало стыдно за своё неадекватное поведение и оскорбительную забывчивость. «Я должен вспомнить этого парня, должен! Я чувствую, что знаю его. Голос. Я слышал его голос когда-то».