— Мы просто трахаемся, все время, — он хихикает.

Я хихикаю в ответ, зная, что это правда.

Я часто спрашивала, любит ли он меня такой, какая я есть, или просто из-за физических причин, потому что мы все время это делаем. Но мы живем вместе уже больше года, и искры не угасли.

Мы все еще безумно любим друг друга и очень скоро поженимся.

— Может, нам стоит подождать, пока он уйдет, чтобы сделать… — предлагаю я, чувствуя, как он грубо притягивает меня к себе.

— Сделать что? — Луи удивленно опускает брови и медленно целует меня в подбородок.

— Давай трахнемся после того, как он уйдет, чтобы нам не мешали, — хихикаю я, дергая его за волосы.

— Тьфу. Но у меня уже стояк. Ты всегда заводишь меня так быстро, Вайлет. К тому же ты только что поклялась, а это значит, что я пойду в спа-

— Ш-ш-ш, кажется, я слышала, как подъехала машина, — я закрываю ему рот. — Пойду-ка я лучше оденусь.

Луи стонет от боли и отпускает меня.

— Хорошо. Я в порядке. Я справлюсь. Я буду… Хорошо.

Я слышу, как он бормочет себе под нос, пытаясь скрыть выпуклость.

Когда Лиам, Луи и я, наконец, сидим в гостиной, едим пиццу на диванах и говорим о бессмысленных вещах, Лиам поднимает больную тему. — Так, я слышал от Лидии сегодня.

Я выплевываю газировку, и Луи похлопывает меня по спине.

— Да, я знаю, что это не слишком деликатная тема, но я подумал, что тебе будет интересно узнать. Она встретила австралийца и переехала с ним в Австралию несколько месяцев назад, — Лиам продолжает.

— Что ж, скатертью дорога, — я поднимаю кулак в воздух в знак торжества.

— Раньше она мне нравилась, ну, не совсем. Она была раздражающей и прилипчивой. Очень прилипчивой. Но было весело заниматься с ней тайным сексом в твоей школе, — Лиам как бы невзначай комментирует.

— Не понимаю, как ты мог так долго возиться с этой пиявкой. Она отправила тебя в тюрьму, а потом почти в одиночку держала тебя там вечно, — говорю я, чувствуя тот же гнев, что и год назад.

— Но она этого не сделала. Она была просто обижена и одинока, и, вероятно, чувствовала себя ополченкой, потому что ты начала ненавидеть ее, и каждый парень, который ей нравился, отвернулся от нее, — Лиам пытается заставить меня понять ее.

— Может быть… но это не оправдывает ее поведение, — я качаю головой, чувствуя, как закипает кровь, когда вспоминаю, как она целовала Луи.

— Теперь Мисс Уикхэм. Тебе не нужно пытаться убедить меня ненавидеть ее. Она была настоящей пиявкой, — говорит Лиам, держа в руке пиво.

— Тьфу. Не упоминай эту сучку, — бормочет Луи, отодвигая тарелку прочь.

— Я рад, что она в тюрьме, — Лиам с отвращением качает головой.

— Нам повезло, что она не попыталась утащить тебя за собой, — грворю я Луи, накрывая его руку своей.

— Не напоминай мне об этом, — Лиам закрывает лицо руками, вероятно, вспоминая, как мы рассказывали ему о том, что Луи сделал со мной в школе. — По крайней мере, один раз я тебя вырубил.

— Ладно, будущий герцог, — объявляет Луи, отводя взгляд.

Я кладу свою руку на его и понимающе киваю. Тема меняется в моих текущих художественных начинаниях и галерее, которую я надеюсь когда-нибудь открыть. Луи поощрял меня заниматься тем, в чем я хороша, и теперь у меня есть большие планы, когда дело касается моего искусства.

После этого наш вечер проходит быстро, и вскоре мой брат выходит из дома в сопровождении телохранителей, которых мать настаивает повсюду сопровождать.

А потом мы с Луи снова одни в нашем доме.

Луи нерешительно говорит: — Ты… ты когда-нибудь обижалась на меня? За то, как я когда-то обращался с тобой?

