Скорее нелепо.

Все восемь бандитов обернулись, их лица осветились мерцающим оранжевым светом фонарей. Кто-то рефлекторно взялся за оружие, но замер в недоумении, поняв, что против них стоят ещё двое девчонок с голыми ножками. Наёмники переглянулись и стали тихонько посмеиваться.

- Какие храбрые цыпочки, – болезненно дребезжащим голосом отметил мужчина, видимо, главный из них. – В школах теперь пистолеты раздают?

Он оценивающе оглядел Заида, остановив взгляд сначала на груди, затем на юбке и голых ногах.

- Некрасиво вот так вот угрожать джентльменам, дамы, – произнёс другой мужчина с бритой головой и татуировкой на лице. – Почему бы нам не поговорить по-доброму?

- Тем более, что в школах плохо учат стрелять, – главный кивнул на Гарруса. – У этой пистолет взорвался, едва она нажала на спусковой крючок.

Рэнди с тревогой посмотрела на Гарруса, тот осторожно кивнул.

- Взорвался?.. – еле слышно спросила Шепард, на секунду растерявшись.

Такого быть не могло, на Нормандии всё оружие было проверено и имело специальные предохранители. Пистолет мог в худшем случае перестать функционировать, но не взорваться. Там же термозаряды! Он даже не нагревается! Но правда была правдой: Гаррус лежал без оружия, а его кисть и часть предплечья были обожжены и кровоточили.

- Похуй, – вдруг сорвалась с губ Рэнди, она мигом кивнула Заиду, и оба нажали на спусковые крючки.

Ослепительная вспышка, гулкий взрыв, пронзительная боль в голове и в словно ошпаренной кипятком руке, громкий крик в унисон сразу из двух глоток – всё это заняло секунду времени и вмиг ошеломило Шепард и Заида. Они схватились за обожжённые кисти и замерли в полной растерянности. Наёмники снова громко расхохотались.

Вытирая выступившую от смеха слезу, главный мужчина кивнул своему боевому брату-турианцу в сторону девчонок.

- Они не опасны. Развлекаемся.

Гаррус медленно поднимался с земли, не отрывая ошарашенный взгляд от Шепард, когда его за талию схватил один из турианцев. Вакариан, раскрыв рот, уставился на высоченного наёмника: хищные глаза пронзали его, как два гвоздя, заставляя чувствовать себя куском мяса, нанизанным на шампур.

Бритый мужчина схватил Рэнди, подняв с земли, словно она вообще ничего не весила, а главарь грубо прижал к стене Заида, без промедления начав тискать пышную грудь. Тот, матерясь и проклиная, начал отбиваться, махать кулаками, но был вмиг схвачен за горло и прижат обратно.

Рэнди не чувствовала прежней силы в теле, не было в ней натренированных мышц, не было шрамов, не было синтетических усилений, которые Церберу обошлись в миллиарды, а было лишь костлявое тельце юной девочки. Она брыкалась в грубых, покрытых рубцами руках мужчины, но только вызывала смех. Весь её боевой опыт превратился в воспоминания, в сон, в иллюзию. Словно ничего и не было по-настоящему, словно она придумала себе когда-то службу в Альянсе, Нормандию, сражения, победы… А на самом деле она никакой не солдат.

Просто маленькая девочка.

Все они – просто маленькие девочки.

Они отчаянно сопротивлялись, пинались, били между ног, плевали в лица. Заиду влепили пощёчину и сильно ударили в живот. Гаррус взвыл от бессилия.

- Бля-я-я-ять! – заорал он. – Шепард!!! Неужели сейчас меня… Меня! Шепард! Неужели меня трахнет турианец?!

Рэнди с гортанным рыком вырвалась из рук бритоголового и упала на землю.

- Нет, нет, нет, нет! – тараторила она. – Нет! Ни за что! Никого не трахнут!

Гаррус извивался в руках турианца, прожигая ненавистным взглядом пластинчатую физиономию, а Заид изливался ругательствами.

- Шепард!

- Коммандер… – донёсся сбоку голос Заида, который получил ещё один удар под дых.

- Нет, нет, нет, нет…

В голове Рэнди оглушительно гудело. Голоса, смех и хрипы смешались в единый поток. Мельтешение оранжевых фонарей и теней наёмников наводило тошноту. Коммандер испытала ранее не знакомый тёмный неизъяснимый ужас от того, что действительно может произойти, от всей этой полной бессилия ситуации. Она чувствовала себя в коконе.

Оцепенела.

