— Сэр, — позвал азиат. — Вы слышите меня?

Он кивнул.

— Можете назвать своё имя?

— Аарон Хотчнер. Что случилось? Вы кто?

— Джон Да. Я фельдшер скорой помощи. У вас был мышечный спазм. Наверное, — с сомнением в голосе ответил Да.

— Как это «наверное»? — удивился где-то справа голос агента Смита. — Он чуть в ящик не сыграл на наших глазах.

— Сэр, то, как вы описали ситуацию перед приступом, схоже по симптоматике с мышечным спазмом, но я не вижу иных симптомов: напряжения и уплотнения мышц. Вам больно, когда я делаю так? — обратился Да к Аарону и слегка надавил на его правый бок.

— Нет.

— А сейчас? — Давление усилилось.

— Нет.

— А должно быть. Вы обращались к врачу?

— Да, но он не нашёл причины…

— Завязывайте с ибупрофеном и сходите к другому врачу, — посоветовал Да. — Что бы это ни было, со временем боли усилятся. Не хочу вас пугать, но вы можете умереть от болевого шока. В больницу поедем?

— Нет, если можно.

— Как хотите. Сесть сумеете?

Он кивнул.

— Тогда сядьте и подпишите отказ от госпитализации…

========== 5 ==========

Измотанный, усталый и голодный, утром он не поехал домой, а решил перекусить в кафе, где работала Алана. После приступа агенты и полиция оставили его в покое, но отчего-то он подозревал, что так просто от него не отвяжутся. По всему выходило, что он и Патрик чуть ли не главные свидетели. Не подозреваемые — и на том спасибо. Впрочем, детектив Мартинс по-прежнему поглядывал на него с подозрением. Однако гораздо сильнее подозрительности недалёкого полицейского его беспокоило, что он слышит голоса. Это ведь плохо? Он знал, что плохо. Нормальные люди голосов не слышат. А он мало того, что слышал, так ещё и узнавал их. Мужской принадлежал здоровенному, точно шкаф, мулату из его снов. Кажется, здоровяка звали Морган. Имя женщины он не помнил, но она также мелькала в сновидениях. Хорошенькая хрупкая блондинка… Похоже, шутки кончились. Сейчас это вовсе не казалось смешным. Сначала сны, теперь голоса. Что дальше? Галлюцинации?

И тут он вспомнил, что поначалу сны никак не влияли на него. Приснилось и приснилось. Но потом он начал чувствовать его — Хотчнера из своих сновидений. Переживать его эмоции, настроение… Как там говорилось: «Кто кому снится — бабочке, что она философ, или философу, что он бабочка?»

— Ну нет, брат, — взглянув себе в глаза в зеркало заднего вида, усмехнулся он. — Никаких бабочек и философов. Есть ты, Аарон Хотчнер, который охранник и который устал. А того не существует. Вся эта хрень с твоей головой из-за убийств. Однажды говнюка поймают и всё кончится. Иди-ка ты лучше завтракать…

Воодушевлённый мыслями о еде и встрече с любовницей, он зашёл с чёрного хода, не застал Алану на месте и спросил незнакомую официантку, где его подружка.

— Они с хозяином в кабинете заперлись…

— Закрой рот, Бетти! — рявкнул на неё повар. — Аарон…

— Не говори ей, что я заходил, Роджер, — тихо попросил он и ушёл.

Так поступать было подло, и Алана прекрасно понимала, что ведёт себя неправильно, но ей нужна была эта работа. Аарон очень хороший человек, но он просто не потянул бы их двоих. Ведь нужно что-то есть, оплачивать счета… Она старалась утешить себя мыслью, что всё могло быть намного хуже. По крайней мере, Даг Спайси не жирный вонючий боров, у которого маленький член, раздутое самомнение и которого хватает на секунды мерзкого липкого секса. Даг Спайси следил за собой, дарил ей подарки и не был с ней груб. Больше того, он активно намекал, что вовсе не против, если их отношения перейдут на принципиально иной уровень. Вот и сегодня, застёгивая джинсы, он качнул головой и сказал:

— Алана, ты ведь в курсе, как сильно ты мне нравишься. Брось ты этого неудачника Хотчнера! Живёт в твоей квартире. Денег зарабатывает просто курам на смех! Никаких перспектив. Ты же знаешь, я могу дать больше, много больше, чем он.

