Стрела вонзилась в проломленную башку ближайшего Косаря. Тот вздрогнул, повернулся влево-вправо и, определив, наконец, где находится обидчик, помчался мстить.

Матвей сменил лук на Чумной клинок — здоровенный и довольно редкий меч-двуручник из черного металла и с костяной рукоятью. На самом клинке, по всей длине, скалились черепа, глазницы светились зеленым и чуть заметно истекали ядовитым дымом.

Как только Косарь добежал, Климов взмахнул оружием и одним ударом укоротил полосу жизни монстра примерно на четверть. Тот заверещал, отшатнулся и заработал еще два удара, правда, послабее. Зато костлявую фигуру окутало фиолетовое свечение — вернейший признак того, что тварь получила отравление.

Приободрившись, Матвей увернулся от нескольких довольно хаотичных и дерганых атак противника. Поймав момент, вновь поразил монстра клинком. Затем еще раз, и еще…

«Так-то», — Косарь распластался на неестественно черной земле, и Климов довольно выдохнул.

С двумя оставшимися врагами он расправился тем же манером и, наконец, смог взбежать на широкое крыльцо — к массивным дверям, на створках которых было вырезано немало игровых обитателей самой малоприятной наружности.

Двери открылись, едва Матвей приложил к ним ладони, а перед глазами всплыло сообщение с названием инста. Вдобавок он получил очередной — уже тридцать шестой — уровень и быстренько, прямо на пороге, вложил очки в силу и ловкость. Чумным клинком он обзавелся совсем недавно, статы соответствовали мечу, но по минимуму, а рубиться предстояло чаще чем хотелось бы.

Очередные противники уже ждали Климова в разрушенном и утопающем в полумраке вестибюле с колоннами, щедро украшенном лепниной.

Боровы-стражи — свиньи, размером с коня-тяжеловоза, угрожающе рычали. Из покрытых ожогами туш торчало немало стрел, клинков и даже копий. Обе твари держались на шести птичьих лапах и водили из стороны в сторону безглазыми рылами, чуя непрошеного гостя.

Матвей шагнул вперед и устремился к ближайшему монстру. Тот взревел, кинулся на игрока, однако почти тут же затормозил, мерзко визжа и тряся башкой — брошенная Климовым аммиачная бомба угодила точно в вымазанный кровью пятак. Благодаря Мирону Матвей знал, что Боровы-стражи выполняют роль сторожевых псов и нюх у чудовищ не слабее собачьего. С одной стороны это было преимуществом, с другой — недостатком, своеобразной «ахиллесовой пятой». И вонючее облако от взорвавшейся бомбы, окутавшее свинью, подействовало на нее не хуже, чем какое-нибудь оглушающее заклинание.

Климов же запаха не ощущал вовсе, а потому смело подскочил к мобу и в три удара снес ему семьдесят пять процентов ХП. Добить оглушенного Борова не позволил его напарник — тот устремился вперед с явным намерением протаранить Матвея. Двигалась свинина, несмотря на габариты, очень быстро, и увернулся Климов лишь в самый последний момент.

Перескочив через нагромождение каменных обломков, он извлек из инвентаря еще одну бомбу. Чудовище к этому времени уже успело развернуться и рвануло в очередную атаку. Однако вонючий «подарок» застанил Борова.

А Матвей, проглотив Пилюлю силача, подскочил к монстру и принялся дамажить мечом. Благодаря бафу, Климову хватило все тех же трех ударов, чтобы Боров завалился на бок и исчез, оставив десять стрел, костяной кинжал, пару изумрудов и противоядие.

Со вторым свинтусом Матвей справился без проблем. Едва тот подох, наверху загрохотало, и в вестибюль опустилась каменная платформа на цепях. Матвей запрыгнул на нее, встал на чуть выступающий вверх камень, и лифт начал подниматься.

«Слишком медленно», — Климов качнул головой и заскрипел зубами. Внутреннее напряжение, терзавшее его уже две с половиной недели, накатило с новой силой.

