— Отец, — подал свой голос Илларион, — ты уж определись, кто её будет обучать. Если ты, то я уже могу вернуться к своим делам? — спросил он, в голосе послышалась лёгкая нотка обиды.

— Ты прав, — кивнул лорд Ешеос. — Еще раз поздравляю, Виолетта! Не расслабляйся! Пойдём, Арнора, — обратился он к эльфийке, — нам надо обсудить с тобой следующий тур отбора. Есть некоторые новости.

Мы остались совсем одни.

— Что случилось тогда на арене? — вдруг спросил меня мой наставник, присаживаясь на рядом стоящий кожаный диван.

Я присела на кресло напротив, и в какой-то неловкой тишине, начала свой кратенький рассказ.

— Ну-у, меня вызвали на арену, но о том, что вступать в бой мне нельзя никто никого не предупредил. Я пыталась докричаться до куратора, но он будто не слышал меня. Вокруг студенты стали подталкивать меня на арену. И я вышла, но только для того, чтобы сказать Сельмунду о том, что мне нельзя сражаться.

— Дальше что? Ты ему сказала?

— А толку? Он и не собирался слушать, — вздохнула я, погружаясь в воспоминания. — А затем на меня напала первокурсница. Я не собиралась отбиваться, поэтому не верю в то, что я могла что-то сколдовать, тем самым самой себе же нанести увечья.

— Как уже сказал отец, арену подпитывают магические кристалы — в тот момент, любому, кто не умеет контролировать свои силы, легко произвести подсознательные заклинания, особенно находясь в сильных тёмных чувствах. Я как понимаю, ты была рассержена? — предположил эльф.

— Да, — подтвердила я.

— Тёмные чувства равны тёмным подсознательным заклинаниям.

— Я же говорю, что даже ни о чем плохом не думала. Единственное, что было тогда у меня в голове, так это то, как докричаться до Сельмунда.

— Подсознательные заклинания, это отражение чувств, что ты испытываешь. При усиленном магическом фоне и не умении контролировать свои силы, магу достаточно просто испытать сильное чувство, чтобы произошёл выброс магии. Этот выброс, как правило, происходит в виде лёгкого заклинания: если в тот момент испытываешь светлые чувства, то это заклинание-шутка, если темные, то это проклятие. Ты — маг любви, — сделала акцент Илларион, — ты светлый маг, которому запрещены тёмные заклинания и проклятия. Произнося одно из перечисленного, ты не только наносишь вред врагу, но в первую очередь себе с удвоенной силой.

Что-то такое припоминаю. Об этом мне тоже говорил магистр Рагнар. Кстати, о нём… Сейчас мне жутко стыдно за то, что накричала на него, да еще и попыталась обвинить в чём-то. Надо будет не забыть на следующей паре алхимии попросить прощение.

— Поэтому в тот момент, у тебя произошёл выброс магии, а все вокруг подумали, что ты сама осознано сколдовала тёмное заклинание.

— Спасибо за разъяснение. Теперь мне хоть немного стало понятно, — поблагодарила я, прокручивая в голове только что полученную информацию. — Кстати, почему ты так удивился сегодня? И о какой сыворотке шла речь?

Илларион, скопировав любимый жест отца, закинув ногу на ногу, ответил:

— Вчера ты не могла и бесформенной концентрацией овладеть, а сегодня с первого раза овладела нитьевой. Чтобы ты знала, нитьевой концентрацией обладают исключительно высшие маги.

Я не ослышалась? Он сказал, нитьевой?

— Получается, ты уже знаешь, что это за вид концентрации, судя по твоему лицу, — подметил Илларион.

— Лишь немного, — замотала я головой. — Знаю только, что это последний и самый сложный для овладения вид концентрации.

— Верно! В основном даже высшие маги используют шаровую концентрацию, потому что нитьевая требует очень много сил и времени, а в бою, как ты понимаешь, не до этого. И тут ты, за один только присест смогла наколдовать себе куртку. Это либо я слишком хороший учитель, либо ты и правду особенная.

Я не верила своим ушам. Я ведь даже не пыталась, я ведь даже понятия не имела как.

Сидя на кресле и смотря в золотые глаза эльфа, я прибывала в шоке, чувствуя гордость и страх. Страх только от одной мысли: «Что за чудовищная сила во мне?»

