- О, дорогая, с чего ты взяла, что нам надо что-то от тебя?

- Ну, - говорит она, стараясь звучать уверенно, несмотря на дрожь в голосе, - вы похищаете меня.

Лёгкое удивление Коры (выраженное в приподнятой брови и чуресчур частом моргании) переходит в более хищное выражение.

- Да, говорит она, - похищаем.

Не успев ответить, Джейн ощущает сильные руки на лопатках. Кора кивает Реджине, невидимые верёвки исчезают, и Реджина толкает Джейн за черту.

Ничего не происходит.

Ничего похожего на потерю памяти (нескончаемую пустую темноту и засасывающую неразбериху) совсем ничего, никакой магии и никакой боли. Ничего, только смутное ощущение шока, завершающееся оцепенением. (Тяжёлым дыханием, ускоренным сердцебиением и взглядом широко открытых глаз в самодовольное лицо Коры.)

- Возьми её сумку, - говорит Кора, глядя на Реджину через плечо Джейн. – И спрячь машину.

Реджина уходит.

- Румп знает, что вы здесь, - говорит Джейн. Она надеется, что это звучит грозно. (Она надеется, что это звучит как угроза.) – мы собирались встретиться за завтраком. Он узнает, что я исчезла. Он найдёт меня.

- Я на это и рассчитываю.

Джейн не отвечает.

Кора продолжает, выпрямив спину и сложив перед собой руки, говоря тоном королевы, произносящей речь перед подданными:

- Видишь ли, когда у одного человека есть то, что нужно другому и наоборот, всегда можно заключить сделку, – она делает паузу и слегка пожимает плечами. – У него есть кое-что, что нужно нам… и теперь у нас есть кое-что, что нужно ему.

Это ловушка. (Конечно же это ловушка, потому что владеющий магией опасный ростовщик значит бесконечно больше, чем его беспамятная подружка-библиотекарша).

- Я предупрежу его, - говорит Джейн. – Я найду способ. Я выскользну под покровом ночи. – она сможет связаться с ним. Может быть, ей удастся добраться до телефона.

- Реджина говорила, что ты смела… но не глупа. Попробуешь сбежать - и моя дочь прострелит тебе оба колена.

- Вперёд, - говорит Джейн. Кора выглядит слегка удивлённой её ответом. (Что не странно, потому что Джейн удивляется сама себе.) Она не чувствует себя храброй. Руки трясутся, а голос дрожит, и ей холодно, несмотря на жаркий день. – Я не перестану бороться!

- Похоже, не перестанешь.

- Я выберусь. Или умру.

(Она не храбрая, но надежда – это всё, что у неё осталось, и ей хочется плюнуть в лицо этой ужасной женщины).

– В любом случае вы ничего не получите.

Кора издаёт короткое неодобрительное: “Хмм”.

Джейн оборачивается на звук шагов и видит, как Реджина переступает черту, зажав под мышкой сумочку Джейн. Мимолётный взгляд убеждает Джейн, что от машины Вэйла не осталось никаких следов. Будто Кэмри спрятана или скрыта с помощью магии.

- Она всегда создаёт столько проблем? – спрашивает Кора у дочери.

- Не всегда, - отвечает Реджина, - но я бы сказала: «скорее да, чем нет».

- Тогда меняем тактику, – Кора снова поворачивается к Джейн. – Если ты сбежишь, Румп, вероятно, сможет тебя защитить, это правда. - Она произносит «Румп», насмешливо улыбаясь, так, будто это имя - кульминация какой-то шутки. – Но он не сможет защитить всех. – Это неприкрытая угроза. И Кора делает её ещё более явной, продолжая: - Если ты будешь усложнять нам жизнь, мы отплатим тебе тем же. Начиная с доктора Вэйла и заканчивая мисс Свон. Но если ты пойдешь с нами добровольно, у нас не будет причин трогать жителей Сторибрука.

Ей стоит сбежать. Прямо сейчас. Она не связана, и ей стоит сбежать. (За чертой города нет магии – она это знает - Румп сказал ей, но они схватят её, как только она сделает шаг к границе.) Она может скрыться в лесу, но там не будет ни еды, ни воды, ни возможности предупредить город.

