– Как он? – она осторожно придерживала чашку пальцами.

– Луи? – она кивнула. – Замечательно, – я криво улыбнулся.

– Правда?

– Он подросток, поэтому да, с ним точно все в порядке, – не хотел говорить об этом.

– К новому году он точно восстановит силы. Крупные гастроли всегда изматывают, – я чувствовал, что она на меня смотрела. Я на нее не смотрел.

– Он говорит, что к нему плохо относятся там, в труппе, они не считают его за человека.

– Потому что он младший?

– Потому что он младший и все в этом духе. У всех всегда будут поводы его недолюбливать.

– Гарри, успокойся, это просто люди, – я смотрел на Луи, по-моему, он начал слышать наш разговор. Уже так лучезарно не улыбался.

– Я не знаю, что делать.

– Он справится, – она улыбнулась и кивнула. Я тоже кивнул, хоть и соглашаться было не с чем.

В гостиную зашел Карл с младенцем на руках, аккуратно замотанным в тонкое одеяльце. Этого необъяснимого умиления или что там еще испытывают, когда видят очень маленьких детей, я не чувствовал, к такому я был удивительно холоден. Но Луи, господи, его глаза так всполохнули и загорелись, я даже не заметил, как быстро и умело он взял ребенка в руки.

– Он такой маленький, – мальчик даже сморщил нос от переполняющей его нежности к крошечному существу.

– Ты где-то учился держать младенцев? – Этан не плакал.

– Нет, – Луи принял этот комплимент, Елена не торопилась забирать сына из рук моего мальчика. – Он такой милый и мягкий, – ладно, даже я улыбнулся.

Никто не мог забрать ребенка у Луи, потому что он быстро к нему привязался. Но вскоре Елена забрала ребенка, чтобы его покормить, мы с Луи ушли в свою комнату, Карл, по-моему, в курсе наших отношений не был, но он ничего не сказал. И когда я уже лег, чтобы крепко уснуть, мальчик бросил меня, чтобы уложить ребенка, а Елена только хитро улыбнулась. Я нахмурился и снял наручные часы.

– Он такой милый и такой сладенький, – Луи вернулся через пятнадцать минут.

– Ага, – он был холодный, поэтому крепко ко мне прижался. Я улыбнулся.

– Тут почти так же холодно, как и в анти-аду, – я засмеялся в его шею, обнял. – Ну правда же!

– Да, почти, – анти-ад, господи, я запомнил это на всю жизнь.

– Спокойной ночи, Гарольд.

– Сладких снов.

Мальчика не было рядом, когда я проснулся, поэтому я лишь разочарованно вздохнул, когда вставал с кровати и весь съежился от холода.

– Только очень осторожно.

Луи в мятой футболке, которая задралась немного, и в широких пижамных штанах с ребенком на руках, обмотанным тем же желтеньким одеяльцем. Елена передала ему бутылочку с чем-то белым, и мальчик осторожно начал кормить Этана. Луи выглядел таким уютным, домашним, теплым, я не знаю, таким светящимся и спокойным. Этан только немного дергал ножками, Елена быстро поправила носок сына, и Луи усмехнулся.

– У вас тут что, школа матерей? – она ударила меня по плечу и ушла в гостиную.

– Отцов, – Луи покачивал малыша на руках.

– Ты вообще спал? – Луи поставил бутылочку на стол и вытер подбородок Этана платком.

– Почти, ага.

Мы сели завтракать после того, как младенца забрали у Луи и он даже немного расстроился что ли. А потом вообще знаете что? Луи заплел Кейт косички, и они ушли на задний двор делать снеговика. Он помог девочке надеть варежки и даже застегнул молнию на ее ботинках. Елена заметила мой в изумлении открытый рот и слегка толкнула бедром.

– Луи теперь нянька? – она закрыла дверь и прошла мимо меня. Мы словно в тупом ситкоме.

– Ему нравится возиться с детьми, я не могу отказать ему, – я прошел на кухню.

– Что если сначала парень говорит тебе, что хочет большой семейный дом, а потом еще оказывается, что у него прекрасное отцовское чувство?

– Что?

– Луи хочет дом, хочет семью, – я не хотел говорить с такой досадой в голосе. – Ты же знаешь, что я не такой человек.

– Гарри, так скажи ему об этом. Просто поговори с ним.

– Он думает, что я черствый. Ну не могу я возиться с детьми, никогда даже желания не было, – мои пальцы на руках странно дрожали. – А он просто, не знаю, порядочный папочка, – Елена усмехнулась. – Я ноль в воспитании, я же не гожусь в отцы, – мне было грустно.

