Ему не хотелось ни с кем разговаривать. Тем более куда-то ехать. Однако количество пропущенных звонков с незнакомых номеров по-плохому впечатлило. Странно, что, не сумев дозвониться, полиция не пришла по его душу к нему домой. Впрочем, может, кто и был. Двое суток утонули в вязком тумане, и он их попросту не помнил. Он даже не помнил, как вообще оказался дома. Просто в какой-то момент у него закончились сигареты, и он с удивлением обнаружил, что сидит в полумраке на диване в их с Аланой гостиной и часы показывают начало десятого вечера. Он ещё собирался окликнуть её и окликнул, и лишь после вспомнил, что звать её бесполезно. Его красавицы больше нет с ним. Зови, не зови — никто не откликнется.

От детектива Мартинса ему достались дежурные и совершенно неискренние соболезнования. Агент Смит оказался более предупредительным, а агент Джексон, как обычно, глубокомысленно промолчал.

— Поверьте, мистер Хотчнер, мне самому неприятно, что приходится вас беспокоить… — начал было Смит.

— Когда я смогу забрать её? — прервал он агента.

— Лаборатория ещё не закончила. Мы обязательно известим вас, когда вы сможете забрать тело мисс Мюррей, а пока мы бы хотели задать вам несколько вопросов, мистер Хотчнер. Насколько серьёзными были ваши отношения с мисс Мюррей? — В голосе Смита слышалось мягкое участие, но взгляд был холоден и строг.

— Я собирался сделать Алане предложение. Я любил её, и она любила меня.

— Однако это не мешало ей изменять тебе, — встрял Мартинс.

— Я простил её!

— Ножом в живот? Вот, полюбуйся. — Мартинс положил перед ним снимок, и Аарона замутило от увиденного. Он побледнел и спешно отвернулся.

— Детектив Мартинс, — осадил полицейского Смит. — Будьте добры, не вмешивайтесь в допрос. Мистер Хотчнер, может, воды?

— Просто уберите фотографию. Пожалуйста…

Смит покладисто сунул снимок обратно в папку и присел на край стола рядом с убитым горем Аароном.

— Я вам сейчас всё объясню, мистер Хотчнер. Видите ли, у нас есть все основания и доказательства, что эти убийства — дело рук одного человека. Вот только убийство мисс Мюррей, как бы это сказать, мистер Хотчнер… не совсем вписывается в общую картину преступлений.

— Я тоже думал об этом, — ответил он. — У Аланы нет ничего общего с теми тремя женщинами, — и поделился своими мыслями о причине столь долгого перерыва между третьим нападением и четвёртым, жертвой которого стала его девушка.

— Похвально. Что скажете, агент Джексон? — Джексон предсказуемо молчал. — Вы умный человек, мистер Хотчнер. И я вам верю. Да, я верю, что вы любили мисс Мюррей. Хотя бы потому, что не побоялись вступиться за неё и сделали всё так, что мистеру Спайси, очевидно, было стыдно идти в полицию. Однако вот в чём штука, мистер Хотчнер, мисс Мюррей действительно не похожа на предыдущие жертвы. Как я говорил, не все экспертизы проведены. Но если эксперты найдут хоть какие-то отличия от предыдущих случаев, ваше положение станет весьма шатким. Мы с агентом Джексоном, к примеру, уже нашли кое-что. Вот, взгляните. Не волнуйтесь. Это просто снимки.

Он нехотя посмотрел на фотографии. Криминальный фотограф снял стену с кровавой надписью — большое размашистое «Очнись!»

— А вот снимок с предыдущего места преступления. Та же надпись, но меньше и аккуратнее. И вот ещё что, мистер Хотчнер. — Смит наклонился к нему. — Надпись на месте убийства мисс Мюррей сделал человек в перчатках, а до того субъект не утруждался скрывать свои отпечатки.

— Вы… Вы что, думаете, это я убил мою Алану?! — Он даже не почувствовал, как пальцы сжались в кулаки от гнева. Как им такое в головы пришло? Он боготворил свою женщину и в жизни не посмел бы и пальцем её тронуть, не говоря уже о том зверстве, что проделал убийца.

— Я этого не утверждаю, мистер Хотчнер, хотя детектив Мартинс верно подметил, что у вас есть мотив, и мотив серьёзный…

— Говорю же: я простил её! Алана не виновата в том, что её бывший босс — ублюдок, каких поискать. Почему бы вам с ним не поговорить? Сексуальные домогательства тоже преступление! — зло рявкнул он.