— Знаю, Даг. — Она поправила блузку и стянула волосы в хвост. — Но и ты пойми меня. Я люблю его. Когда он улыбается, весь мир перестаёт существовать. Между мной и тобой только секс…

— И очень хороший секс, — перебил Даг.

— Аарон для меня значит больше, чем секс, чем деньги или возможности. Если я когда-нибудь захочу детей, то только от него, — закончила она. — Мне пора работать.

Она шла в кухню, когда в распахнутой настежь двери чёрного хода краем глаза заметила знакомый силуэт автомобиля. Выглянула. Ну точно, «Мустанг» Аарона. И это нехорошо. Совсем нехорошо.

— Роджер, — окликнула она повара. — Роджер, скажи мне, что Аарон в зале. Пожалуйста, скажи, что он ждёт меня в зале!

— Он столкнулся с Бетти. Прости, А, не успел её остановить.

— Боже мой… — прошептала Алана и, не сдержавшись, дала пощёчину, собиравшейся удрать официантке. — Ты хоть понимаешь, что натворила, сучка?!

— Девочки, девочки, перестаньте! — Роджер вытолкал Бетти в зал от греха подальше, а Алана сникла и горько разрыдалась…

Он так боялся, что однажды этот день наступит, что, верно, накликал его на свою голову. Его Алана спит с другим. И сразу как-то объяснились и новые духи, и разрешение бесплатно кормить в кафе своего недалёкого любовника, и золотые серьги, якобы подаренные тётей. Он так любил её, что ему и в голову не могло прийти сомневаться в её словах. Он ждал, что однажды она бросит его, но не ждал измены.

Наверное, ему стоило разозлиться, вернуться в кафе и наорать на неё, но он не чувствовал ровным счётом ничего. Просто бродил по улицам, пока не вымотался окончательно. Тогда он вытянул из кармана телефон и набрал номер единственного человека, с которым хотел сейчас говорить.

— Хотчнер, — зевнула трубка. — Ты больной что ли? Я спал вообще-то.

— Патрик, мне Алана изменяет. — Это прозвучало обыденно и скучно.

— Через час на нашем месте. Нет, через сорок минут.

«Нашим» они называли маленький бар в подвале, владелец которого чхать хотел на все законы о запрете курения в общественных местах. Пара мощных вытяжек и постоянная публика служили отличной системой безопасности.

Когда Патрик ввалился в бар, его приятель хмуро и безжизненно сидел в углу за стойкой. Сделав бармену знак нацедить ему пинту отличного местного пива, Патрик сел рядом.

— Все бабы шлюхи, — изрёк он, толкнув Аарона локтем.

— Не называй её так.

— Она потаскушка, а ты подкаблучник. Сколько ты ещё будешь позволять ей верёвки из тебя вить? Будь мужиком и вломи её хахалю.

— Нельзя. Он её босс. — Аарон допил пиво и жестом попросил повторить.

— Тогда ей врежь.

— Вот поэтому ты один. Я не стану бить Алану. Я люблю её. Даже теперь люблю, — признался он.

— Бесхребетный ты, Хотчнер, — заключил Патрик. — Тебе бы поучиться жёсткости у своего альтер-эго из снов. Уж он-то своей бабе спуску наверняка не давал, пока была жива. И что делать станешь?

— Не знаю, Патрик. Давай просто выпьем…

Он вернулся домой поздно, искренне надеясь, что Алана уже спит. Ему не хотелось сегодня выяснять отношения. Особенно после того, как на пятом её звонке он выключил телефон. Побоялся, что слишком много выпил и наговорит много того, о чём после пожалеет. Не представляя, куда себя деть, он бесцельно шатался по улицам, покуда не выветрился хмель. Вернулся к кафе, забрал машину, поторчал под окнами дома, где Алана снимала квартиру. Наконец он отказался от мысли снять номер в мотеле, поднялся на свой этаж и отпер дверь.

Алана не спала. Сидела на диване, с покрасневшими зарёванными глазами. Увидела его, вскочила и уже хотела подбежать и обнять, но вовремя остановилась.