– С Луи ведь все вышло.

– С Луи ничего не вышло, он вырос сам, я имею в виду, его воспитали, после двенадцати детей незачем воспитывать.

– Гарри, – она положила руку на мое плечо и сжала его, – не загоняйся. Все будет хорошо, главное, чтобы ты был готов.

– Ты так говоришь, как будто я буду беременеть и вынашивать ребенка.

– Ну мало ли, – она начала смеяться, я только спихнул ее руку и выдохнул с улыбкой на лице.

Знаете, что я еще заметил? Елена попросила Кейт с Луи вернуться домой, там начинался снегопад, да и вообще было холодно, девочка неохотно проскулила: «Ну, ма-а-а-а-ам!» – не имея желания идти домой, но затем Луи сказал ей: «Пойдем, Кейт, выпьем какао», – и она, широко улыбаясь, побежала за ним. Теперь я помогал Кейт раздеться. Хотя никто меня не просил. Девочка протерла влажный нос рукой и посмеялась, смотря прямо в мои глаза. Ладно, я улыбнулся, что-то внутри растаяло. Да, я считал детей очаровательными, но не настолько, чтобы идти и сюсюкаться с ними. Луи тоже улыбнулся, я взял его пальто.

– Спасибо, – он кивнул, положил руки на плечи Кейт.

– Всегда пожалуйста, – я постараюсь для него.

Мы с Еленой болтали на разные темы в течение дня, Луи помогал Карлу с Этаном, даже играл с Кейт, он делал все, чего я от него никогда не ожидал. Я не думал, что Луи семейный человек, он просто, не знаю. Я думал, что он как я, он никогда не давал мне поводов для того, чтобы я думал, что он готов жертвовать любовью ради семьи и обязанностей, ради всего этого, чего я никогда не понимал.

– Ладно, но вы все должны меня подстраховать, – я решился взять ребенка в руки. Луи сказал, что я должен хотя бы попробовать. Я даже Элизабет не держал, только когда она подросла, про племянников вообще молчу.

– Мы подстрахуем, не волнуйся. Главное не напрягайся, – Луи встал на носки, чтобы передать Этана прямо в мои руки. Я уже передумал.

– Он такой… – я выпрямился, – легкий.

– Да, Гарри, ему трех месяцев нет еще, – скривившиеся от умиления лица напротив вызвали неоднозначные чувства.

– Ладно, забирайте, я больше не могу, – мальчик положил ладонь на мое плечо и погладил его.

– Ты все равно молодец, – Елена ушла, а у меня неприятные внутри чувства.

– Разве тебе не страшно, что ты его уронишь, заденешь ему что-нибудь, или что он заплачет без видимых на то причин? – я тараторил, потому что волновался.

– Так ты его боишься? – Кейт за спиной засмеялась. Я надеялся, что она нас не слышала.

– Немного, просто, это же не кто-то там, это маленький беззащитный ребенок,– я нервничал слишком сильно.

– Успокойся, Гарри, главное практиковаться. Сегодня десять секунд, завтра – пятнадцать, – он смеялся.

Да, Гарри Стайлс не ладит с младенцами. Я сложил руки на груди и повернулся к в голос смеющейся Кейт. Такую бурную реакцию вызвала поломанная кукла. Ну, слава богу, что не я. Луи присел рядом с девочкой и взял в руки отломанную часть тела игрушки. Это была рука. Кейт покраснела от того, как сильно смеялась и даже не могла успокоиться. А Луи говорил ей что-то, что я не слышал. Девочка засмеялась громче, и я заметил сощуренные глаза Луи.

– Она теперь пират! – Кейт подняла куклу высоко вверх и прокричала: – Йо-хо-хо! – Луи как-то влюбленно на нее смотрел.

– И где корабль пирата?

Вот что их всех цепляет. В тот момент я понял, что такое благодушность. Кейт была искренне радостна от того, что у ее куклы отломалась рука. Она сразу нашла этому применение. В тот темный вечер мое сердце разрывалось на части. Я понял. Дети Джеммы были сдержанными, дочь Циско – Бетти – часто плакала из-за мелочей, что меня раздражало. А так я больше и не взаимодействовал с детьми. Вообще-то, они те еще эгоисты и малодушники. Но в тот момент Кейт просто зажглась как свеча. Теперь у нее есть однорукая кукла и по-моему это все, что нужно было ей для счастья.