— Нет. — Шерлок снял с него полотенце, позволив тому плавно упасть к ногам, его пристальный взгляд по-прежнему не отрывался от Джона, руки обхватывали его обнажённые бедра. — Я бы предпочёл без него, если тебе всё равно. Несмотря на уровень опыта, у тебя не было незащищенного контакта с проникновением. Я не придаю большого значения девственности, но мне хочется, чтобы ты тоже испытал что-то новое. — Он помолчал, слегка наклоняя голову и приподнимая бровь. — Если только это не забота о гигиене. Но на этот случай у Билли всегда есть несколько штук под рукой — во внутреннем кармане сумочки.

Если пол и был под ногами Джона, то едва ли он это осознавал. От внезапно нахлынувшей слабости у него подкосились колени. Конечно, Шерлок не предлагал… но, о боже, он предлагал, Джон чувствовал себя смущённым и возбуждённым одновременно, а его нагота во всех отношениях неопровержимо свидетельствовала о последнем. Он тяжело сглотнул под пристальным серым взглядом Шерлока и давлением его больших пальцев на свои тазовые косточки. — Мы… Мы не должны… Шерлок…

— Я хочу этого. — Его голос был твёрдым, но прикосновения — нежными; опустив взгляд, Шерлок склонился, целуя Джона в живот чуть ниже пупка, задевая подбородком головку и медленно проводя губами по тонкой дорожке волосков, убегающей вниз. — Я ценю твои возражения, но это то, к чему ты привык, это то, в чём ты уверен, и я хочу, чтобы ты был на высоте. Я заслуживаю всего самого лучшего, — сказал он, и его язык устремился дальше, в точности повторяя путь, который только что прошли его губы, минуя гнёздышко светлых волос, при этом он обхватил член Джона у основания — для лучшего ознакомления со своей главной целью.

Джон запустил в его волосы руку, мягко прижимая ладонь ко лбу, перебирая пальцами чёлку и успокаивая. — Я сделаю всё для тебя, всё, что в моих силах, Шерлок, — пообещал он, в то время как менее красноречивая часть его мозга исступлённо металась на коротком расстоянии между собственным членом и губами Шерлока.

— Я знаю. — Шерлок тепло улыбнулся, и Джона уже знакомо коснулись длинные пальцы. — Но когда люди говорят о сексе, это именно то, что они имеют в виду. Так что давай не будем растрачиваться на семантику, Джон. Займемся сексом. — Он наклонился вперёд, целуя головку, потемневшую от желания, и прижимаясь губами к оттянутой крайней плоти. Сдавленный стон, превратившийся в рокот безмолвного одобрения, вдохновил его попробовать это снова: наклонившись, он провёл кончиком языка вдоль уздечки, исследуя, собирая и анализируя данные, чтобы потом как можно лучше удовлетворить их обоих.

Шерлок не ждал гран-при за свои технические экспромты, но Джон был практически в одном влажном посасывании от того, чтобы всё закончилось, не начавшись.

— Ты абсолютно уверен? — спросил он, поднимая глаза к потолку, словно там, наверху, мог увидеть подтверждение запасов своей выносливости, доказательств которой оставалось совсем немного. По закону Мерфи*** ситуация, когда он действительно хотел произвести впечатление, случилась именно тогда, когда его выдержка оказалась почти на нуле. — Никогда не поздно передумать. Всё, что угодно. Всё, что ты захочешь. Настолько медленно, насколько это необходимо тебе. Просто скажи.

Сжимая основание члена, Шерлок слизнул каплю с его сочащейся влагой головки. — Разве мы недостаточно поговорили?

— Да, — прошипел Джон, снова хватая его за плечи и мягко толкая на спину. Очень хотелось снять с него брюки и забросить подальше. Лучший способ перенаправить желания Джона — заставить Шерлока раскрыть его собственные.

Он протолкнул пуговицу в петлицу и, нервно сжимая пальцами бегунок, потянул молнию вниз, не так осторожно, как если бы догадался, что на Шерлоке нет белья. Его взору открылись свалявшиеся тёмные волосы, и за ними, как пойманный в ловушку, — уже увеличенный член. Джон стянул с Шерлока брюки, сила тяжести, прижавшая освобождённый член к животу, сделала его покачивание не настолько комичным. Джон видел такое раньше — гораздо чаще, чем ему хотелось бы комментировать, — но разница была в обстоятельствах, делающих нормальную мужскую анатомию чем-то необычайным. Шерлок наклонил голову, наблюдая, как Джон по очереди извлекает его бледные лодыжки из брюк и носков. Носки были жёсткими от высохшей росы и пота, а ноги, как следствие дневных трудов, покрыты узором из мелких царапин и смешанных мазков грязи и ила.