Прогнувшееся в страхе сознание вдруг коснулось чего-то… То гудение, монументальное, холодное, мраморное, послышалось снова, как тогда на спутнике Махайры возле артефакта. Оно коснулось мягко, но пугающе, будто нежными, но холодными пальцами. Оно коснулось всех. Рэнди, Заид и Гаррус, казалось, мысленно переглянулись между собой, вдруг что-то поняв внутри.

Странное ощущение мучительно стремилось осуществиться во что-то. Время словно остановилось. Все рецепторы их тел работали на полную мощность: они чувствовали пыль на коже, прилипшие ко лбу волосы, тепло, боль, прикосновения грубых рук, они слышали биения сердец, влажное дыхание.

Они поняли. Завеса бессилия порвалась.

- Вы… все… – шептала Рэнди. – СТОЯТЬ! – закричала она, сжав кулак изо всех сил.

Шепард открыла глаза, и увидела, что все наёмники замерли, она словно держала их за невидимые ниточки своим кулачком, как марионеток.

Гаррус высвободился из цепких лап мерзкого турианца. Сжав зубы, он с такой ненавистью уставился в пластинчатую физиономию, что в его глазах загорелось голубое пожирающее пламя. Он просто смотрел своими хищными голубыми глазами, а лицо наёмника плавилось, словно под воздействием невидимых лазерных лучей. Плавилось... Плавилось и текло. Слышался булькающий, захлёбывающих хрип, сдавленный вопль. Если бы не парализующее влияние Рэнди, это точно был бы истошный крик жеребца, которого режут заживо.

Заид, тяжело дыша и держась одной рукой за стену, стал извергать не знакомые никому ругательства, что даже Рэнди стало страшно. Она сильнее сжала кулак, не желая выпускать из оцепенения этих наёмников.

Все почувствовали смрад. Не просто запах гари от расплавленной плоти, а смрад тысячи разверзшихся могил. Глаза замерших на месте наёмников забегали из стороны в сторону.

Лицо Заида было искажено гневом и презрением. Он сложил руки перед грудью, всё так же шепча проклятья. Тени наползали со всех сторон, фонари замерцали. Глаза наёмников вылезали из орбит.

Гаррус, смахивая упавшие на лицо волосы, пробирался к Рэнди. Его взгляд буквально дымился. Он медленно опустился на корточки и сел рядом.

- Убьём их? – спросил Заид, тяжело дыша.

Его губа была рассечена, блузка наполовину расстёгнута, а на его ногах Рэнди заметила несколько синяков. Из глоток наёмников вырывались хрипы, но никто не мог пошевелиться. Их внутреннее физическое сопротивление наблюдалось лишь в едва заметном движении мелких мышц под кожей. Однако Рэнди чувствовала, что не может управлять этой силой слишком долго.

Тени уже ласкали их щиколотки. Гаррус пристально смотрел в лица, сжираемые страхом.

- Наверное, хватит.

Шепард разжала кулачок, отпустив невидимые нити, и оставшиеся в живых семь наёмников, охваченные паническим ужасом, словно их преследует сумасшедшее недрёманое око, стремглав понеслись прочь.

Заид рухнул на колени.

Рэнди и Гаррус сидели на земле и смотрели на труп турианца с расплавленным лицом. Там, где раньше были лицевые пластины, теперь находилась бугристая, покрытая волдырями ямка. Все молчали и ровно дышали, не в силах ничего сказать. Никто и не знал, что сказать. Они негласно приняли новые правила их безумных жизней, просто устав удивляться.

Наконец, Шепард, почесав затылок, шумно выдохнула.

- Нам… Нам по-прежнему нужно купить бронированные костюмы.

- Да, – отозвался Заид, застёгивавший блузку, – пригодятся чертовски.

- Но никакого оружия, – напомнил Гаррус, вытянув обожжённую руку.

- Никакого, – подтвердила Рэнди.

Все трое поднялись на ноги, отряхнулись и направились с задворок обратно на рынок.

====== Эпизод 6 ======

Депрессивная обречённость – кажется, именно так Миранда однажды обозвала свой подростковый период в беседе то ли с Тейлором, то ли с Шепард. Это время, когда она была не личностью, а синтетическим ребёнком, набором генов для отца, неким проектом, в который он вкладывал ресурсы. Миранду обязывали осваивать всё новые и новые дисциплины: историю, политику, экономику, высшую математику, дипломатию и психологию. Заставляли учить новые языки, боевые искусства, управление биотикой… Чёрт возьми, учить всё! И при этом необходимо было следить и за самой собой: за внешностью, грацией, речью, манерами, соблюдать этикет. Быть растрёпанной и неподготовленной – страшный грех с тяжким наказанием. Учиться и работать над собой без устали нужно круглый день. Круглый день. Каждый день.