Не будет никакой возможности спасти доктора Вэйла (который звал её «Джейн», когда «Белль» ещё была открытой раной). Или Руби (которая приносила ей чай со льдом и улыбалась, даже когда Бабушка свирепо смотрела на её спутника за ланчем). Или Лероя (который пьёт виски и всевозможные напитки, но находит время для разговоров о любви и нежности). Или Эмму (которая говорит ей правду и прилагает все усилия, чтобы отыскать здравый смысл в этом безумном мире).

Если только она не останется. И тогда (лишь возможно) она сможет спасти их всех.

- Я согласна, - говорит она, - если вы пообещаете не причинять им вреда.

- Обещаю, - говорит Кора, и Джейн не верит ей ни на йоту.

***

Есть только «здесь». (Не существует больше ничего, потому что она здесь, и это всё, что у неё есть или когда-либо будет.)

Но она здесь, потому что в какой-то крошечной степени она сама выбрала быть здесь.

(Потому что её друзья заслуживают шанса жить, и, возможно, Белль сделала бы так же, и, возможно, Белль бы гордилась.) Поэтому она несет себя как принцессу, как непоколебимый дух, когда они ведут её из машины в заброшенную хижину далеко за пределами Сторибрука. Когда они приковывают её к батарее рядом с тонким лоскутом одеяла и оловянным горшочком супа (и ей становится так холодно, когда начинается дождь, и вода просачивается через пол). Но она не кричит. И не плачет.

Она ждёт.

Она здесь. (Она всегда была здесь.)

Но это временно. (Она останется здесь навсегда.)

Румп спасет её (или она сама себя спасёт) и у неё снова появится шанс жить (любить), она откроет библиотеку и проживёт остаток жизни в розовом доме, где магия реальна, а человек с карими глазами и огненными шарами стоит на страже у двери.

Если только это всё не было ложью или плодом её воображения. Может быть, она всё ещё находится в психбольнице и выдумала Эмму и мистера Голда (так же, как выдумала того мужчину в красном крокодиловом камзоле, с чешуйками и забавным смешком, очень-очень давно).

Или, может быть, всё было на самом деле.

И если это так, то, может быть, они сделали ей услугу.

Потому что, несмотря на месяцы познания и жизни (и любви), она не знала, кто на самом деле такая Джейн Френч.

Но теперь знает.

(Джейн Френч – герой.)

И Белль (трель колокольчика на санках, колокольчика на шее овцы и перезвон колоколов большого кафедрального собора) бы гордилась.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

Комментарий к Глава 16

Перевод главы выполнен Etan.

========== Часть 2. Глава 17 ==========

Часть 2. Формальности и лазейки

Глава 17

Эмма твердит себе, что не опоздала.

И отчасти это правда. Она сама устанавливает свой график (даже если на табличке у входа написано «График работы: 9.00 – 17.00»). Она справляется с бумажной работой (кроме последних нескольких дней). И никто никогда не приходит в офис раньше десяти (… обычно). Она дежурит в ночные смены, днём патрулирует улицы, а ещё – бегает по утрам за кофе, оставляя офис пустым. Она перенаправляет звонки на свой мобильный или мобильный Дэвида; поэтому, если кому-то что-то нужно, даже если её нет в офисе точно в девять часов, всё, что требуется – это позвонить.

Вот потому-то, въезжая на парковочное место с пометкой «Зарезервировано для шерифа» в 9.15, Эмма не опаздывает. Она выходит из машины, держа в одной руке ключи, в другой – дорожную кружку пересоложенного кофе, зажав под подбородком апельсин, а под мышкой – папку для бумаг.

И она почти роняет это всё на тротуар, когда, завернув за угол к главному входу, видит Голда, стоящего на бетонных ступеньках.

- Вы опоздали, - говорит он.

Стараясь восстановить самообладание (и не выронить апельсин), Эмма проходит мимо Голда к двери. Не глядя на него, она возится с ключами и открывает замок.

- А то, что вы ждёте у двери моего офиса в девять утра, – совсем не должно вызывать у меня мурашек?

- Мне нужно с вами поговорить.

Она смотрит на него, сузив глаза.

- Если вас снова ограбили, я бы серьёзно посоветовала вам потратиться на улучшение системы безопасности.

Он бросает на неё свирепый взгляд.

Она открывает дверь и придерживает её локтем.

Когда они заходят внутрь, он следует за ней в стеклянную кабину офиса. Она ставит на стол кофе, кладёт рядом апельсин, ключи и папку, затем вешает куртку на крючок в углу.