О Юнге Лависе и обстоятельствах его смерти информации почти не было – лишь небольшая заметка о том, что он умер в Булдайде, где отбывал пожизненный срок за преступления против общества. Но с обратной стороны были приписка почерком отца: «По приметам подходит, но как преодолел воду?»
Из этих слов понять нельзя было почти ничего. Тюрьма Булдайд находится на дне океана неподалёку от Ацокки, туда отправляют только тех преступников, которые слишком искусны в магии, чтобы их можно было удержать в обычной тюрьме. Толща воды сбивает как лёгкие плетения, так и тяжёлые, выбраться оттуда без помощи Медео считается невозможным. Но в чём именно заподозрил Юнге Лависа отец?
Хьёлас начал листать дальше, но кроме новых имён и загадочных приписок больше ничего не обнаружил. Что всё это может значить?
Абсалон явно пытался разобраться, откуда у Чима взялись другие личности. Вероятно, его попросил об этом мастер Нэвиктус, и это объясняло, почему папка стояла отдельно, и почему отец не упомянул её в письме – он явно собирался отдать эти материалы мастеру Нэвиктусу, но не успел. Но удалось ли ему узнать что-то конкретное? И актуальны ли ещё эти исследования для наставника и Чима? Может, они и сами уже давно во всём разобрались, просто не хотят разглашать… В любом случае можно будет спросить.
Хьёлас вернулся к схемам и формулам, пытаясь разобраться, что они значат. Его подготовки явно было недостаточно, чтобы всё понять, но… «Дрей, Аса – случайные жертвы. Не смог захватить, потом не смог опознать ядро. Либо хотел создать филактерии (??)». Последняя фраза была зачёркнута, значит, версия отброшена. Но чьи они жертвы?
Всё то немногое, что Хьёласу было известно об Асе и Дрее, никак не противоречило тому, что он прочитал. Аса мало что могла о себе сообщить, кроме своего имени. У неё почти не было знаний кроме тех, что получал Чим, но при этом она осознавала себя девочкой, хотя и не до конца понимала, что это значит. Дрей крайне редко проявлял себя и почти никогда не доставлял хлопот – разве что в раннем детстве, когда Чим ещё не очень хорошо контролировал «других», этот слабоумный парень проявил себя, продемонстрировав почти полную отстранённость от окружающей реальности и зацикленность на собственных гениталиях.
Но был ещё и Бенедикт. До недавнего времени он проявлял себя крайне редко, эпизодически, но очень агрессивно. И происхождение этой личности Абсалон так и не сумел установить. И, похоже, он считал, что именно Бенедикт виноват во всём произошедшем. Мог ли кто-то осознанно сотворить такое с Чимом? И, если да, то зачем?
Ещё некоторое время Хьёлас просматривал записи, пытаясь уловить связи, понять, как мыслил человек, делавший эти пометки. Возможно, чтобы во всём разобраться, надо понять эти формулы? И, недолго думая, Хьёлас отложил одну из схем, чтобы попытаться понять, что это. Возможно, что-то найдётся в библиотеке, или кто-то из мастеров сможет дать ему подсказку… да, это смутно похоже на плетение щита в лёгком эфире. Надо будет спросить у мастера Оммадса – тот как раз приглашал Хьёласа на урок в следующий декадас. После этого Хьёлас решил отложить папку, посвящённую Чиму и хотя бы мельком просмотреть содержимое остальных коробок.
Похоже, Абсалон проводил в Мёртвом Городе очень много времени, причём не только на собственном участке, но и на соседских. Он бесстрашно влезал в пустые зоны и тащил оттуда множество древних артефактов и обломков, пытаясь понять их назначение. Он расшифровывал не только идеограммы, но и пытался изучать язык древних, на котором они делали записи. Сохранилось крайне мало оригинальных документов с тех времён – бумага, которой пользовались древние, была не слишком хорошо приспособлена к противостоянию времени. Но, судя по заметкам, отцу удалось найти что-то по-настоящему ценное. Хьёлас обнаружил несколько страниц, скопированных с какого-то довольно длинного текста – к ним прилагалась целая стопка черновиков с вариантами переводов тех или иных слов, выкладки из популярных монографий и даже энциклопедий о древних людях.
