«Неплохой способ охоты», — мысленно оценил Матвей.

— Однако не будем терять времени даром. Наш бравый капитан уже готов сделать выстрел.

Как только Марина произнесла это, Лестер выпустил гарпун из пушки, и тот, за пару мгновений преодолев остававшееся до кита расстояние, вонзился в спину Единорога возле дыхала. Тут же огни в глазницах черепа Вэйлуса стали ярче, а Марина, склонив голову, полушепотом начала читать заклинания.

Зверь, попав под власть магии, никак не отреагировал на боль. Повинуясь воле чародейки, он стал разворачиваться и вскоре поплыл в противоположном направлении — к берегу.

— Ты, парень, не зевай, — Лестер несильно пихнул Матвея локтем в бок. — Дело только наполовину сделано, а повсюду Летуны ошиваются. Для них кит первое лакомство, так что если не хочешь, чтобы эти твари твоей добыче шкуру попортили, будь добр — бди. Да и дирижабль от их когтей защищать по-прежнему надо.

Тут капитан китобоев оказался совершенно прав. Большая часть крылатых гремлинов отреспаунилась и теперь жаждала мести, а потому нападали твари куда более отчаянно. Парочка даже умудрилась зацепить Коула, хорошо хоть, что несильно.

Марина весь обратный путь была занята тем, что направляла Водного Единорога, погрузившись в транс. Она застыла посреди гондолы, опустив голову, и напоминала статую, беспрестанно бормочущую.

Наконец добрались до берега. Матвей спустился с гондолы и приблизился к Единорогу, по грудь зайдя в воду. Вблизи пятнадцатиметровое создание казалось настоящим исполином и внушало трепет. Тут же Климова окликнул Лестер и бросил острогу — теперь предстояло умертвить кита, чтобы забрать либо его сущность, либо несколько частей тела: рог, плавники, кровь и легкие. Поскольку ведьма велела сделать Единорога «фундаментом» для будущего чудовища, Матвею нужна была его сущность.

Убивать зверя, хоть и виртуального, оказалось непросто. Тем более что он, подчиненный магии Марины, просто лежал в воде и ждал своей участи. Климов куда больше привык наносить последний удар тем противникам, которые отчаянно сражались за свою жизнь и жаждали отнять ее у него самого. Однако пироманту Бруно все же пришлось пронзить сердце огромного морского животного, после чего сущность Единорога перекочевала в специальный нефритовый артефакт, формой напоминающий человеческое сердце. В точно таких же ждали своего часа Конг и Бонг.

— Славная была охота! — донесся сверху бас Лестера. Матвей поднял голову и увидел капитана, стоящего возле борта гондолы. — Если что, обращайся, здесь еще немало добычи!..

Капитан китобоев отвернулся, и дирижабль стал набирать высоту, после чего медленно поплыл к соседнему острову.

Как только Матвей выбрался из воды, пришло сообщение от ведьмы:

«Ну что же, пиромант Бруно, ты великолепно справился с заданием. Однако это только начало, поскольку мне нужно действительно уникальное существо. К счастью, здесь хватает мобов с потенциалом, в этом плане «МонстерКрафт» — настоящая сокровищница. Тебе предстоит выйти на охоту еще трижды. Но немного позже, сейчас нам необходимо улучшить твое материальное положение. Конг и Бонг засиделись в артефактах, поэтому тебе стоит дать им проявить себя в сражениях с питомцами других игроков. Сейчас я отправлю тебе координаты одной из самых подходящих в этом плане арен…»

Лозсвудские равнины, взятые в полукольцо поросшими лесом горами, были настоящим царством рудников, шахт и маленьких городков. В самом крупном, Оуптоке, располагалась арена, на которой сражались химеры, только вступившие на долгий и тернистый путь трансформаций. Конг и Бонг пока что принадлежали как раз к числу новичков, а потому НПС-владелец арены Айргуд — приветливый старичок с озорным лицом, одетый в темный костюм-«тройку», — с радостью принял петов Матвея в число участников предстоящего турнира.

До боев оставалось около часа, и Климов за это время основательно закупился хилками и зельями с бафами, истратив большую часть денежного запаса. Однако, в случае победы, расходы с лихвой окупались — победитель турнира получал четырнадцать тысяч пиастров. Для дальнейших планов пироманта Бруно этих денег вполне хватало.

