- Хьёлас Апинго, - сообщил мастер Гато секретарю, почти по горло увязшему в стопках документов.

- Присаживайтесь, ожидайте, - деловито буркнул тот. – У ректора посетители, когда он освободится, я о вас сообщу.

Хьёлас с мрачным видом опустился в мягкое кресло и уставился в пространство перед собой, пытаясь вообразить предстоящий разговор и спланировать собственные слова и поведение. Он уже твёрдо решил, что подтвердит слова Астрид, вот только как сформулировать «признание», чтобы произвести наиболее благоприятное впечатление? Ему было бы легче понять это, если бы он хоть раз лично пообщался с ректором, а так ему приходилось ориентироваться на слухи и чужое мнение.

- Можешь упомянуть, что ты был не в себе, но не вздумай давить на жалость, - вполголоса увещевал мастер Гато. – Характер не показывай. Подобострастие тоже не пройдёт…

- А что пройдёт? – спросил Хьёлас с ноткой раздражения в голосе. Он бы предпочёл, чтобы ему подсказали действенную стратегию, а не перечисляли, как делать нельзя. Эдак получается, что ему лучше вообще рта не раскрывать, да и в кабинет ректора не входить.

- Да хрен знает, - покачал головой куратор. – Посмотришь по обстоятельствам. Но учти, если ты будешь подстраиваться под ситуацию слишком очевидно…

Он не успел договорить – дверь в кабинет ректора открылась, и оттуда вышли трое мастеров с кафедры демонологии и студент, судя по форме, продвинутого уровня.

Секретарь тут же вскочил со своего места, взял одну из стопок документов и вошёл в кабинет начальника. Когда дверь за ним закрылась, Криир Гато спросил у одного из мастеров, который задержался в приёмной, чтобы выпить воды из кулера:

- Как погода в верхних слоях атмосферы?

Тот ответил что-то односложное и явно грубое, а потом тоже удалился.

Хьёлас занервничал сильнее и приступил к занятию, которое обычно помогало ему успокоиться в критической ситуации: начал планировать свои действия в случае наихудшего развития событий. Но что в данном случае проходило по статье «наихудшее»? Отчисление? Но мастер Гато был уверен, что этого не случится. Списание стипендии? Неприятно, но не смертельно. Придётся, конечно, пойти на компромисс с собственным учебным планом, чтобы освободить время для подработки…

- Входи, Апинго, - сказал секретарь. – Мастер Гато, вы можете подождать здесь…

- В связи с тем, что я несу личную ответственность за все аспекты благополучия моих студентов на территории школы… - начал куратор предельно спокойным деловым тоном, но его перебили не менее спокойно и твёрдо:

- В связи с тем, что ректор несёт такую же ответственность, но занимает более высокую должность, его пожелание первично. Он потребовал, чтобы Апинго был один.

Куратору ничего не оставалось, кроме как отступить, рухнуть обратно в кресло и развести руками: сделал, мол, что мог, а тебе – удачи.

Хьёлас решительно толкнул дверь и вошёл в просторный, светлый, но ужасно душный кабинет.

- Добрый день, - сказал он, прикрыв дверь. – Хьёлас Апинго, старшая школа, первый курс, группа «Тау».

- Угу, - мрачно откликнулся на его приветствие Пар Яусс, не отрываясь от подписи документов, которые ему только что передали. – Подойди ближе.

Хьёлас сделал несколько шагов вперёд и остановился на почтительном расстоянии от рабочего стола ректора. Присесть ему не предложили, так что он просто замер, сложив руки за спиной, чтобы не выдать раньше времени своей нервозности. Пауза затягивалась. Ректор Яусс ставил размашистые подписи в нужных местах, откладывая некоторые документы в сторону, а изредка и сразу их уничтожая.

Хьёласу становилось дурно от тяжёлого воздуха, в виске зародилась слабая, но очень назойливая боль, но он старался дышать глубоко и ровно и ничем не выдавать неприятных ощущений. Он почувствовал, как магия начинает стремительно покидать его – но почему вдруг? Он старался придерживать силу, но безуспешно – он не мог заблокировать отток, не зная, куда именно уходит магия.

