Джейн закутывается в свой кардиган (шерсть — слабый заменитель человеческого тепла) и снова поворачивается к Румпу.

— У тебя есть время выпить чаю? Хочешь подняться наверх?

— Я не хочу тебя задерживать.

— Это мелочи. Если хочешь, могу принести чай сюда.

— Не сегодня, Джейн. Но спасибо.

— Хорошо, — она старается, чтобы в её голос не просочилось разочарование (но у неё никогда не получалось скрывать свои чувства — она не мистер Голд, у которого за каждой улыбкой прячется своя тайна).

Голд поудобнее перехватывает трость и поворачивается, чтобы уйти. Джейн идёт за ним по вестибюлю и решает отложить уборку до утра, которое, наверняка, начнётся где-то в четыре часа ночи. В воскресенье библиотека открывается лишь в десять часов, так что у неё уйма времени.

Голд останавливается на дверном коврике у выхода, крепко сжимая в руках трость.

— В котором часу завтра закрывается библиотека?

— В воскресенье мы закрываемся в пять, — автоматически отвечает Джейн (ей не нужно заглядывать в расписание, вывешенное на окне).

— Может быть, ты поужинаешь со мной завтра?

— Ты ещё спрашиваешь?

— Да, — говорит он.

Она усмехается.

— С удовольствием.

— «У Бабушки», в шесть?

— Лучше в семь.

— Встретимся там, — он делает паузу, и его рука на двери сжимается в кулак, — я буду там, Джейн.

— Я тебе верю, — отвечает она.

Он улыбается и открывает дверь, впуская тёплый ветерок.

— Я знаю.

***

Когда Джейн наконец добирается до квартиры — около полуночи, после того, как вымыла пол, привела в порядок полки и пролистала адаптацию «Макбета» в формате графической новеллы — её телефон мигает, оповещая о новых входящих сообщениях. Она тщательно его игнорирует, идя сначала в душ, а потом одеваясь в свободную хлопковую пижаму. Она заваривает ромашковый чай, ставит в плеер диск Шумана и забирается в своё любимое кресло, укрываясь пушистым пледом. Она кладёт рядом на прикроватный столик книгу Фолкнера «Когда я умирала» и прикладывает к уху телефон.

Четыре сообщения с поздравлениями. Сообщение от доктора Вэйла, с извинениями за пропущенное открытие; он объясняет: принимал роды и делал операцию, но обещает исправиться и прийти, самое позднее, в понедельник. Сообщение от Арчи, подтверждающего их следующую встречу и интересующегося её самочувствием. Сообщение от Эммы, спрашивающей, какая из экранизаций «Отверженных» нравится Джейн больше всего.

И сообщение от Голда, отправленное меньше часа назад.

— Джейн, — говорит он. Его голос в телефоне звучит тяжело, утомлённо и глухо. — Я хочу, чтобы ты знала: я не сержусь на тебя. И не виню тебя ни в чём. Не думаю, что смог бы, даже если бы захотел. Прости, что так долго тебе не говорил. — Он делает глубокий вдох. (А она, кажется, не может дышать вовсе.) — Увидимся завтра. Спокойной ночи.

Она отпивает чаю и берёт вместо Фолкнера свой потрёпанный томик Бронте.

Джейн Эйр возвращается в Торнфильдхолл как раз тогда, когда глаза Джейн Френч слипаются, и обед в семь часов вечера завтра, кажется, состоится через миллионы лет.

Комментарий к Глава 29

Перевод - Etan

Редакция - AnnabellH

========== Глава 30 ==========

Глава 30

Иногда, когда солнышко светит и в библиотеке роятся детишки — когда Голд звонит, даже если у него не получается прийти на ланч, а отец приносит букет ромашек для её стола — Джейн побеждает свои страхи. Она улыбается, и смеётся, и подкрадывается к незнакомцам (не боясь трогать их за плечо), чтобы отложить для них книги. Она чувствует себя новой женщиной и забывает, что когда-то на её месте была другая.

Это беспокоит её.

Потому что до Джейн была Белль. (Её имя продолжает жить — на форзацах книг и в глубинах наиболее скрытных выражений лица Румпа, и никто не заслуживает участи быть забытым.)