Я хватаю его руку и поднес к губам, целуя костяшки. — Нет, любовь моя. Это была прошлая версия тебя, которая больше не существует. Все прощено, помнишь?

— Не знаю, как мне удалось завоевать любовь такой невероятной женщины, — он отвечает, затаив дыхание.

Когда мы слышим отъезжающую машину Лиама, Луи набрасывается на меня. Я смеюсь, отталкивая его.

— Давай сначала поднимемся наверх, — говорю я с усмешкой.

— Надейся. Не думаю, что смогу ждать так долго. Я хочу тебя сейчас, — хрипит Луи, страстно целуя меня в шею.

— Ух ты, отчаянный маленький засранец, — я его дразню.

Он поднимает голову и смотрит на меня сверху вниз. — Я не в отчаянии. Я просто очень тебя люблю.

— Мм. Я вижу только отчаяние, — говорю я, пытаясь скрыть улыбку.

Он смотрит вниз на мою грудь, нащупывает путь под платьем и на мгновение проводит большим пальцем по моему соску. Он знает, что я люблю, когда он играет с моей грудью.

Я немного постанываю и выгибаю спину для большего.

— Я не в отчаянии. И просто чтобы доказать это, ты можешь стряхнуть себя в темноте, пока я поднимусь наверх, чтобы принять душ, — Луи наклоняет голову и слезает с меня, направляясь к лестнице.

— Подожди. Я просто пошутила. Луи! — кричу я, спрыгиваю с дивана и бегу за ним.

Я хватаю его пиджак и притягиваю к себе.

— Скажи, что я не в отчаянии, и тогда и только тогда я брошу тебя на кровать и трахну так, как ты любишь, — он говорит мрачно.

— Ладно, ты не в отчаянии. Ты просто очень меня любишь, — послушно говорю я, застенчиво улыбаясь ему.

— Хорошая девочка, и тебе лучше в это поверить. А теперь пойдем, я должен выполнить свою часть сделки, — Луи удовлетворенно ухмыляется, подхватывает меня на руки и несет наверх в спальню, прежде чем бросить на кровать.

Он перелезает через меня, властно прижимая мои руки вниз и целуя прямо над декольте, где у меня небольшое декольте — я говорю «небольшое», потому что все знают, что у меня нет больших сисек.

Луи останавливается на несколько мгновений, чтобы просто поцеловать всю мою грудь, тяжело дыша и наслаждаясь моей кожей.

Но потом я становлюсь нетерпеливой и белой под ним, заставляя его отпустить мои руки, чтобы я могла начать раздеваться.

Как только мы оба обнажены, он трогает меня везде, и наши рты сцеплены вместе, когда мы страстно сражаемся на гигантской кровати.

Когда я наклоняюсь и глажу его твердый член, он громко стонет, ломая наш поцелуй.

— Черт, Вайлет, ты бы уже родила моих детей, — стонет он.

Я хихикаю ему в рот и поглаживаю быстрее, пока он раздвигает мои ноги. Я с трудом натягиваю презерватив и продолжаю играть с ним.

— Я имею в виду серьезно. Просто моих детей, — он рычит, двигая моей рукой и толкая себя внутрь меня.

— Как настоящие живые дети? — хрюкаю я, закатывая глаза от того, как грубо он себя ведет. Я люблю это.

— Блять. Я хочу от тебя детей. Я хочу, чтобы маленькая Люси бегала вокруг, садилась в твои чертовы цветочные горшки и собирала все твои чертовы трусики или что-то еще, а маленький Чарли использовал мой крем для бритья, чтобы он мог выглядеть как Санта Клаус. Малыш, я хочу это. Я так этого хочу, — Луи стонет мне в шею.

Я безмолвна, но также задыхаюсь, когда он вонзается в меня, чтобы я не видела, насколько он уязвим, когда он говорит мне о своих желаниях.

— Я тоже хочу, — бормочу я, прижимая его к себе.

— Я так люблю тебя, дорогая, — Луи шепчет мне на ухо, его тело прижимается ко мне, он толкается быстро и сильно.

А потом, когда мы понимаем, что презерватив порвался, мы выбрасываем его и трахаемся без презерватива еще десять раз, выкрикивая детские имена, пока не засыпаем друг на друге, совершенно измученные.