«Надо постараться», — размышлял Матвей, приближаясь к арене — невысоким деревянным трибунам, образующим круг диаметром метров в семьдесят.

Конг и Бонг пока что находились в артефактах, а вот другие участники турнира вовсю хвастались собственноручно созданными питомцами. Климов видел огромного паука с тремя львиными головами и щупальцами кальмара, тролля, ниже пояса переходящего в тело мамонта с крабьими клешнями по бокам, четырехметрового ящера с крыльями гигантской летучей мыши и ядовитыми шипами на хвосте — и еще много всяких невиданных зверей, которых не встретишь даже на неведомых дорожках. Голоса, смех, крики, рык петов, тяжелое дыхание толпы — все это нервировало, притом что раньше Матвей не раз участвовал в подобных мероприятиях и находил в них особую прелесть. Однако это было до того, как безымянная, немного безумная и обладающая невероятной силой женщина решила сделать геймера Климова очередной своей марионеткой…

— Новенький что ли?

Матвея несильно толкнули в бок. Он обернулся и увидел игрока в кожаном шлеме с красными линзами, закрывающими глаза, длиннополом коричневом плаще и с металлической трубой в руках, соединенной гофрированным шлангом с левой стороной груди. Звали коллегу по пиромантскому цеху Ларсом, был он семьдесят первого уровня, а в петах у него оказался здоровенный — больше двух метров в холке — черный бык с головой горгульи, шипастой костяной броней, защищавшей круглые бока, и шестью суставчатыми отростками на спине. Собственные ноги ему заменяли лапы Бирюзовой Виверны, довольно-таки опасной тварюги.

— Да, первый раз на арене, — неохотно ответил Климов.

— Ну а зверье твое где? Или сам драться будешь? — Ларс хохотнул, отчего у Матвея стало еще меньше желания общаться.

Тем не менее, он ответил:

— Зверье спит пока. Призову перед боем, тут и так не протолкнуться.

— Что есть, то есть, — согласился Ларс.

Позади послышались крики, свист, аплодисменты. Матвей обернулся и увидел, что на арену идут трое игроков. Чуть впереди был маг воздуха — с благородным лицом эльфа и длинными платиновыми волосами, одетый в светло-серый костюм летчика начала двадцатого века. Справа от него шел чернобородый и кряжистый геомант в темно-коричневой плащ-палатке, а слева — заклинатель холода, голый по пояс и покрытый инеем. Лицо скрывалось под синим колпаком палача.

— Ну да, куда же без вас… — пробормотал Ларс, хмуро глядя на троицу. Пет-бык, словно почувствовав, что у хозяина испортилось настроение, угрожающе всхрапнул.

— Знакомые? — спросил Матвей, наблюдая за магом воздуха. Его звали Брут, он достиг сто тридцать третьего уровня — довольно солидно, а потому держался товарищ с хорошо видимым пафосом: задранный нос, покер-фейс, отсутствующий взгляд…

— Хуже геморроя такие знакомые. А ты что, их не знаешь?

— Впервые вижу, — равнодушно ответил Климов. — Но, судя по всему, птицы гордые.

— Еще как, — Ларс усмехнулся. — Местные звезды, блин. Мажоры. Главный у них, Брут, сынок какого-то сенатора-губернатора. Так что, сам понимаешь, деньги у него водятся — и в игру он вкладывает такие суммы, что я лет за десять едва заработаю. Постоянно нанимает неписей, охотится на самых редких существ и творит из них совсем уж уникальные гибриды. Народ говорит, у него уже целая ферма и кое-что даже на продажу идет — таким же богатеньким.

— Что он тогда здесь делает? Призовой фонд небольшой, Брут на той же продаже петов куда больше заработает.

— Заработать-то заработает, — Ларс скорчил кислую мину, — а ведь есть еще ЧСВ, и его тоже раскочегаривать надо время от времени. Нравится ему подтверждать статус непобедимого, великого и бла-бла-бла… Да и петов-новичков прокачать никогда не бывает лишним. Сам ведь знаешь, за первую победу плюс уровень, за вторую — плюс два и так по нарастающей. Вот и получается, что за один турнир пет-победитель апается на целых десять левелов. Нормальный такой прокач…