========== Пролог ==========

Кошмары преследовали Сергея уже очень давно. Одно и то же каждую ночь: красная пелена, застилающая сознание; удушливый дым; чёрная тропа, устланная выжженной травой, ведущая в бесконечную даль. Идти по этой тропе становилось труднее из ночи в ночь, кашель рвал лёгкие, руки покрывались чёрной копотью. Угольная пыль оседала на концах рыжих волос, пока Разумовский брёл по дороге. Но всему есть предел — даже безумию собственного сознания.

В конце концов кривая тропа вывела Сергея под узорное небо. Оно было словно стеклянное, полукруглое и украшенное витражами. Резные цветы; острые, сталкивающиеся друг с другом синусоиды чужого воображения; витые волны океанов, плавно перетекающих в страницы иноземных книг… Разумовский застыл, поражённый слепящей краснотой цирка, в котором оказался.

Перед ним из ниоткуда появились две двери. «Выбор», - пронеслось в рыжей голове. Сергей вздохнул, подошёл ближе. Белая. Светится, воздух рядом колышется от теплых пульсов. Чёрная. Мороз по коже, удушливая аура вокруг. Обернулся. Краснота пожиралась беспроглядным мраком, уродливыми пятнами покрывавшим узорчатый потолок. Сергей толкнул белую дверь. В этот момент раздался громогласный смех, охвативший каждую клеточку тела Сергея, каждый нейрон его мозга. «Не уйдёшь», - прошипел смеющийся, и тьма накрыла свою жертву. Последнее, что увидел Сергей — почерневшая от копоти белая дверь.

*

Лестница уходила в пустоту. Сначала белый мрамор становился стеклянными ступенями, которые, в свою очередь, растворялись совсем в непорочной голубизне. Олег тяжело поднимался по последним ступеням, цепляясь ногтями за перила. Ногти оставляли в камне глубокие — в два сантиметра — царапины.

— Волк, подровняй коготки, — хмыкнул голосок справа. Личный навигатор молодого бойца Защитной Гвардии по имени Алиса, которую называли Чеширка за безумную улыбку, схожую с улыбкой известного персонажа, парила рядом. Потрёпанные в последней схватке крылья усыпали перьями белый пол.

— Всему своё время, — Волк шутливо щёлкнул по навигатору ногтем. Феечка взвилась в воздух, возмущённо вопя что-то о синяках. Олег вздохнул — не так-то просто было избавиться от надоедливой Чеширки. Но и не признать, что она миллион раз помогала ему, тоже было нельзя.

Волков вошёл в Главный Зал Штаба Гвардии, стараясь на ходу отряхнуть с одежды пепел, оставшийся от схватки с последним демоном перекрёстка. Возле большого прозрачного шара, символизирующего Землю, стоял, скрестив руки за спиной, человек в белом одеянии. Татуировки фиолетового цвета, начинающиеся витым узором от шеи и распускающиеся фонтаном чистой фантазии на затылке, чуть светились. Олег поклонился, открыв было рот для доклада, но его остановила бледная поднятая вверх ладонь.

— Олег, я знаю, где Птица, — обронил человек. Олег резко выдохнул, почувствовал, как сбилось дыхание. Заклятый враг Гвардии, подлый вор, гадкий предатель, подстилка Люцифера… Эти и ещё многие «лестные» определения прокручивал в своей голове Олег, покуда старец плавно поворачивал прозрачный шар. Тонким пальцем он указал на красную точку.

— Россия. Санкт-Петербург, — спокойно обронил старец. Волков подошёл ближе на несколько шагов. Его лицо посветлело, он кивнул. «Давно пора расправиться с этой гадиной», — рассудил Олег, закатывая с такой тщательностью вычищенные рукава. Под одобрительный кивок начальника Гвардии, Волков покинул Штаб, предвкушая скорую расправу над врагом. Верная Чеширка молча парила рядом.

========== 1. Как отрезал ==========

Сергей проснулся в холодном поту. Впрочем, сие явление было ему уже привычно. Откатившись в сторону с противных влажных простыней, Сергей попытался, лёжа на боку, собрать в хвост растрёпанные рыжие волосы. Левой рукой растёр затекшую шею, поморщился от солнечного света, бившего в небольшую щель между тяжёлыми красными гардинами. Проворчав что-то насчёт нерадивой прислуги, Сергей свесил ноги с ложа и принял сидячее положение. Коснувшись пальцами холодных плиток пола, Сергей скривился, но всё-таки сполз вниз, стягивая вместе с собой одеяло. Он босиком прошёлся до окна, распахнул плотные гардины.

