- И ни капли не жалею об этом,- фыркнул Тони.

В глубине души он даже этим гордился.

Стива уже кратко проинструктировали, как вести себя с журналистами и гостями: улыбаться не слишком часто и не слишком широко, много не пить (хотя это уже относилось по большей мере к Тони) и стараться пересекаться с “полезными” людьми. Что это за каста такая и как её распознать, Роджерсу пообещали объяснить на месте. А пока же они разделяли те несчастные сорок минут отдыха, слушая, как Питер играет гаммы.

К слову, любовь к музыке мальчику привил именно Обадайя и поэтому, когда он приходил, Пит молча садился за инструмент, дабы порадовать своего недолговременного учителя. Знал он, правда, не так много: несколько этюдов, пару детских песенок и “Money, money, money” ABBA в упрощённом варианте. Последнее было выучено специально для Тони.

Но начинал Паркер всегда с гамм, как с разминки, беспрекословно следуя рекомендациям Стейна.

- Почему бы вам не отдать мальчика в музыкальную школу?- поинтересовался Оби.

Он мельком оглядел Питера и, сморщившись на предательски просочившейся фальшивой ноте, продолжил:

- Хотя бы для общего развития.

- Питер посещает несколько кружков в школе,- тут же ответил ему Стив.

Он расположился напротив, листая первый попавшийся под руку журнал.

- Мы ведём речь всё о той же школе,- вздохнул Обадайя. Он всегда расстраивался, если близкие не прислушивались к его советам.- Бесчисленное количество раз я предлагал перевести мальчика в школу-интернат при университете, но всё бестолку. Хотя сколько времени можно было бы сэкономить, поднявшись на несколько классов выше. Энтони в 4 года собрал свой первый двигатель, а в 17 стал авторитетным учёным. И всё благодаря подсуетившемуся Говарду, направившего талант в правильное русло. Родители Питера, насколько я знаю, были учёными, значит, кое-какие задатки имеются.

Единственное, чего он добился своим высказыванием, был хмурый взгляд Стива исподлобья. У него, естественно, на это имелась иная точка зрения.

- Если Питер захочет, мы не будем препятствовать,- ответил он безапеляционно.

Тони же ощущал себя меж двух огней. Несомненно, он желал для Питера лучшего будущего, основой которого являлось образование, но и со Стивом был вынужден согласиться. Слишком уж колючи были воспоминания об его детстве в интернате. Да и само объявление о новом месте жительства Тони расценил тогда как попытку сплавить его куда подальше и более не вспоминать.

- Посмотри на Энтони,- он указал на Старка,- если бы не вовремя принятые меры, был бы он тем, кем является сейчас, а?

- Мы договорились не давить на Питера и не лишать его детства,- объяснил Роджерс.

- Возможно, в мальчике скрыты уникальные способности,- настаивал на своём Обадайя.

Тони молча потягивал виски. Без алкоголя с этими двумя в некоторые минуты, особенно, если дело касалось Питера, было просто не выжить. Из хороших знакомых они превращались в непримиримых соперников, уверенно стоящих на своём и не терпящих компромиссов.

- В таком случае изоляция сделает из него эгоиста, зацикленного на своей исключительности.

Тони на мгновение даже засомневался, что речь идёт не о нём.

- Осознание своей исключительности только придаст Питеру уверенности. Тони,- он обратился к нему с явным намерением окончательно разбить Стива (Старк просто ненавидел, когда его впутывали в эти незначительные разборки),- разве тебя лишили детства?

На самом деле, избегая некоторых сложностей, Тони всё устраивало. И Стив прекрасно это осознавал, поэтому и смотрел на него сейчас, как на потенциального предателя.

Ужасно оказаться между лучшим другом и собственным мужем. Но лгать Тони не решился.

- Позже я понял, что именно с того дня, когда отец объявил мне о своём решении, и началась действительно моя жизнь. Так что претензий не имею. Прости, родной.

Обадайе не хватало только прищёлкнуть пальцами со словами “что и требовалось доказать”.

Стив усмехнулся, по-видимому, только такой ответ и ожидая.

- Хочешь сказать, что Питера нужно отправить в интернат?- пошёл в наступление он.

