Эльф вдруг поднял голову и прямо посмотрел жутко-зелеными глазами. Сташка закрыл лицо ладонями. Он испугался. Чтобя Ярчик стал звездой, надо его убить, вдруг понял Сташка с обдирающей кожу ясностью. И мальчика маленького в золотой шерстке – больше никогда не будет, а будет звезда. Для Дракона. Для этих крупных ярких звезд в черном бездонном небе. Ярчик знает это давно.

Ох, нет. Только не это. Пусть он живет, как есть, шерстяной, худенький, счастливый и не подозревающий, что он такое на самом деле… Создавать звезды Сташка и сам может.

– Уходи, – попросил Сташка. – Уходи скорей.

Маленькая холодная ладошка погладила руку, чуть коснувшись щеки. От его шерстки знакомо пахло сухой листвой. Потом он сел, притиснувшись к Сташке всем своим пушистым тельцем, как-то влез горячей башкой под его локоть и хрипловато сказал:

– Ты в прошлый раз тоже меня прогнал. И – что было? А так и ты бы жил, и я бы давно стал звездой… Нельзя больше меня прогонять.

– Я тебя плохо помню, – Сташка отнял руки от лица. – Только какой ты худой под своей шерсткой и легкий. Я сам-то плохо еще осознаю, что уже был.

Глаза у Ярчика были мальчишечьи, веселые – но мудрые.

– Был, – вздохнул он так же тяжело, как иногда вздыхал Ярун. – Ты вспомнишь. Ты всегда вспоминаешь. Только иногда поздно. Не прогоняй меня. Я буду тебе помогать. И вспоминать, и вообще. Я уже ведь долго живу. Много помню… Должен рассказывать тебе обо всем, что ты пропустил или забыл… Знаю все-все про тебя и про Яруна. А! Вот Макс тебя убить хочет, ты знаешь?

– Да, – усмехнулся Сташка. – Я ему мешаю.

– Он считает тебя бастардом. Незаконным ребенком Яруна, которого тот захотел сделать наследником в обход признанных детей. Тогда как сын сестры Макса – законный первенец Яруна и внук Даррида. Династический брак такой был заключен. Макс был уверен, что наследником станет этот его племянник. Воспитывал его соответственно. А тут вдруг – ты.

– А Ярун мне не говорил про своего первенца.

– Хочет сначала тебя покрепче к себе привязать. Он не подозревает, какие мысли у Макса в голове. Привык ему доверять. Ну, так ведь Макс и не подводил его никогда. Но в Драконов Макс не верит, кто ты такой – не понимает, хотя теперь ты Лабиринтом и Венком здорово сбил его с толку.

– А как ты все это… узнаешь?

– Знаю много. Просто знаю, и все. Мне не объяснить, откуда. Что я хочу узнать – знание приходит. Спрашивай.

Сташка кивнул своим мыслям: Ярчик – часть Сети. Интерфейс такой… Созданный давно, чтоб маленькому Тагу не было так тошно и одиноко в громадном летучем дворце… Созданный хранить знания, обучать, помогать вспоминать… А когда Таг вырос бы – Ярк стал бы звездой, и Сеть скачком поумнела бы… Но Таг не вырос, а погиб. Через индиктион Сеть восстановила его, и началось новое детство. Потом опять… Ярчик был нужен ему маленькому снова и снова…Где, когда было это детство – в летучем дворце? Они там жили… Вдвоем, что ли? Два малыша? Он и Ярчик? Облака далеко внизу… Ой… Ой, не вспоминать, не надо… Лучше спросить:

– Кто у тебя крылья отнял?

– Ты. Тебе тогда было нужнее.

– Когда?

– Давно. Сам вспомнишь, когда страдать по этому поводу перестанешь. Хотя ты вечно находишь еще более дурацкие поводы пострадать. Это связано с нарушением работы протеиновых рецепторов нейронов, распознающих уровень гормонов в крови. Молекула метила…

– Замолчи. Нашелся доктор.

– Вообще-то да, я много знаю о твоем здоровье. Я-то помолчу, но тебе не стоит недооценивать химию своего мозга. И свое прошлое. Просто это так глупо – быть заложником того, что, в общем, нетрудно победить, – он поднял к Сташке странную бледную мордочку, улыбнулся, и у Сташки, вспомнившего свой снежок, озноб прополз по спине. И его нужно будет убить? Вот этого живого волшебного умника? – Ты не бойся, – попросил Ярчик, будто прочитав его мысли. – Все будет не так.

– Где? Когда?

– Я еще не знаю. Отстань. Об этом рано думать. А вот о чем давно пора – так о том, как Гая выручить.