Солнечные лучи мягко осветили его молодое стройное тело; огненные волосы, рассыпавшиеся по плечам; рельефный пресс и крестообразный шрам на груди. Он машинально провёл пальцами по розовым полосам и снова сморщился — приятные черты лица вмиг исказились, стали хищными, озлобленными, — воспоминания обожгли сознание, оставив саднящее ощущение.

Когда раскрылась правда о Чумном Докторе, и этот сумасшедший фанатик Гром, не брезгуя, полоснул Разумовского («Фи, какая нечистоплотность!»), последний здорово разозлился. Его взбесило это вмешательство в его планы, начиная от любопытного носа майора в его делах и заканчивая этим грубым финским ножом, резаком для консервных банок! Уж мог бы поблагороднее оружие подыскать! Возмущению Сергея не было предела, хотя мысли о мести он пока что берег в дальних закутках сознания.

Он залёг на дно, ожидая удобного момента для удара. Тюрьма ему не грозила — тут помогли кое-какие связи. Может, Гром — товарищ целиком преданный Закону и родине, да вот начальство его преданно совсем другим идеалам. Шуршащим купюрам или, на худой конец, звонким монетам. Хотя, конечно, монеты — прошлый век, уже никто золотом не расплачивается. Скорее, пластиком. Впрочем, это неважно. Важно то, что Разумовский на свободе, более того, он пользуется поддержкой общества. «Народный пожар — наилучшая опора в таких делах. Я смогу возглавить эту страну и вычистить её, отскоблить всю грязь, всю ржу, весь гной… Меня будут воспевать, меня восхвалят… Но надо подождать. Время и спешка — худшие враги», — спокойно рассуждал Разумовский, облачаясь в костюм и аккуратно завязывая галстук.

*

В это же самое время на Витебский вокзал прибыл очередной поезд. Из шестого вагона легко выскочил молодой человек, довольно высокий, крепкого телосложения. Карие глаза смотрели приветливо, но с холодинкой. Он часто запускал ладонь в и без того растрёпанные тёмно-каштановые волосы, путая их ещё больше. Растерянно-обезоруживающий жест умилял его соседок по купе, а сам Олег только отворачивался к окну в ответ на все недвусмысленные намёки. Он никогда не умел обращаться с девушками, хотя его образ очерствевшего в бесконечных боях солдафона, несомненно, привлекал.

Глубоко вдохнув, Олег вышел из сумеречного здания вокзала на залитую солнцем улицу. Вокруг него цвела жизнь: обнимались встретившиеся друзья и родственники; между пассажирами деловито сновали бомбилы; шумела какая-то детвора из группы туристов; сигналили паркующиеся автомобили. Волков зажмурился. На секунду он вдруг почувствовал себя лишним в этом жизнерадостном водовороте. Но здравый смысл тихонько напомнил Волку, что боец здесь делает. Решительным шагом Олег двинулся вперёд, волоча за собой чемодан.

Он был на задании. Необходимо было отвлечься от чувств. Сердце, впрочем, уже давно будто остановилось, автоматически отстукивая ритм, лишь бы организм функционировал. Оно было чуждо переживаниям. Привыкший к такой установке боец был собран и сосредоточен. В его голове постепенно созревал незамысловатый план: сбор информации, сближение, установление доверительных отношений, захват цели. Всё как всегда, если бы не одно «но». Цель Олега была хитра и опасна, и касалось это не только Птицы, но и того человека, которого противный демон решил использовать в качестве своего тела.

О Сергее Разумовском Олег, конечно, многое знал из обычных новостей, человеческих привычных газет и телерепортажей. Видный бизнесмен, благодетель, создатель сайта «Вместе», на выручку от которого был создан детский дом… Хваткий, внимательный, обаятельный, недурной наружности, сообразительный, хитрый, умеющий выручать выгоду из куска камня, валяющегося посреди дороги. В общем, список достоинств Разумовского мог бы пополняться и пополняться, но Олега куда больше интересовали недостатки. Коих тоже было немало: жестокость, аморальность, неповиновение некоторым статьям закона, лицемерие. И это только малая часть, видная на поверхности. Что можно увидеть, едва только заглянув за парадный занавес, Олег даже предположить не мог. И не хотел.