В третьей коробке обнаружилась целая коллекция древних символов. Некоторые из них были просто схематичными рисунками, другие – идеограммами, третьи было не так просто классифицировать. Хьёлас заметил идеограмму «Глубина» значение которой рассекретили не далее чем два года назад. Отец, оказывается, тоже над ней работал, хотя и очень сильно ошибался, пытаясь примерить на этот символ значения «пустоты», «вулкана» и даже «потери». Хотя, возможно, все эти значения и были второстепенными, Хьёлас никогда не интересовался идеограммами.
Немало позабавил его тот факт, что отец исписал целую гору черновиков, пытаясь расшифровать идеограмму, похожую на круг с двумя треугольными выступами в верхней части. Он поворачивал рисунок и так, и эдак, искал подсказку в сочетании идеограмм «Закрыть» и «Схождение», искал подсказки в контекстах… и в итоге просто дорисовал загадочной идеограмме усы, круглые глаза и характерный нос и получилось что-то очень похожее на кота, множество изображений которого Хьёлас видел в Музее Древних Причуд рядом с Убежищем Гион. Похоже, после этого Абсалон решил, что из этой идеограммы ничего извлечь не удастся, и оставил попытки расшифровать её. Хьёлас не удержался и прихватил с собой последний рисунок. Забавно же будет прицепить этот образчик отцовского непринуждённого творчества на стену рядом с рабочим столом!
За минуту до окончания отведённого ему времени Хьёлас покинул банковское хранилище и вернулся в школу. Что ж, изучение материалов он продолжит завтра, а пока что нужно уделить внимание учёбе, а то скоро мастер Гато откажется его отпускать под предлогом слишком большого количества «хвостов».
В декадас Хьлас завёз Виору домой, а сам отправился в Нуро. У него ещё не было уроков с мастером Оммадсом после возвращения из лёгкого эфира, хотя они и постоянно обменивались нунциями. Хьёлас не знал, чего ожидать от этой встречи и немного волновался. Мастер Оммадс снова сблизился со своей дочерью, помогая семье, но напрямую с Хьёласом они семейные отношения так ни разу и не обсудили. Возможно, в этом не было нужды, но почему-то это раздражало.
- Привет. Проходи, располагайся. Я сейчас.
Всё как обычно, как и не было прошлых двух лун. Хьёлас подошёл к окну и нашёл глазами Урана – хлея мастера Оммадса, - а потом занял своё обычное кресло.
- Рассказывай, - дружелюбно предложил мастер Оммадс, входя в комнату и располагаясь напротив.
Хьёлас пожал плечами – он не вполне понимал, какого ответа ждёт мастер.
- Я справился, - констатировал он через пару секунд. – Во многом это было, конечно, везение, да и я увидел… обратную сторону лёгкой магии, если вы понимаете…
- Понимаю, - заверил мастер. – И, честно говоря, не вижу, в чём именно, по-твоему, заключалось везение. Из того, что мне известно о твоих похождениях, единственное удачное стечение обстоятельств ты проигнорировал из-за своей неуёмной подозрительности.
- Вы о страже Паргса? – уточнил Хьёлас. – Кстати, вы случайно не узнали его имя?
- Случайно узнал. Аион Улаш. Хороший мужик. Помогал в поисках, когда стало ясно, что тебя уже нет на том месте, где он тебя оставил. – Хьёлас кивнул, ставя себе мысленную пометку отправить нунция с благодарностью. А мастер спросил, переходя к делу: - Тебе удалось восстановить всю цепь событий от Мёртвого Города до Убежища Гион?
Хьёлас помотал головой.
- Меня уже спрашивал об этом мастер Китола и ассистенты. Я провёл не один час в медитации в лёгком эфире, пытаясь восстановить максимум информации… но до сих пор получалось не слишком хорошо.
- Ничего страшного, - мягко заверил его мастер Оммадс. – На всё нужно время. Твой учитель всё делает правильно, тебе нужно по максимуму ассимилировать тот опыт, который ты получил… - он помолчал несколько секунд, потом продолжил: - Я хочу тебе кое-что показать. Погружаемся.
И, не дожидаясь ответа, мастер ушёл в лёгкий эфир, и Хьёласу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
