Он отпустил Джона и выпрямился с тем же спокойным стоицизмом, с каким встречал почти всё, без улыбки, но вовсе не хмурясь, так что линия губ была безмятежно спокойной. Повернулся и пошел вверх по лестнице, бросив, словно в пародии на их повседневный тон:

— Пойдешь к себе – выключи свет.

И ушел.

Джон сидел в гостиной, ошеломленный, растерянный; губы снова горели, и он более чем когда-либо чувствовал, что совершенно сбит с толку. И смотрел вслед ушедшему невозможному человеку.

Комментарий к Глава 6

**__ФОТО__**

Джон и Шерлок. Фан арт

https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=cec1eecdc85aae9013d96a17e5c36e85

Джон

https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=a2da998fd51cbd231077718ba63b49a9

Шерлок

https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=ec67fdc5f30797c3198a82809f181c72

========== Глава 7 ==========

ГЛАВА 7

Шерлок уехал в третью неделю октября. У Лестрейда было дело, и Шерлоку всё еще принадлежали их комнаты на Бейкер-стрит, как его действующий лондонский адрес. Он удостоверился, что Анне-Ли зарегистрирована как нуждающаяся в посещении детской группы, и за ней там присмотрят, собрал небольшую дорожную сумку и отбыл, менее чем через день после звонка из Ярда. В этом не было ничего удивительного. Ему было скучно оставаться заточенным в пределах дома, наблюдая, как плоды его летних трудов постепенно желтеют и засыхают. Он закончил большую часть исследований, которыми можно было заниматься под крышей, и Джон не раз видел, как тот лежит на диване, с Анне-Ли на груди, и смотрит по телику передачи, совершенно не подходящие тем, кто моложе четырнадцати. Анне-Ли была слишком мала, разумеется, потому, вероятно, могла полагать, будто люди просто покрыты вареньем, но, так или иначе, всё это говорило о том, насколько же Шерлоку было скучно, если он снисходил до таких развлечений, о которых раньше и подумать не мог. Так что он уехал, сияя улыбкой, кивнув Джону и поцеловав Анне-Ли, когда они проводили его до вокзала. Если бы не работа, Джон хотел бы поехать тоже. Миссис Хадсон, наверно, еще бы хватило энергии, чтоб присмотреть за резвой малышкой. Но детектив уехал один, хотя ему явно требовалось оружие Джона, потому что Шерлок – совершенно счастливый – возвратился в город, чтобы вновь окунуться в мир своих зимних забав.

В доме было слишком тихо теперь. Шерлок не был шумным соседом, но его присутствие было очень значимым. Джон почувствовал, что больше всего скучал по нему, когда, Анне-Ли засыпала, а день был еще не закончен, и они обычно говорили бы о вещах, не связанных с его дочерью. Они отказались от наиболее серьезных бесед недели назад, но фильмы, книги и вопросы садоводства вполне могли стать темой для обсуждения двух взрослых людей. Некому было играть на скрипке – теперь, когда Анне-Ли отказывалась отпускать его, чтоб заснуть послушно быстрее, чем через два часа. Так что Джон вместо этого разрешил ей спать вместе с ним, говоря себе в оправдание, что ребенку нужно, в конце концов, привыкать к большой кровати. Но было всё равно одиноко, ведь они остались вдвоем. И он был не единственным, кто это заметил.

Анне-Ли ненавидела детскую группу. Она терпеть не могла делиться и, кажется, защищаясь от прочих детей, научилась кусаться. Джон всегда полагал, что любой ребенок, несомненно, дает основания для одного или двух звонков из школы домой, но не ожидал, что это начнется так рано. Ему долго пришлось извиняться перед другими родителями за красные метки от зубов Анне-Ли. Это было «Уловкой-22»* – позволять ребенку общаться, решил он. Она училась у других детей, как хорошему, так и плохому, и он мог лишь надеяться, что, забрав ее домой, он сможет отделить зерна от плевел. Хотя дома она вела себя еще хуже. Джон нашел, что единственным, что способно было умиротворить ее, было разрешить ей носить желтую шляпу Шерлока. Она не понимала, почему его не было рядом, почему они больше не гуляли на улице, и куда подевались цветы. Но для счастья ей хватало шляпы, и, несмотря на то, что он хотел, как лучше, было гораздо проще дать ей то, чего она хочет, чем воспитывать, когда это зависело лишь от него.