– Как? – Сташка вскочил. – Ты знаешь, где его держат?

– Его нельзя держать, он сквозь стены ходит. А твоя девочка – нет. Он ее не может бросить. Вот и сидит. Я расскажу, где… Ты им поможешь?

– Ты знаешь! Да! – Сташка даже схватил его за мохнатые, но худенькие и сильные под шерсткой плечи. – Где они?

– …А Ярун? Он не терпит, когда ты не слушаешься.

– Я ему объясню. Нельзя таких маленьких девчонок держать в неволе.

– Ты ее скорей спасай. И потом береги, – странно сказал Ярк. – Только она одна на всем свете может… Нет, рано об этом. Вырасти сначала.

Мгновение они молча смотрели друг на друга. У Сташки на миг закружилась голова. Потом весь он до краев налился пламенно-ледяной решимостью. Ярчик предложил:

– Вспомнить тебе невидимость?

Сташка почему-то сразу понял, что он имеет в виду. И минут через десять уже тихо смеялся перед зеркалом. Спасибо, Сеть. Ярк сидел на подоконнике и устало улыбался. Потом хрипловато сказал:

– Что-то ты тяжелый очень. Я не могу больше. Отпусти меня пока. Сам придешь, когда будут вопросы… К себе самому.

– А? – не очень понял его Сташка. – Я думал, ты мне сразу все расскажешь…

– У тебя же есть Венок. Только он почему-то в Стограде.

– Ярун отобрал.

Ярк мгновение смотрел на него, потом засмеялся и нечаянно скатился с подоконника. Смолк. Глянул на сердитого Сташку и опять расхохотался.

– Котьке расскажу, – он даже всхлипывал. – И Митьке. Девчонкам не будем, они тебя любят очень… Это же надо! Нет, ты, наверно, уже сам себя боишься! – Он наконец перестал смеяться и сел на полу, взъерошенный и бесстрашный. – Да я знаю, каково тебе. Не сердись, что я смеялся. Просто для меня ты – самое главное. Ладно. Ты… Ничего не помнишь. А Ярун – тоже хороший. Только много, наверно, забыл. Вспомнит.

– Если раньше мне башку не оторвет, – Сташка пошел к шкафу. Там нашлись и теплая обувь, и куртка. И даже варежки. – Ты пойдешь со мной за Гаем?

– Сам справишься, – улыбнулся Ярк. – Через полчаса с западного двора взлетает гравитаплан в Стоград. Ускоряйся.

– Не вели мне, Ярчик, – попросил Сташка. – Это как-то неправильно. Лучше еще расскажи… Какой был Кааш?

– Посмотри в зеркало, – Ярк немного съежился. Что-то очень робкое мелькнуло у него в глазах. – Но…добрее тебя. Да… А Таг был добрее Кааша… Что ж, с каждым циклом ты что-то теряешь… А за время жизни восполнить – не успеваешь.

– Я все меньше человек?

– Смерть ожесточает, – вздохнул Ярк. – Прости меня. Мне надо уйти уже. Прости. Ты все сможешь сам.

Плевать на все запреты. Скорее, скорее! И вообще нужно быть бесшумным. Иначе это полтергейст будет какой-то. Он торопился. Глаза Ярчика мерещились ему в темных углах. Чтоб знать, куда бежать, пришлось поколдовать, и теперь слегка кружилась голова. Но бежать надо скорее. По широким черным коридорам министерств с зеркальными полами, мимо множества деловитых людей – откуда столько и зачем все они здесь? – как бы ни на кого не натолкнуться… Мимо Кощея, неожиданно вывернувшего из-за угла. Сташке удалось прижаться к стене. Кощей едва не задел его локтем, продолжая говорить вполголоса в прижатую к уху трубку:

– …не в мальчике проблема, а в Яруне. Это Яруна надо спасти. Чудовище… Да просто мороз по коже. Дети такими не бывают. Пусть убирается, откуда пришел, упырь. Откуда? Да с того света – если верить их сказкам про реинкарнацию – так, значит, упырь… Паршивый фольклор, ты права. Но он правда чудовище. Поэтому не будем медлить – пока не было Представления и народ не знает. Можно заменить нормальным наследником, пока Ярун еще не показал всем этот ужас. А это – это что-то жуткое. Что-то… Бесчеловечное. Какая-то непонятная скверна. Но еще все-равно – ребенок, в чем-то наивный… и нервы дрянь. Сам в любой момент может себя погубить. По глупости. По самонадеянности. А вот Арес станет прекрасным наследником. В конце концов, он тоже сын Яруна и внук императора…