1982 год

Искры фейерверком рассыпались из вывороченных суставов робота Б-127, а техническая жидкость обильно лилась из ран в его громоздком, бронированном теле все то время, что он вслепую пробирался сквозь деревья. Он был в бегах уже несколько дней, и ему не надо было обращаться к встроенной программе мониторинга и контроля рабочего состояния, чтобы понять: он близок к полной потере энергии. Он получил свои раны во время побега от группы людей, работавших в секретном военном подразделении, и битвы с другим роботом. Люди, включая того, кого они называли Агентом Бёрнсом, были уверены, что он – обычная машина, и, казалось, думали только о том, как его уничтожить. Но он был куда больше чем просто машина.

Б-127 был автоботом – солдатом-миротворцем с планеты Кибертрон – и союзником Оптимуса Прайма, набирающего силу лидера автоботов. Б-127 не знал, где сейчас находился Оптимус Прайм и другие. Робот, который напал на него, был десептиконом – заклятым врагом автоботов, и это нападение было далеко не единственным случаем, когда они прилетали на Землю. Б-127 знал, что нападения будут продолжаться до тех пор, пока его не схватят. И автоботы, и десептиконы обладали способностью сканировать любые земные транспортные средства, а затем трансформировать собственные тела в их форму. Однако, как и всем автоботам, Б-127 для такой трансформации и поддержания жизнеспособности нужна была драгоценная зеленая энергия, называемая энергоном. И именно ее у него практически не осталось.

Робот тяжело вздохнул, прислушиваясь к клокочущим звукам в груди. Там была рана, которая не позволяла ему говорить. Б-127 задумался, сколько еще времени он сможет оставаться на ногах.

Он медленно и тяжело шел сквозь деревья, пока наконец не добрел до заброшенной стоянки, рядом с которой торчал старый знак с названием «Брайтон-Фолс». Но робот не был до конца уверен, где находится, несмотря на то что слышал человеческий смех и плеск воды где-то поблизости. Он попытался заглянуть за окружающие деревья, и ему показалось, что там виднеется озеро. Тут зрение Б-127 окончательно расфокусировалось, и он рухнул на колени, а потом завалился на бок. Он чувствовал, что последние капли энергии вот-вот покинут тело, но тут сработала автоматическая система выживания, просто вырубившая его.

Сначала он перестал слышать купающихся, а потом у него пропало и зрение. Последнее, что он увидел, была раздолбанная машина, припаркованная кем-то из пловцов там, где заканчивалась грунтовая дорога.

Автомобиль был желтый «фольксваген жук» 1967 года.

Агент Бёрнс считал себя человеком действия – тем, кто умеет добиваться результатов вне зависимости от сложности задачи. Но сейчас он не справился со своей миссией. Б-127 был где-то поблизости и все еще представлял угрозу.

Бёрнс сидел в секретном бункере и размышлял о той опасности, которая нависла над человечеством с того момента, как эти проклятые кибертроны прибыли на Землю. Сохранить наш мир в целости и сохранности – его главная цель. Он выследит Б-127 и, при необходимости, уничтожит робота до того, как тот сможет погубить его родную планету…

1987 год

Сегодня, накануне своего восемнадцатилетия, Чарли Уотсон не хотела просыпаться и вставать. Ни тогда, когда настроенный на восемь утра будильник ее цифрового радио зазвонил; ни когда диджей местной станции рассказал о прогнозе погоды на сегодня, пообещав ее родному городу, Брайтон-Фолсу, штат Калифорния, палящую жару; ни – тем более – когда он поставил последний хит Мадонны – Who's That Girl.

– Заткнись… – пробормотала Чарли в подушку. Не открывая глаз, она протянула руку и попыталась нажать на кнопку «выкл.», но трижды промахнулась, а потом сбила радио на пол. Когда оно наконец замолкло, девушка понадеялась, что сломала его всерьез и надолго.

В итоге она все-таки открыла глаза и выбралась из кровати. На ней были футболка, мужские семейные трусы и непарные носки. Стены ее не самой опрятной девичьей спальни украшали плакаты с Дэвидом Боуи, Roxy Music, Adam Ant и The Smiths, а единственным доказательством попыток хоть как-нибудь прибраться в царящем хаосе была коробка из-под ботинок, набитая медалями за участие в соревнованиях по прыжкам в воду.

По пути в ванную она автоматически провела пальцами по старой фотографии в рамке. На снимке они с отцом сидели на капоте красного «шевроле корвет» 1959 года. Отец купил эту машину, собираясь отреставрировать, но благие намерения так и остались невыполненными, и «корвет» до сегодняшнего дня пылился в гараже их дома рядом с двумя такими же старыми автомобилями.

Почистив зубы и нацепив рваные шорты и мятую майку, которую она уже надевала несколько дней назад, но не потрудилась выстирать, Чарли прихватила обувную коробку и спустилась на кухню. Ее мать, Салли, мыла посуду, а отчим, Рон, вытирал тарелки и чашки полотенцем. Салли работала медсестрой и сейчас была в медицинском халате. Они с Роном о чем-то шептались, а потом их губы соединились в поцелуе.

«Фу!» – подумала Чарли. Она обошла родителей и бросила коробку со всем ее содержимым в мусорное ведро.

Салли обернулась на звук, заглянула в мусорку и спросила:

– Это… разве это не твои награды за участие в соревнованиях по прыжкам в воду?

Чарли небрежно пожала плечами:

– Они занимали слишком много места в моей комнате.

Салли попыталась заглянуть в глаза дочери:

– Когда-нибудь ты пожалеешь об этом. Как и о том вороньем гнезде, в которое ты превратила свои волосы.

Не обращая внимания на мать, Чарли посмотрела на их собаку, Конана, обнюхивавшую мусорное ведро, и заметила пустую миску для собачьего корма.

– Ребята, вы вообще кормили Конана или просто позволяете ему умереть с голоду?

– Можешь и сама его покормить, – предложила Салли и передала ей коробку с собачьей едой. – Мне бы не помешала твоя помощь и в другом.

Насыпав еды в миску, Чарли начала атаку:

– А знаешь, что нужно для того, чтобы я была более полезной в этом доме? Вот будь у меня машина, я бы выполняла какие-то поручения, делала то, что вам самим делать не хочется. Так сказать, действительно вносила бы свой вклад…

Салли вздохнула:

– Чарли…

– Не знаю, помнишь ли ты, но у меня завтра день рождения, – продолжила Чарли. – Идеальный повод, чтобы подарить мне немного наличности. Всего пять сотен баксов, и я наконец смогу доделать «корвет».

Салли снова вздохнула:

– Чарли, мы об этом уже говорили. Мы не в состоянии бросать на ветер кучу денег, чтобы починить машину, которая, скорее всего, уже никогда не заведется. Мы просто… не можем.

Прежде чем Чарли успела запротестовать, за спиной у нее раздался боевой клич:

– Кий-а-а!

Она повернулась и увидела на пороге кухни своего двенадцатилетнего брата Отиса. На мальчике было белое кимоно, а вокруг его талии красовался желтый пояс.

– А, Отис-сан! – воскликнул Рон. – Приветствую тебя!

– Кий-а-а! – снова крикнул Отис.

Он поднял руки и рубанул ими прямо перед лицом отчима.

Играя, Рон отступил:

– О нет, я пропустил удар!

Отис рассмеялся:

– Мастер Ларри сказал мне, что я самый быстрый из всех, кто когда-либо получал желтый пояс!

Салли сияла, глядя на Отиса.

– Ты выглядишь таким взрослым в этой куртке для карате. Мой мальчик становится мужчиной…