Он хотел позвонить, но не смел, надеясь, что Шерлок сам ему позвонит, пришлет смс-ку или хоть каким-то образом сообщит, как он там. Шерлок мог кого-то преследовать, и опасно было бы отвлекать его в этот момент звонками. Так что вместо этого Джон три дня напряженно смотрел новости, ища хоть какой-то зацепки, намека, подсказки того, над чем мог работать Шерлок. И подумал, что не повредит, если он отправит короткое сообщение.

«Как дела?»

И чуть больше чем через минуту получил в ответ:

«Тягомотина. В Ярде скучно».

«Пообщаться сможешь?»

«Было бы замечательно».

Выбрав быстрое соединение, Джон улыбнулся и сел на диван, устроив ноги на журнальном столике, пока Анне-Ли рядом с ним рисовала что-то в книжке-раскраске. Ответ задерживался, занимая явно больше времени, чем должно бы с Шерлоком, ожидавшим звонка. И когда детектив ответил, то голос его звучал глуше и слегка хрипловато, потому что тот явно давно не спал, но не затерялся ничуть среди звуков Ярда.

— Привет, Джон, — сказал он, и Джон ощутил, что тот улыбается.

— Привет, — ответил он, испытывая невольное облегчение, оттого, что вновь слышит его. Анне-Ли посмотрела на него – подозрительно и с сомнением – на телефон, и вновь принялась раскрашивать желтым нос собаки.

Шерлок не спрашивал и не ждал, чтоб увидеть, была ли причина, почему Джон решил позвонить. Он сразу же начал сам говорить, в суматохе работы ярдовцев, доносившейся фоном:

— Я хочу, чтоб ты знал, что я должен был выключить автокоррекцию на моем телефоне. Из-за вас. Потому что не менее пяти раз просил Ярд обновить «Анне-Ли волокон», которые я нашел, если их «Анне-Ли» завершен, и что мне нужна «копия Анне-Ли» как можно скорее.

Джон не мог удержаться от смеха и фыркнул: «о, да», расплываясь в улыбке.

— Ну, я уверен, они не дразнили тебя. Не слишком. А не хочешь узнать, что выделывает тут без тебя твой Анализ?

Шерлок хмыкнул.

— Включи-ка мне громкую связь.

Джон убрал телефон от уха и нажал кнопку, чтоб включить трансляцию, и вытянулся на диване, чтобы быть поближе к малышке, устроившейся на полу.

— Угадай, кто звонит, Анне-Ли, — сказал он, держа телефон между ними.

— Привет, Пчелка.

Лицо ее просияло. Она прижала ладошки к щекам, излучая истинное удивление, и вскочила, смеясь. Это было очень забавно.

— Тебе нужно сказать что-нибудь; он не видит тебя. — Джон поднес телефон к ней поближе, ловя ее смех. — Расскажи-ка Шерлоку, как ты укусила трех детей в детской группе и заставила папу сорваться с работы, чтоб говорить с твоим воспитателем?

Она не хотела. Вместо этого схватила мобильник, и ее пальчики принялись нажимать на кнопки, отчего телефон запищал на разные голоса, заставляя Джона поежиться и отобрать его. Она тут же нахмурилась, не совсем понимая, что это за штука, и как обращаться с этим.

— Мое! — закричала она, и сердито принялась колотить руками по столу.

Джон вздохнул, сжав один из ее кулачков, чтоб заставить ее успокоиться.

— Ты должна вести себя хорошо, если хочешь сказать «привет». Не стучи.

— Бей Лэлу!

— Хотел бы я посмотреть, как ты попробуешь.

— Думаю, мы можем быть уверены, что на самом деле она пока не знает, что говорит, — сказал Джон, покачав головой, но с невольной улыбкой, и сердитое лицо его дочери покраснело, грозя, что она вот-вот расплачется. — Видишь, с чем ты оставил меня? — спросил он, пытаясь ее успокоить, поглаживая по голове.

— Она – твоя дочь.

— Да, ну, в общем, она очень соскучилась по тебе. — Скучала не только она, но говорить об этом было как-то неловко, да и ненужно. Шерлок знал. Джон нажал на нос Анне-Ли – «бип-бип», что обычно работало, заставляя, чтоб она перестала вредничать. Она скосила глаза и кисло уставилась на него, прежде чем схватить мелок и возвратиться к тому, что всё еще напоминало обведенный черным контур собаки.