Артем, бросил на меня вопросительный взгляд. Посему его интересовало, удовлетворил ли он мое любопытство, или имелись еще вопросы.

Я молча кивнула, возвращая свои мысли из далеких раздумий о причинах создания загадочных лабораторий, к прежнему легкому любопытству, и прислушиваясь, к Артему.

— Как я и говорил, сеть лабораторий, которая занимается, приманкой недавно пораженных тенью людей, поставлено на массовый поток, в который попадают до сотни одержимых в день. Что происходит дальше, нам пока трудно сказать. При лаборатории, в которой мы вчера были, обнаружился целый склад человеческих останков. В другой комнате были несколько женщин, в которых тень была подавлена. Из всего выше сказанного получается, что кто-то готовит свою армию убийц теней. Не сильно при этом заботясь о последствиях. Например, в обнаруженной сегодня в Перми подпольной лаборатории, всех пробуждённых, убил один молодой парень, в котором собственная душа стала тенью.

Артем, ненадолго замолчал.

— Так вот. Подводя итог, что хочу сказать. У нас на одну проблему стало больше. Кто-то, решил обзавестись собственной армией. И в свете последних событий, я не удивлюсь, если этот кто-то имеет отношение к намечающемуся ритуалу.

Потом Артем, еще выложил несколько новостей, на предмет участия теней в разных районах мира людей, распределил обязанности, и закончив речь, вернулся на свое место, велев всем расходиться по своим делам.

— Слушай, Артем. — позвала его, когда в столовой осталось человек пять, и те не обращали на нас внимание, пытаясь обговорить планы на выдавшийся выходной вечер. Мне все не давал покоя один вопрос. — А ведь тот, кто придумал эту сеть не дурак. Это же просто гениально, не носиться по округе за каждым в отдельности одержимым, а самому заманивать его в свои сети. Почему кланы не занимаются подобной практикой?

— А с чего ты решила, что мы ничем таким не занимаемся? — улыбнувшись, поинтересовался у меня Артем.

— А что, это не так?

— Мы, разумеется, не создаем никаких магазинов по продаже косметики, но своя сеть, в которую, как ты выразилась, мы заманиваем одержимых, у нас имеется. Скажи, ты когда-нибудь обращалась к частному психотерапевту?

— Нет… — задумавшись, ответила я. — Погоди. Так вы что, владеете всеми частными клиниками в России?

— Ну, допустим не всеми, но то, что наши клиники опутали всю Россию, это факт. Вот, взгляни. — Он протянул мне газету, которую я часто видела в своем городе, и ткнул пальцем в небольшую статью на последней странице.

В ней рассказывалось о мужчине средних лет, который смертельно устал от постоянного стресса, и чувства внутреннего беспокойства, что был вынужден искать утешения на кресле у врача. Благо, врач попался хороший и быстро поставил мужичка на ноги. В конце статьи приводились адреса и телефоны ближайших клиник психологической помощи населению.

Тяжело вздохнув, я отложила газету в сторону, покачав головой.

— Всегда подозревала, что в этих клиниках происходит что-то неладное. — Еще раз взглянув на статью, я обратила внимание на фотографию мужчины. Его лицо светилось от счастья, а щеки, гладко выбритые и розовые, как попка младенца. Опять это дурацкое сравнение, с идеальным состоянием щек человека, вывело меня из себя.

— Что с этими одержимыми не так? Они что верят, что будут точно так же светиться здоровьем, если придут в вашу клинику? Что вообще за прикол с этими розовыми щеками?

— Отчасти ты права. — улыбнулся Артем. — Это, как кажется одержимым, правильное лицо человека. Сами люди с тенями в душах, как ты помнишь, выглядят не лучше квашеной редьки. И чем меньше человеческого в них остается, тем больше они хватаются за этот идеал. Простенька такая заманка, а как работает! Кто-то явно знает все эти тонкости, и отчаянно пытается переманить в свои ряды людей с тенями в душах.

Вспомнив про девушку, сидящую в «Лаборатории: Новая жизнь» я не удержалась от следующего вопроса: — А кто работает в этих клиниках?

