— Нет, если я не сломаю твою первой, — Мистер Томлинсон вмешивается, и я хочу дать ему пощечину.

— Со мной все будет хорошо. Иди сейчас. я люблю тебя, — я сжимаю его руку и чувствую себя ужасно, когда брат поворачивается и выбегает из-под дерева, вбегая в темноту.

А потом я возвращаюсь к Мистеру Томлинсону и понимаю, что сейчас передо мной очень разочарованный человек, который выглядит так, будто хочет строго наказать меня. Это видно по опасной ухмылке на его лице.

Комментарий к Sixteen

Следующая глава, на мой взгляд будет жаркой:)

========== Seventeen ==========

В тот момент, когда я больше не могу видеть, как Лиам отступает назад, я чувствую присутствие позади меня, и я немного дрожу. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Мистера Томлинсона, дрожа от того, насколько опасным и сильным он выглядит.

Кажется, я совершила какое-то ужасное преступление из-за взгляда на его дразнящем красивом лице.

Я рассеянно вытаскиваю свою огромную толстовку, чтобы покрыть голые ноги. Конечно, мои пижамные шорты в основном шорты для попки.

Я задерживаю дыхание, когда он берет меня за руку, притягивая к себе. Это настолько темно, что я едва могу разглядеть интенсивный синий цвет его глаз, но это безошибочно — он чрезвычайно торжествует, что он снова поймал меня за нарушением правил. Я не знаю, как я отношусь к тому, что он хочет отшлепать меня.

— Я могу объяснить… — шепчу я спокойно.

— Нет, позволь мне кое-что тебе объяснить, Вайлет. У тебя чертовски много неприятностей, юная леди. Полагаю, ты не хочешь, чтобы я кому-нибудь говорил, что твой брат на самом деле жив? — он спрашивает с властью и сжимает мою руку, поэтому я вздрагиваю. Я не могу сказать, злится ли он на самом деле или просто использует голос учителя.

-Не знаю. Пожалуйста, никому не говори, — умоляю я его, боясь отодвинуть или оттолкнуть его от меня из-за страха, что он разрушит секрет Лиама.

— Минуту назад ты сказала мне, что сделаешь все, если я не выдам этот секрет, — говорит он с хитрой улыбкой. Я почти вижу интриги в его голове. Он собирается сделать что-то ужасное, я просто знаю это.

— Ну, ничего такого, — бормочу я.

Наверное, мне не стоило говорить, что я что-нибудь сделаю. Голос в моей голове издевается надо мной и кричит, что я пожалею об этих словах. Но я должна защитить Лиама. Это все, что сейчас имеет значение. Если это означает сдаться этому опасно таинственному человеку, то так тому и быть.

— Я не скажу, — Мистер Томлинсон шепчет, прислонившись лицом ко мне. Я чувствую его дыхание на своей коже, когда я смотрю на него, замеревши. — Но ты должна позволить мне наказать тебя.

Его слова сбивают меня с толку. Я уже знаю, что буду наказана. По какой-то причине я думала, что все будет хуже.

— Только не говори о нем ничего. Его посадят в тюрьму на всю оставшуюся жизнь.

— Не буду, даю тебе слово. Но пообещай никому не рассказывать подробности этого наказания, — он шепчет в мое ухо и другая его рука обвивается вокруг меня, чтобы почувствовать мою задницу.

Небольшой вздох ускользает из моих губ, и я напрягаюсь. — Ты только отшлепаешь меня… верно?

— Почему? Ты хочешь, чтобы мне было хуже? — он задает вопросы сознательно, его тело нависает надо мной.

Мое выражение ужаснулось, и я дрожу в его объятиях, полностью напряженная о том, что я получу в этот раз. — Ты не собираешься этого делать… Стоп, ты что, заставляешь меня заниматься сексом с тобой? Потому что мне все равно, что ты скажешь, я бы вызвала полицию.

— Нет, — говорит он быстро, мерцание в его глазах исчезает на секунду. — Я бы не поступил так с тобой или с кем-то еще. Но… это не значит, что я не заставлю тебя стонать и жаждать меня больше, как я уже делал.

— Мистер… — я полностью потрясена его смелостью. Я прыгаю, когда его рука грубо сжимает мою задницу, и я пытаюсь уклониться, но его хватка тверда.