Шерлок приподнялся на локтях и пошевелил пальцами ног: — Наверное, мне тоже стоило принять душ.

— Всё хорошо, — сказал Джон, вставая на колени и наклоняясь, чтобы поцеловать его снова; его ладони влюблённо ласкали покрывающую рёбра плоть, которой всего несколько месяцев назад было так мало. От Шерлока пахло дубом и пылью. Запах Лондона был потерян где-то в лесу. — Ты фантастический.

— Лесть далеко тебя заведёт, — фыркнул Шерлок, и пальцы, не имеющие представления о прелюдии, крепче сплелись вокруг члена Джона.

— Но это будет очень короткое путешествие, — Джон усмехнулся, прижимая его ладони к матрасу и целуя, слегка прикусывая нижнюю губу. — Пока я восхищаюсь твоим энтузиазмом, просто позволь мне какое-то время вести, хорошо? Ты ведь хочешь всего самого лучшего, да?

Шерлок прищурился. — У меня нет привычки тянуть кота за хвост в подобных вещах, Джон, — сказал он и, наглядно продемонстрировав свою точку зрения, резко изогнулся у него между ног в поисках жаркого контакта с пахом.

Ахнув от неожиданности, Джон простонал ему в губы: — Господи, Шерлок. — Он отпустил его руки, чтобы схватиться за бёдра и прижать их к кровати, всё тело Шерлока в этот момент напоминало многоголовую гидру. — Мне всё равно, как часто ты развлекаешься дрочкой в душе, это не одно и то же.

— Это не значит, что ты не должен продолжить, — съязвил Шерлок.

Невозможный — во многих отношениях это было единственным вариантом слова, характеризующего детектива. Джон ободряюще хмыкнул и, игнорируя приказание, притянул его ближе, целуя и наконец-то избавляясь от привкуса мяты во рту.

Джон раздвинул бедром его ноги, сплетаясь с ним, обвивая его руками и прижимаясь грудью к его груди. Стараясь не тереться о Шерлока, он позволил их телам разъединиться — ровно настолько, чтобы проследовать ладонями по изгибам упругого торса, лаская гладкие холмики грудных мышц; его разум остался где-то далеко, руки блуждали по равнинам мускулов и бугоркам позвонков, а губы даже не думали покидать свой потрясающий пост. Он провел по соску большим пальцем, вжимая в ареолу эрегированный кусочек плоти и поглаживая круговыми движениями, когда, выскочив, тот вернулся на место. Джон был уверен, что знает Шерлока достаточно хорошо, но короткий носовой выдох неожиданно поведал ему о том, что именно Шерлок думает об игре с мужскими сосками. Энергичный щипок и тело, напрягшееся как струна, рассказали Джону всё, что было необходимо узнать по этому поводу. Он усмехнулся в поцелуй, когда в ответ на ласку Шерлок прикусил его нижнюю губу. Джон представлял такую ситуацию между ними более классически романтичной. Он очень надеялся, что их роман никогда не потеряет своей игривости.

Неизвестно, как долго Шерлок готов проявлять терпимость к прелюдии. Жизнь не баловала их роскошью, чаще отдавая предпочтение простоте и остроте ощущений, но, да поможет ему Господь, если Джон не предпочтёт предаться блаженству в данный момент. Его Шерлок плавился в поцелуе, кожа под руками Джона была горячей и влажной, и то, как Шерлок импровизировал, было уже не простым подражанием, но собственной откровенной реакцией. Джону нравилось, как своими длинными ногами он оплетал его ноги, как эффективно использовал точность и аккуратность своих длинных пальцев для поиска потаенных местечек, заставляя его то вздрагивать от щекотки, то трепетать от гиперчувствительности.

Продолжая сжимать его волосы, Джон слегка отстранился, неохотно отрываясь от губ, которые тянулись за ним в поисках поцелуя. — Мне нужно взять…

— Да, — отрывисто произнёс Шерлок, и, благодаря творческому подходу к использованию пальцев ног, один из пакетиков лубриканта неожиданно оказался в его руке. Он поднёс его к своим припухшим губам, клыком разрывая фольгу. В такой изобретательности определенно было что-то особенно сексуальное.