========== Глава 9. Эделия ==========

Самаэль не знал, куда ему стоит податься дальше. Он даже не предполагал, где может находиться следующая записка. Крошечный жизненный этап, который вампиру посчастливилось прожить с Мартой, не выбил его из общей колеи событий. Нет, он однозначно к этому не был готов, но это потрясение не было колоссальным. Несмотря на то, что Ваторе действительно грустил, он не собирался следить за девушкой и как-либо контролировать её жизнь. Он был уверен, что лучшим его поступком для неё будет забить на собственные чувства, которые так или иначе были, и исчезнуть. Скорее всего, она долго ещё не сможет кого-то полюбить, ощущая, что сердце её занято кем-то другим, но главное, что об этом человеке она забыла. Так легче.

Вдыхая чистый горный воздух, Самаэль стоял на террасе небольшой, но довольно уютной и старой гостиницы. Двери с балкона в его номер были настежь распахнуты — вампир хотел свежести. Солнце не грело бледную кожу мужчины, а просто светило, как гигантская небесная лампочка. Здесь ему было хорошо. Людей было немного, все они были достаточно тихими и вежливыми. В большинстве своём это место для отдыха выбирали уже зрелые пары, желания которых сводились к спокойному и размеренному отпуску вдали от детей и внуков. Все они спускались на завтрак, уже за которым готовы были выпить по бокалу красного ароматного вина.

Самаэль выбрал это место не просто потому, что ему здесь нравилось. Он ждал одной только встречи. Вампир был терпелив. Свободное время он коротал за прогулками по лесу и местным достопримечательностям, неоднократно заходил в можжевеловые рощи, ведь аромат в них стоял божественный. Всё это время он прислушивался, принюхивался и приглядывался. Ваторе знал, что тот, кто ему нужен, где-то рядом, но первым идти на контакт вампир не спешил. Это было невежливо с его стороны.

Одним вечером, когда погода решила испортиться, в двери гостиницы вошло второе небьющееся сердце. Самаэль сидел в фойе и слышал не только шаги, но и аромат второго вампира. Именно его Ваторе и ждал. Он мог лишь улыбнуться, решив не вставать и никуда не идти. Вскоре гость подошёл к Самаэлю ближе и присел в кресло рядом с ним. Судя по всему, он был встрече рад.

— Здравствуй, Уильям, — Ваторе протянул руку товарищу.

— Давно не видел тебя, Самаэль, — вампир ответил рукопожатием. — Что привело тебя ко мне? Неужели твои хвалёные поиски зашли в тупик?

— И да, и нет, — Самаэль усмехнулся. — Я устал. Хочу развлечься.

— Охота на людей уже тебе не так интересна? — Уильям хитро ухмыльнулся, вспомнив, как некогда его собеседник едва ли не плавал в человеческой крови просто потому, что ему так захотелось. — Где твоя былая жестокость?

— Всех людей я точно не убью, да и времена уже не те, — Ваторе позволил себе лишь сдержанно улыбнуться. — Обычно эти края славились неконтролируемыми низшими.

— О да, — вампир скрестил руки на груди и откинулся на спинку мягкого кресла. — Пока они мне не мешают, я их не трогаю. Да и не охота пока этот приплод перебивать.

— Помнишь Агату? — Самаэль поправил часы на руках.

— Ту ведьму, с которой ты носился? — Уильям обратно подтянулся ближе к собеседнику. — А как же, такую грех забыть. Сочной была в своё время.

— Она пыталась меня убить, — Ваторе пожал плечами. — Собрала себе свиту из каких-то кретинов, спалили мне дом. Такое место хорошее было…

— Ты ей зубки поди обломал в знак благодарности? — вампир, представив баталию, едва облизываться не начал.

— Я не меняю своих подходов.

— Бедная Агата. Я бы просто вырвал клыки, а не голову отрывал. Крику-то было… — Уильям задумался. — И как ты тут собрался развлекаться? Приплод низших перебить? Не благородное это дело, Самаэль, они ведь пока никого не трогают.

— И то верно, — Ваторе тяжело вздохнул. — Думай, Хиггинс, ты всю мою жизнь находил, как вытащить меня из моих упадочных состояний.