Какая же здесь короткая ночь, особенно сегодняшняя. Вчера мы немного еще поболтали с Илларионом, пару раз я провернула тоже самое что и на пляже и вернулась обратно в академию. После душа, когда моя голова упала на подушку, я поняла, что очень сильно устала — всё-таки, как-никак, нитьевой концентрацией овладела. До сих пор, кстати, не верится. Еще вчера я думала, что ничего у меня не получится, а уже сегодня я владею высшим видом концентрации. С ума можно сойти!

Утром, плетясь на занятия, я рассказала русалкам о моем вчерашнем подвиге. Девочки были рады за меня и сильно удивлены, Лара и вовсе с неким скептицизмом посмотрела на меня. Знаю, в это трудно поверить, но все так как есть. Я и вправду особенная.

Я уже потихоньку начала вливаться в здешнюю студенческую среду. Не знаю, повлияло ли на это то, что я смогла ощутить в себе магию, но мне определённо понравилось здесь учиться. Теперь такой предмет как «Иллюзия Магии» стал мне намного интересен, чем в прошлый раз. Правда, пока о своих достижениях я решила умолчать, но все равно старалась всё запомнить и вникнуть в каждое слово.

Сегодня — как раз в то время, когда мне хочется учиться и набираться знаний, — у нас полный расколбас. До вечера студенты старших курсов свободны, так как в Академии приближается какое-то мероприятие, и почти весь преподавательский состав отправился на своего рода педсовет. Возвращаясь обратно в общежитие, проходя мимо прилавка с пергаментом, я встретилась с комендантом и по совместительству с Духом Академии Трюггви.

— Эй, замена Викторена! — окликнул меня он.

— А можно как-нибудь обойтись без этой приставки? — попросила я, выразив все своё недовольство на лице.

— Может, и можно, — съёрничал призрак. — Я, как ты и просила, передал твое сообщение Андреа. Она ждет тебя возле кабинета Зачарований.

— Кто такая Андреа? И что за сообщение?

— Как ты собираешься здесь учиться с такой-то памятью? — вздохнул парень сложив дымчатые руки на груди. — Помнишь, после твоего неудачного выхода на арену тебя прямо таки завалили письмами, одно из которых было от Андреа — она предлагала свою помощь?

— Столько событий произошло за столь короткий промежуток времени — увы, я не могу вспомнить.

— Глупая замена! — закатил глаза комендант. — Короче, если тебе уже не нужна помощь, то так ей и скажи, только на этот раз сама! Я вам не передатчик!

Призрак исчез, оставив после себя лишь лёгкую дымку, что свидетельствовала о недавнем присутствии коменданта.

Нервный он какой-то. Видимо не легка жизнь призрака.

Спросив, у мимо проходящих гаргуль о расположении кабинета Зачарований, я поплелась на встречу к той самой загадочной Андреа.

В глубоком темном коридоре, что вел меня прямиком на место встречи, с каждым шагом вырисовывалась чья-то фигура. Уже подходя ближе, в тусклом свете что исходил от настенного светлячка, я разглядела девушку ростом где-то метр с кепкой. У нее был маленький острый нос, большие черные глаза, губки бантиком и мальчишеская стрижка со слегка удлинённой черной челкой. Одета она была в простенький наряд, состоящий из темно-синей футболки и таких земных светло-синих рваных джинс.

— Андреа? — с неуверенностью в голосе спросила я.

— Замена Викторена? — скопировала она.

Я кивнула.

— Иди за мной! — произнесла девушка и зашла ближайший кабинет.

Это оказался тот самый кабинет Зачарований — тёмное помещение забитое черными столами на одну персону, на каждом столе по середине чистое хрустальное блюдечко. На всю стену весит чёрная доска, на которой золотыми каллиграфическими буквами выведено "Зачарование украшений Седьмого Уровня", далее расписан процесс поэтапно.

— Здесь отличное место, чтобы поговорить, — начала Андреа, проходя в конец кабинета к маленьким чёрным диванчикам. — Ты напугана?

— Есть немного, — ответила я, ёжась от внезапного холода. Нет, в кабинете было довольно тепло, но вот кожа почему-то покрылась мурашками, да и морозить как-то стало. Заболеваю, что ли.