Две с половиной недели… Это время превратилось для Матвея в безумную гонку по виртуальным мирам с редкими перерывами, которые он проводил в палате, в ожидании, когда Мирон вновь зайдет, мрачно зыркнет и процедит: «не помогло…»

Ведьма опять боролась за жизнь. Джунктр нанес ей страшную рану, и, насколько понял Климов из коротких разговоров с карликом-перевертышем, когти чудовища были то ли смазаны ядом, то ли несли в себе что-то вроде проклятия.

Как только Матвей с раненой ведьмой на руках вернулся в подземную лабораторию, та впала в беспамятство. Рядом, в двух шагах от кристаллического «дерева», возвышалась громада погруженного в сон Пламенного Рокота, вокруг которого суетились гномы-мертвецы, Мирон, рогатая старушка и красноглазый маг. Однако едва они увидели, в каком состоянии хозяйка убежища, как тут же забыли о летающем ящере-исполине. Климова отправили в палату, а спустя несколько часов явился карлик. Он сказал, что ведьма плоха и Матвею предстоит отправиться в игру, чтобы добыть средство, способное ей помочь.

Так Климов создал персонажа-вора в небольшом виртуальном мире под названием Глумдейл, где обчистил склад с зельями в замке одного из самых крупных кланов. Игроки, пока он хозяйничал в подвальных закромах, были заняты сражением со стаей горгулий, почему-то совершенно неубиваемых, так что для Матвея все прошло благополучно. Однако ни один из трех исцеляющих эликсиров «с потенциалом» не помог хозяйке убежища. Как и несколько средств, которые Мирон и остальные ведьмины помощники отыскали в других, реально существующих мирах.

Тогда Климов отправился в «Больные Земли» — ту самую виртуальную вселенную, которая погубила девушку-геймера Ио. Там он выступил в роли мага-некроманта, одолел нескольких боссов и попал в ученики к алхимику-НПС. Однако воспитанником Матвей оказался неважным: при первой же возможности он расправился со старцем и извлек из игры Кристалл Исцеления.

Через несколько часов оказалось, что он тоже совершенно бесполезен…

И вот теперь, уже девятый день, Климов путешествовал по игровым просторам «Покрова безумия» — не только криповому, но и весьма хардкорному миру. Левел-апы здесь добывались потом, кровью и довольно частыми респаунами. Тем не менее, Матвей, хоть и медленно, но продвигался, несмотря на то что вымотан был уже донельзя.

Если бы две с половиной недели назад кто-нибудь сказал Климову, что вскоре его будущее окажется еще более туманным, тот бы не поверил. Однако…

Матвей не представлял, что будет, если ведьма умрет. Почему-то ему не верилось, что остальные обитатели убежища — Мирон, красноглазый чародей, Брутус и рогатая старушка — отпустят его и Алену на все четыре стороны, признав, что ведьмин план невозможно воплотить в жизнь. Никто из них не скажет что-нибудь, типа «всем спасибо, все свободны». Они не давали Климову никаких клятв — хотя и в обещание хозяйки убежища тот не особо-то верил. Однако пока ведьма была жива и занималась подготовкой, у Матвея имелась хоть какая-то временная гарантия безопасности для себя и Алены, ведь он играл важную роль.

«А если ее не станет, если Мирон и все остальные свернут то, что она начала, я перестану быть нужным, — лифт довез лишь до второго уровня башни и остановился. Впереди был арочный проход, ведущий в коридор, где ждали монстры и тайники с лутом — по большей части, совершенно бесполезным для Матвея. — А учитывая, сколько мы с Аленой видели, сколько нам пришлось узнать… Боятся ли чародеи свидетелей?..»

Климов не знал. Сейчас он вообще не представлял, что ждет его в реальности. И никогда прежде неизвестность не вызывала у него такого страха.

Вот и коридор — серая каменная кишка, плавно уводящая влево. С одной стороны — узкие прямоугольники окон, расположенные едва ли не под потолком. С другой — камеры. Некоторые уже открыты, и освободившиеся Узники тихонько порыкивали, приветствуя игрока.

Матвей мрачно смотрел на этих здоровяков с неестественно желтой глянцевой кожей, покрытой кровью, и торчащими из туловищ, рук и ног крючьями с обрывками цепей. Головы мобов были скованы ржавыми шипастыми шлемами с единственной прорезью — для рта.

— «Черный дельфин» отдыхает… — пробормотал Климов, делая пару шагов и целясь в ближайшего противника из лука.