— О боги, друг мой, ты снова связался со смертной, — Уильям шлёпнул себя по лбу ладонью. — Каждые пару веков вступаешь в одну и ту же кучу дерьма. Сколько можно, Самаэль? Когда ты их начнёшь трахать, жрать и убивать, пропуская этап сердечных страданий?

— Вот кто бы говорил, — вампир закатил глаза. — Тебе напомнить, что твоя женщина тоже была смертной, покуда ты её не обратил? — он сделал паузу. — К тому же, это происходит не так уж и часто.

— Бедолага хоть осталось жива?

— Да, — Самаэлю стало печально. — Я зачаровал её и дал жить своей жизнью.

— Благородно, — Уильям вновь задумался. — Ладно, есть тут кое-что. Ведьма одна. Людей повадилась к себе водить, а я всё думаю, как бы та лишнего не взболтнула. Думаю, сам её найдёшь. Делай что хочешь, я пока на неё руку не готов поднять, пусть и хочется. Шаманит, зараза, почти каждую ночь. Обряды какие-то свои воплощает.

Остаток разговора — сугубо дружеские мотивы и воспоминания, которым вампиры предались уже в лесу. Этот природный аромат вдали от городского смога и скопления машин зачаровывал Самаэля настолько, что всю свою проклятую жизнь он готов был прожить только здесь, но право на спокойную жизнь на этих землях уже давно оставил за собою Уильям.

Их дружба была действительно крепкой и многовековой. Самаэль уже и не мог вспомнить тот год, когда они встретились. Много времени вампиры провели вместе. И за охотой, и за обычной жизнью. Бок о бок они воевали в человеческих войнах, где вдоволь могли напиться крови. Вместе переживали эпохи инквизиций, всяческие попытки людей гнать нечисть, при этом они никогда не выдавали своей природы. Они могли разлучиться на несколько столетий, а после встретиться где-то да отдохнуть за охотой либо на людей, либо на низших, которые позволяли себе слишком многое. Одну из записок Уильям сам принёс своему товарищу, ведь он за силой не гнался, но прекрасно понимал, что лучше быть на одной стороне с Самаэлем, который со всеми своими поисками становиться действительно всесильным. Никто из них двоих не мог умереть по щелчку пальцев, но Ваторе со своей мощью мог дать такой отпор, который подвластен был единицам истинно высших вампиров.

Вскоре Уильям друга покинул. Не прошло много времени, и Ваторе уловил запах ведьмы. Аромат у них был особенный — каким бы человечным запахом не обладала каждая ведьма, в нём присутствовали особые нотки, отдававшие прожжённой горечью. Тропа к небольшому деревянному дому была протоптана потоком людей. Вампир не спешил. Он чувствовал запах дыма — ведьма наверняка топила печь. Не было никаких проводов. Она отказалась от благ цивилизации. И Ваторе понимал её. Он и сам не отказался бы от такой романтики, что правда, чётко при этом отдавая отчёт, что надолго бы его в подобных условиях не хватило — к хорошему он привык быстро.

Ведьма обустроилась неплохо: во дворе на привязи был козёл, неподалёку от дома — небольшой курятник. Какие-то грядки с травами, неподалёку от курятника — с овощами. Пара плодовых деревьев, выживающие в прохладном климате цветы. Да, пожалуй, незнакомая ведьма жила здесь в своё удовольствие.

Самаэль подошёл к двери и постучал в неё. Он слышал, как внутри бьётся сердце, как вскоре после его стука раздались и шаги. Пол скрипнул прям у двери, и ведьма открыла. Она была не такой старой, как изначально думал Ваторе. Женщина осмотрела его сквозь тьму с головы до пят, после чего открыла дверь шире.

— Чёртов Уильям Хиггинс тебя сюда отправил? — она скрестила руки на груди, продолжая с недоверием изучать Самаэля.

— И да, и нет, — ответил он, рассматривая ведьму.

— Ну проходи.

Женщина отошла с прохода и дала войти вовнутрь вампиру. В небольшом домике было удивительно: сохли травы, везде стояли какие-то склянки, была самая настоящая печь. В вёдрах кисла какая-то дрянь, часть деревянных стен были исписаны выжженными рунами. В подобных местах вампир не был очень давно.

— Ты из старой школы? — Самаэль обратил внимание на то, что некоторые руны были выжжены на коже рук самой ведьмы.

— То, что ты знаешь о старой школе, уже меня к тебе располагает. С чем ты пришёл, истинный?