Иногда, даже если дни полнятся солнечным светом и цветами, Джейн всматривается в табличку со своим именем и вспоминает утрату. Она берёт с собой ланч и выходит на улицу. Вместо чтения она гуляет. Она исследует город: побережье океана, боковые улочки, детские площадки, пешеходные дорожки. Она пробует каждое блюдо в меню «У Бабушки» и даже катается на рыбацкой лодке (потому что, возможно, если она сполна проживёт украденную жизнь, то сможет заслужить право считать её своей собственной).

Возможно, Джейн Френч и обрела своё счастье, но иногда она задумывается, заслуживает ли его.

***

Джейн стоит в молочном отделе местного супермаркета, выбирая между сыром Бри и Камамбером, когда звонит её телефон. Переложив пластиковую корзинку с продуктами в другую руку, она с трудом вытаскивает его из сумочки.

— Алло?

— Привет, это Эмма.

— Привет, Эмма. Как дела?

— Не очень.

— Звучит волнующе, — Джейн зажимает телефон плечом, освобождая руку. Она берёт круглый брусок Камамбера и изучает указанные на этикетке ингредиенты.

— В общем, я тут подумала, что ты можешь помочь мне кое с чем, — говорит Эмма.

— Я сейчас в магазине, но, если хочешь, мы можем встретиться позже.

— Ничего страшного, можно поговорить и по телефону.

— Конечно, — Камамбер продаётся по скидке — так что в расчете на грамм получается дешевле, чем Бри, но, честно говоря, Джейн не уверена, что сможет съесть достаточно, чтобы оправдать покупку. Она берёт вместо целого бруска Камамбера четверть бруска Бри, бросает в корзинку и уходит подальше от прохлады молочного отдела. — Я тебя слушаю.

— Хорошо, — Эмма делает глубокий вдох, как будто готовится раскрыть величайшую тайну, — я пытаюсь придумать, что можно подарить Голду.

Джейн моргает.

— Подарить?

— Ага.

— Зачем? У него День рождения? — Это вполне вероятно. Джейн действительно не знает, когда у Румпа День рождения. Или когда её собственный, если уж на то пошло. Из-за более важных событий, что происходили в её жизни (таких как похищение и открытие библиотеки), у неё не было возможности отыскать в старых вещах Белль свидетельство о рождении.

— Не думаю, — очевидно, Эмма тоже не знает, когда у него День рождения. — Это просто подарок-благодарность за обучение. Что-то в этом роде.

— Очень заботливо с твоей стороны. Уверена, он оценит твой порыв.

— Ага… — голос Эммы звучит так, будто она скорее готова поверить в существование летающих обезьян, — в любом случае я хочу, чтобы это было что-то полезное. Ты же знаешь, что ему нравится, верно?

— Эм… Хорошо. — Джейн знает, что он ест. Знает, во что он одевается. Какой предпочитает парфюм. Она знает, какой он любит кофе, каким пользуется стиральным порошком и какие радиостанции слушает в машине. Она знает, что он редко говорит то, что думает, и редко подразумевает то, что говорит.

(Она знает, что он любит её.)

— Обычно он сам дарит подарки, а не принимает их.

— Может, ты поможешь мне хотя бы сузить круг. Давай, я назову тебе несколько вариантов?

— Давай. — Джейн сворачивает в отдел бакалеи и начинает один за другим бросать товары в корзинку: чечевицу, консервированные бобы, пачку крекеров.

— Ладно. Как насчёт запонок?

— Уверена, что у него их тысячи.

— Хорошо. А новая трость?

Джейн пожимает плечами, бросая в корзинку банку сгущёнки.

— На моей памяти он всегда пользовался только одной.

— Солнцезащитные очки?

— Возможно. Но он может быть очень привередливым.

Джейн не нравится отвергать каждое предложение Эммы, но Румпу точно не нужен ещё один галстук. Или ботинки. И он не будет есть шоколадки. И уж точно никогда не воспользуется вафельницей.

Судя по потрескиванию в телефоне, Эмма вздыхает.

— Ладно. Что скажешь о путеводителях для туристов? Если в библиотеке они есть, я могу один выкупить. А если нет — можно заказать онлайн и забрать в ближайшем городе.

— Это… очень специфический подарок. Я даже не знаю, чем он может ему пригодиться.

— Разве Голд не собирается в ближайшее время поехать в Нью-Йорк?

Джейн моргает.