— Люди, в основном. — ответил Артем. — Правда в каждой клинике есть дежурный убийца, который следит за спокойствием. Это и прибыльно, и не требуется большое количество пробуждённых.

— Ты уже дважды сказал это слово.

— Какое? — непонимающе спросил Артем.

— Что за «пробужденные»?

— Ах, это! — улыбнулся Артем. — Странно, что ты до сих пор ни разу не услышала это название. Мне кажется, я его не раз при тебе упоминал… Ладно, открою тебе эту тайну. Пробужденными называют всех, кто когда-либо был одержим тенями и избавился от этого недуга.

— Погоди, то есть ты и весь клан… — неуверенно начала я.

— Ага. Мы все, включая зверей, другие кланы и вчерашнего парнишку, которого ты нашпиговала на свой посох и его смешных охранников — пробужденные. Есть несколько легенд по этому поводу. И я настоятельно рекомендую тебе взяться за обучение и пролистать хотя бы несколько исторических книг мира призраков.

Я коротко кивнула, до сих пораженная новой информацией. Я прекрасно помнила, как кто-то (возможно Артем), рассказывал мне о зверях, и тех людях, которые сами умудрились освободиться от тени в своей душе. Но почему-то решила, что они попросту не могли выжить в человеческом мире, и поэтому кроме убийц и зверей, других обозначений у этих милых людей-призраков попросту не было.

— Так. Вижу степень кипения твоего мозга подошла к критической. Не буду больше грузить. У меня есть еще дела, а тебе, предлагаю отправиться в свою комнату или найти лучшего собеседника, не забивающего твой нежный разум, всякой познавательной ерундой. — Артем поднялся со стула и, взяв меня за руку, увел из столовой. Отпустив возле лестницы, коротко поцеловал на прощание, и отправился в свой кабинет.

«Да уж! Засорил, дальше некуда» — подумала я, и наконец, решив, что все в принципе не так страшно, пожала плечами, посмотрела на закрытую дверь, ведущую в кабинет Артема, и пошаркала наверх, в нашу комнату.

Словосочетание «наша комната» с некоторых пор грело мою душу. Оно помогало стабилизировать все мои внутренние страхи и удержать разум на месте.

Поднимаясь наверх, я подумывала занести это словосочетание в свой дневник — памятных слов, как столкнулась с Соней. Мы встретились впервые, с тех пор как я пробудилась, спустя почти месяц полного поглощения. Я хотела спросить, как она себя чувствует, и уже было открыла рот, но взглянув в ее глаза тут же захлопнула.

Она больше не видела меня своей соперницей, но и подругой назвать не решалась. В ее глазах метались два чувства, прежнего высокомерия, к своему врагу и благодарности за спасения собственной жизни. Примерно пару минут спустя, второе чувство победило, и Соня, вздохнув, опустила голову и очень тихо сказала: — Спасибо.

— Что? — не расслышала я.

— Спасибо, что спасла меня. — произнесла Соня, более уверенно.

— Ах, это. — не знаю почему, я залилась краской, и так же тихо как она ответила: — Пожалуйста.

Уже задним числом я поняла, что мне было стыдно за свой поступок, ведь я чуть не угробила её в тот день.

Немного замявшись, я переминалась с ноги на ногу, не решаясь посмотреть ей в глаза, а когда все же подняла голову, то потеряла дар речи.

На лице Сони блуждала задорная улыбка.

Никогда прежде не видела ее в таком состоянии.

Девушка склонила голову набок, и протянув руку, по-детски, спросила: — Мир?

— Мир. — все еще удивляясь, столь резкой смене характера, ответила я.

Соня кивнула, скорее самой себе, видимо ставя галочку в своем невидимом дневнике, и обойдя меня, направилась в кабинет Артема.

Находясь под впечатлением, я перешагнула порог спальни, и только расположившись на своем любимом диване, сумела-таки осознать степень своего везения.

Пока в мире бушевали странные потусторонние силы, грозящие стереть с лица земли все человечество, одни из самых грозных сил в клане убийц Крылов, мирились, словно школьницы.

Сие, непостижимый факт, укладывался в моей голове ровно столько же, сколько психотерапевты на службе у кланов убийц теней.