— Теперь… проходи внутрь. Мне нужно наказать тебя. Ты сегодня была очень непослушной, Вайлет, — он держит меня за руку и вытаскивает из-под дерева, которое раньше было моим убежищем с Лиамом.

Его ноги длиннее моих, так что я должна поспешить, чтобы не споткнуться. Моя рука начинает болеть из-за того, как сильно он ее держит.

Мужчина не отпускает меня, даже когда затаскивает внутрь. Мои чувства приходят в полную боевую готовность, когда мы проходим мимо его офиса и направляемся к лестнице.

— ГМ… сэр? — спрашиваю я с беспокойством, когда оглядываюсь на его офис, на который он едва взглянул.

— Тише, дорогая. Будь спокойна, — тихо шипит он, подтягивая меня.

Я прикусываю губу, когда мы поднимаемся по лестнице, и он ведет меня по широкому коридору. Я думаю, он отправит меня спать и накажет утром, но потом он остановится, когда мы доберемся до двери его спальни.

Я твердо «сажаю» ноги на землю, отказываясь войти, потому что он мог серьезно сделать со мной что угодно. Я всегда считала его комнату закрытой, как святую землю. Никто не ступит в владения Великого Томлинсона, кроме его самого. Любой студент, найденный внутри, наверняка будет исключен — кроме меня, конечно, с тех пор, как мама не разрешила мне вернуться домой.

Вместо того, чтобы тянуть меня через дверной проем, он просто подходит близко и забрасывает меня через плечо, неся и закрывая дверь молча. У меня перехватило дыхание.

Он ставит меня и запирает дверь — все семь мертвых болтов.

Я недоверчиво смотрю на него. Кто на самом деле этот извращенец?

Я слабо улавливаю запах чего-то неприятного. Как пот, запах тела и влагалища. Одна из девушек однажды сказала мне, что так пахнет секс. С кем, черт возьми, он будет заниматься сексом в этой школе?

Если здесь кто и живет, так это студентка или старушка. В любом случае, он мне отвратителен.

Он проходит через темную комнату и включает лампу. Желтый свет обеспечивает элегантную атмосферу в его спальне… что невероятно странно. Эта ситуация совсем не элегантна. Его комната на самом деле довольно чистая и организованная.

Огромная кровать находится в центре всего, а короткий комод с зеркалом над ним стоит справа. Дверь ведет к тому, что я предполагаю, это его туалет, в то время как другая дверь открыта, чтобы показать массивную гардеробную.

Толстые занавески покрывают окна, а гигантские картины случайного абстрактного искусства на серых стенах. Я чувствую, что он собирается разрезать меня на мелкие кусочки.

— Мы можем говорить нормально. Эти стены звуконепроницаемые, — он говорит, что это самая нормальная вещь, когда-либо звуконепроницаемые стены в вашей спальне.

Какого черта он вообще здесь делает? Это кажется нормальным спальня для меня, не считая его дорогого вкуса или семи замков на двери…

— Сними свой свитер, — указывает он, подойдя к своей тумбочке.

Я дрожу и держусь за толстую ткань, покрывающую мою верхнюю часть тела. — Это толстовка с капюшоном. И у меня нет причин снимать это.

Его взгляд бросается на меня, и я вижу его раздражение. — Сними его. Я не собираюсь просить тебя снова.

Неуверенно, я медленно поднимаю его над головой и держу в руках. Теперь я только в откровенной пижаме, майке и шортах. У меня даже нет лифчика.

Это так неправильно, быть здесь в таком виде посреди ночи в своей спальне.

Я смотрю на часы на стене и вижу, что уже 1: 40. Когда я смотрю на него, у него в руке расческа. Он собирается использовать ту самую расческу, которую он использует, чтобы причесать волосы, чтобы отшлепать мою задницу? Я не могу не краснеть и надеюсь, что он не заметит. Его глаза на секунду опустились на мою грудь, и я смущенно скрестила руки.

— Встань на колени на пуфик и положи локти на мою кровать.

Я не смею ослушаться его — не тогда, когда он выглядит так, как будто не колеблясь съест меня живьем.

Нервно подхожу к нему и становлюсь на колени, наклонившись вперед и положив локти на его плюшевое красное покрывало, ожидая страшного наказания.

Почему меня всегда ловят?