Паркер резко прекратил свою игру, удивлённо уставившись на взрослых.

- В какой ещё интернат?- спросил он с комом в горле.

В памяти, как назло, пронеслись все невыполненные поручения, неприятные встречи с учителями, склоки, перепалки, недоученное стихотворение. Да, он был не самым послушным сыном, но это слишком. Ради приличия могли бы и подготовить его как-нибудь. Хотя к такому вообще возможно подготовиться?

- Не волнуйся, Питер,- разъяснил ему Тони,- я скорее отправлю всех присутствующих в интернат, чем тебя.

***

В минуты ожидания, пока Стив раздаст Питеру инструкции насчёт сладкого, телевизора и отхода ко сну ровно в 21:30, между Тони и Обадайей вновь состоялся разговор на больную тему.

Возможно, Старк просто пытался объяснить позицию Стива с другой стороны во избежании неприятностей, или же, следуя эгоистичной потребности, стремился показать другу, что в воспитании Питера он принимает такое же равноценное участие.

- Возвращаясь к тому, о чём мы говорили, я кое-что хотел уточнить,- начал Тони, посмотрев на верхний этаж собственного дома.- Даже если бы Стив настаивал, я бы никогда не отдал Питера в интернат. Не только потому что обещал Ричарду, просто не смог бы без него.

Старк не любил душеизливаний понапрасну, но сейчас он ощущал непреодолимую тягу поставить на этом вопросе жирную точку. Если года два-три назад он ещё рассматривал этот вариант, то теперь длительное отсутствие сына было просто невозможным.

Кто мог предположить, что маленькое существо, которое Тони взял на руки, сдавшись под напором друзей, будет иметь такое непомерное значение в его жизни.

- Ты здорово привязался к нему,- заметил Обадайя.- Признаться, когда ты сообщил о женитьбе и усыновлении ребёнка, я счёл это розыгрышем.

-Я тоже так считал,- усмехнулся Тони.

Несмотря на все отягчающие обстоятельства вроде не самого примерного образа жизни, у него всё же хватило совести не оставить мальчика на попечение социальной службе. Да и в то время они со Стивом состояли в каких-никаких отношениях, так что тот тоже поучаствовал в смене направления его жизненного компаса.

- Я бы не смог поступить, как мой отец,- добавил Тони чуть тише.

Обадайя был явно разочарован этим высказыванием. Вероятно, годы дружбы с Говардом Старком сформировали в нём иную точку зрения, которую он высказывал осторожно, но строго. Однако у Тони был другой образ. И если бы его спросили, с кем или с чем у него ассоциируется отец, то он бы сравнил его со звездой. Манящей, завораживающей, но невероятно далёкой.

- Это слова детской обиды, Энтони,- проговорил Стейн.- Благодаря Говарду ты получил всё и даже больше.

Тони посмотрел на него с мукой.

- Всё, чего я хотел получить, это своего отца. Глядя на Питера, я даже представить не могу, что не буду видеть его целых пять дней, а он иногда не появлялся и целыми месяцами.

Он говорил о Говарде редко, стараясь сохранить спокойный, уверенный тон. Но если что и находило, то в эти минуты он выплёскивал всё. Всё то, что накапливалось долгими годами и что он более не имел возможности сказать в лицо собственно Говарду.

Иногда это было невыносимо. Вспомнив о наличии груза, мы начинаем ощущать его тяжесть.

- Ты знаешь, Тони, сколько навалилось на него в то время.

Обадайя действительно не понимал природы этих претензий. По его мнению, Говард делал для сына всё, что только возможно.

- Знаю, да мы и стоили друг друга,- хмыкнул Тони.- В том, что отец поседел раньше положенного, повинна не только наследственность.

Возможно, Обадайя сказал бы ещё что-то, если бы не вернувшийся Стив. Он сразу заприметил неладное, оттеснив Старка чуть назад.

- Оби согласен, что на рандеву с директором должен идти я,- мастерские перевёл тему Тони.- Дар переговорщика не должен пропасть зря.

Стиву ничего не оставалось, кроме того, как согласиться. Аргумент был действительно неоспоримый.