Шли минуты. Стопка документов уменьшалась, и Хьёлас гадал, начнётся ли разговор прежде, чем всё будет подписано; и зачем было вызывать его в кабинет раньше, чем ректор освободится. Шорох бумаги. Пара секунд на просмотр содержания. Размашистая подпись. Шорох бумаги…

Потолок и стены кабинета были стеклянными, и со всех сторон, куда ни погляди, было небо. Если бы Хьёлас подошёл чуть ближе к прозрачной стене, он бы, наверное, увидел и океан, но он не осмелился сдвинуться с места. Судя по скорости, с которой над пирамидой пролетали облака, ветер дул нешуточный. Это показалось Хьёласу странным – ведь когда они с Эмсатом летели к школе, был почти полный штиль.

Все окна в кабинете были прочно заперты, а звукоизоляция не позволяла вою ветра проникнуть внутрь. Хьёлас чувствовал себя здесь, как в герметичном пузыре, в котором на протяжении нескольких лет дышала толпа людей.

Он начал раздражаться, но всё равно не посмел начать разговор первым. Он терпеливо ждал, изо всех сил настраивая себя на миролюбивый лад. Получалось не очень, настроение портилось с каждой секундой, но если что-то Хьёлас и умел хорошо – так это сдерживаться, терпеть и ждать. «Лишь бы не хлопнуться в обморок от этой духоты», - подумал он, глядя на пол под своими ногами.

- Борлаш! – закричал вдруг ректор противным скрипучим голосом. Хьёлас вздрогнул от неожиданности.

Не прошло и нескольких секунд, как дверь открылась, и в кабинет вошёл секретарь. Не задавая вопросов, он забрал со стола начальника две стопки документов и резво покинул помещение.

Хьёлас искоса взглянул на ректора: чем теперь он займётся, лишь бы не вести разговор, ради которого вызывал сюда Хьёласа? Но тот сидел, откинувшись в кресле и сложив пухлые руки на необъятном животе, и пристально таращился на студента.

- Криир Гато ведь сказал тебе, по какому поводу ты здесь? – спросил он через некоторое время.

- Да, в общих чертах, - сдержанно сказал Хьёлас. Присесть ему так и не предложили, и он очень надеялся, что это знак того, что разговор не продлится долго.

- В общих чертах? – переспросил ректор. – Это в каких? Что тебе известно?

Хьёлас напрягся. Он понимал, что его куратору, скорее всего, не следовало ничего ему говорить. Но лгать сейчас – очень, очень опасно. Любой прокол может ухудшить его и без того шаткое положение… и если ради Виоры он согласен принять удар на себя, то ради куратора… нет, ну в самом деле, не уволят же мастера Гато только из-за того, что он немного ввёл Хьёласа в курс дела?

- Я знаю, что мою подругу, Астрид Карогу, поймали с запрещённой книгой. И что она сказала, что это моя книга, якобы я забыл её на скамейке во время нашей совместной прогулки.

- Ну и? – требовательно спросил ректор. – Это правда?

Хьёлас чуть помедлил с ответом, как это было бы ожидаемо, если бы он не был готов к вопросу.

- Не знаю, - сказал он. – Я не заметил пропажу до отъезда в изолятор с мастером Эршдетом Китолой, а сейчас у меня не было возможности проверить…

- Но ты брал с собой книгу на свидание с девчонкой, которой ты не являешься опекуном?

- Я не брал книгу специально, чтобы показать Астрид, - твёрдо сказал Хьёлас, не без труда заставляя себя смотреть прямо в блестящие мелкие глазки Пара Яусса и не выдавать своего раздражения. – У меня довольно плотное расписание, и после посещения библиотеки у меня сразу была запланирована прогулка. Я не успел занести книгу в свою комнату, я бы выбился из графика.

Ректор Яусс неприятно ухмыльнулся.

- У тебя настолько плотный график, что у тебя нет лишних пяти минут, но зато ты тратишь время на прогулки с девчонкой?

- Прогулки так же необходимы для нормального функционирования организма, как еда и сон. Я стараюсь проводить в парке не меньше одного часу в будни и двух часов в выходные. – На одном дыхании выдал Хьёлас. Эту фразу он повторил уже не меньше нескольких десятков раз другим студентам и мастерам, которые задавали ему похожий вопрос в разных вариациях.

- Допустим, - неохотно согласился ректор. – Но зачем ты брал книгу в библиотеке, если даже не заметил её отсутствия? Значит, она была тебе не нужна? И, если уж на то пошло, зачем тебе книга по курсу средней школы?