Аня промолчала. А, может быть, и не промолчала. Закрывшаяся дверь шлюза перерезала звуки.

Оля обняла его. Прижала небольшой, но крепкой грудью, словно прессом.

— Если бы ты не подошёл, то я бы не выдержала и сама подошла бы к тебе, — прошептала Оля на ухо. Её дыхание было горячим, словно тянущийся за кораблём шлейф разряженной плазмы. — Вот честное слово подошла бы. Мишка, я так рада…

Мишка и сам был рад. Почти совершенно точно рад. И практически полностью счастлив. Он даже задумался: почему изначала хотел подарить розу Ане? Непонятно. Ведь Оля совершенно точно, в сто миллионов раз, лучше Ани. Ну, может быть не в сто миллионов. Может быть в девяносто пять.

Я иногда думаю: что если бы моей матерью была не Анна Снежная, а Макаренко Ольга?

Если бы оставленная на Земле частица моего отца соединилась бы не с частицей Анны, а с частицей Ольги. Каким бы я был тогда?

Я рассматривал карту смешанного генотипа Михаила Майорова и Макаренко Ольги. Вероятно, в этом случае, у меня были бы более тёмные волосы. Я был бы на пять — десять сантиметров ниже ростом. Впрочем, последнее точно неизвестно так как на рост человека огромное влияние оказывает среда, в которой прошло его детство. Если бы детские годы я провёл на Луне, то, невзирая на генотип, превратился бы в тощую жердь ростом намного выше среднего.

У меня были бы карие глаза, вместо тёмно-синих сейчас. Мне бы немного хуже давалась математика, особенно численные методы. Зато немного лучше было бы развито пространственное воображение, и геометрические задачки из курса трёхмерной навигации не казались бы такими трудными, какими я их запомнил.

Не такие уж и значительные отличия. Вместо трёхмерной навигации я потел бы над применением численных методов. Вместо тёмно-синих, смотрел бы на этот мир карими глазами.

Вскоре, после того как Мих сошёлся с Ольгой, разбились на пары и все остальные. Старший товарищ бригады, Константин Андреевич Лепняненко, взором многомудрого, двадцатипятилетнего старца, с улыбкой наблюдал за бьющим через край счастьем юных, семнадцатилетних мальчишек и девчонок. Временами ему становилось грустно среди праздника безудержного счастья, тогда он уходил к себе в каюту и писал длинные письма ждущей его в поясе астероидов девушке.

Лично прошедший через всё, через что сейчас проходили члены экипажа «Солнечного луча», Константин Андреевич обладал мудростью «послезнания». Он подсказал капитану сейчас, пока страсти ещё горячи как бьющееся в реакторе ядерное пламя, организовать изнуряющие тренировки. Известно, когда человек счастлив, любое дело спорится у него в руках. А когда человек влюблён, он готов свернуть горы. Свернуть просто так, ради одной единственной улыбки промелькнувшей в глазах возлюбленной. Так почему бы не направить кипучую энергию в нужное русло? Пусть сворачивают не абы какие горы, а те, что и так нужно будет свернуть.

Совет старшего товарища оказался своевременным. Ребята неплохо подтянули мастерство владения клинком. Трое или четверо приближались к уровню мастера первой ступени. По прибытию на базу в поясе астероидов попытаются сдать экзамен. Тройка подтверждённых мастеров: Аня, Оля и Мих, отрабатывали командное взаимодействие.

Два мечника, не привыкших действовать совместно, скорее помешают друг другу. Но двое или трое умеющих работать в команде способны одолеть куда более сильного противника. Не прошёл и второй месяц полёта, как Константин Андреевич стабильно проигрывал спортивной команде «Луча» три поединка из четырёх. А ещё немного погодя к тренировкам, на стороне товарища Лепняненко, пришлось привлекать и других членов экипажа.

— Прекрасно, — хвалил Константин Андреевич, — вы будете одной из сильнейших команд в младшей лиге. Пожалуй, вас можно попробовать выпустить в старшую лигу. Бригаде, чья команда займёт одно из призовых мест УКИР начисляет на счёт десятки балов. В сравнении с тем, что дают за богатые металлами астероидами это мелочь, но главное почёт и всеобщее уважение.

— Конечно главное! — соглашалась Оля.

— Но и балы лишними не будут, — вставлял Сергей Волин, капитан «Луча».

В свободное время они учились. Каждый член команды изучал рекомендованные ГлавКосомосом дополнительные курсы и овладевал дополнительными специальностями. Индивидуальные планы обучения сливались в один глобальный план, составленный капитаном для «Солнечного луча». В совете с командой, Сергей выработал для их бригады стратегию развитию навыков и специализацию на годы вперёд. «Луч» должен будет закрыть свободные ниши имеющиеся в братстве пояса астероида. Поэтому за месяцы полёта они изучали те специальности и дисциплины, специалистов по которым в астероидном братстве было мало или не имелось вовсе.

За сдачу экзамена по любому из дополнительных курсов, УКИР начислял балы на личный счёт сдавшего и на общий счёт бригады. Но выбирать какие курсы изучать, какими навыками и специальностями овладевать и в каком отношении должна была сама бригада.

К началу третьего месяца полёта навигаторы рассчитали изменение курса, а пилоты и энергетики выполнили его. Скорректированный путь «Солнечного луча» пересёкся с мелким астероидом полукилометрового диаметра. Операторы орудийных платформ получили возможность потренироваться в поражении реальной цели. Универсальный корабль для космической геологической разведки не относился к военным кораблям, но имел неплохое вооружение. Главным образом двойного назначения — для раскалывания астероидов, взятия проб, для сверления, скола или испарения поверхностей. Всё это можно было использовать и как оружие в космических боях. Должность операторов орудийных платформ была дополнительной и шла в нагрузку к основной профессии напрямую связанной с космогеологией.

Здесь нужно обратить внимание читателя, что космос на девяносто девять процентов является пустотой. И даже в таких «густонаселённых» местах как солнечные системы, космос всё равно на девяносто девять процентов является пустотой. Вероятность столкнуться с астероидом в поясе, если лететь «вслепую» не заглядывая в карты и выключив радар, составляет менее одной десятитысячной. То есть из десяти тысяч летающих «вслепую» кораблей только один может столкнуться с дрейфующей в пустоте каменюкой. А может и не столкнуться. Скорее всего не столкнётся. Космос это большая, огромная пустота с очень редкими вкраплениями материи. И сосредоточение астероидов в поясе называется сосредоточением лишь в сравнении с ещё более пустыми местами солнечной системы.