— Уже, мистер Хотчнер. У мистера Спайси очень хорошее алиби на время совершения преступления, — невозмутимым тоном возразил Смит. — Он ругался с соседом. Оба так шумели, что ещё несколько человек вышли из квартир и пригрозили спорщикам полицией. А вот у вас алиби нет. По словам мистера Суини, вы выходили покурить. За временем он не следил и, как долго вы отсутствовали, сказать, увы для вас, мистер Хотчнер, не может.

Потрясённый заявлением агента, Аарон обвёл присутствующих беспомощным взглядом. В блеклых глазах Мартинса он без труда прочёл мстительное торжество. Смит казался спокойным и был омерзительно логичен в своих простых выводах, а агент Джексон смотрел на Аарона со странной грустью.

— Я ни в чём вас не обвиняю, мистер Хотчнер. По крайней мере, пока. Попытайтесь меня понять, — продолжил Смит. — В моей практике такое случалось и не единожды, когда один преступник маскирует убийство, подражая другому преступнику. Однако идеальных копий не бывает…

— А родные и близкие всегда первые на подозрении. — тускло закончил он. — И мои слова о том, как много Алана значила для меня, только мои слова, а агенты ФБР никому не верят на слово.

— Вы определённо нравитесь мне, мистер Хотчнер! — Смит холодно улыбнулся. — Я готов вам поверить, если припомните кого-нибудь ещё, с кем у мисс Мюррей мог быть конфликт.

Он задумался и внезапно понял, что не в силах ответить на вопрос федерала. Кроме философа-растамана Эвы, как ни бился, он не мог вспомнить хоть кого-то из близкого окружения Аланы. Разве что коллеги по прошлой работе, но ни с кем из них его детка не водила дружеских знакомств. Не может ведь так быть, чтобы у столь красивой женщины был такой узкий круг общения. Должны же быть подружки… Однако он не помнил ни одной! И это казалось ему неправильным. Каким-то нереальным. Не затворники же они, в конце концов!

— Я не знаю ни одного, — когда молчать дальше стало уже невозможным, пробормотал он и ошарашено уставился на выжидательно поглядывающего в его сторону Смита. — Как такое возможно? У нас не было друг от друга тайн…

— Не считая её измен, — желчно вставил Мартинс.

— Поступим так, мистер Хотчнер. Формально у меня нет причин задерживать вас, и я не стану их изобретать, — вдумчиво произнёс Смит, к великому огорчению полицейского детектива, которому не терпелось надеть на раздражавшего его охранника наручники. — Пусть эксперты делают свою работу, а вы можете быть свободны. Не уезжайте из города, мистер Хотчнер. Мы с вами свяжемся. И заставьте память работать. Это в ваших же интересах. — Он подписал и протянул Аарону пропуск. — Вы же умный человек, мистер Хотчнер. Докажите это.

========== 8 ==========

Уже завтра ему предстояло вернуться на работу, чему он, признаться, был рад. Стены пустой квартиры давили на плечи и психику. Слишком много в ней Аланы. Слишком много воспоминаний… Он не мог заставить себя прикоснуться к её вещам и повсюду натыкался на них, вновь и вновь раздирая сердце и терзаясь удушающим чувством вины. Однако сегодня, после визита в полицию и оставшегося от разговора с агентами неприятного осадка, он, так ничего и не надумав, взялся за поиски. Старательно обшарил квартиру в поисках хоть каких-то намёков на друзей или родственников Аланы — открытки, письма, фотографии, хоть что-то! И ничего не нашёл. Тогда он решил поговорить с Эва, прекрасно понимая, что поступок сей странен во всех смыслах. Не могла же Алана доверять несостоявшемуся колдуну сильнее, чем своему любовнику? Впрочем, теперь он уже ни в чём не был уверен.

Небо хмурилось, обещая дождь, когда он присел на лавочку рядом с Эвой, беспечно играющим на своих маленьких, будто игрушечных, барабанах. Сегодня около Эвы пристроилась смуглая девушка. Её длинные дреды бились по узким плечам в такт ритму, что она отбивала на дарбуке. Звуки, древние, как мир, сливались и гипнотизировали, понуждая сердце следовать за ними, и неожиданно успокаивали расстроенные нервы.