К вечеру один из нунциев всё-таки отправился к Эмсату. Хьёлас не ждал скорого ответа – если его бывший ассистент всё-таки примкнул к отряду рейнджеров, кто знает, насколько он там загружен. Может, он в лёгком эфире, или их отряд может быть на рейде – в таком случае коммуникации могут быть ограничены. В общем, Хьёлас не ждал быстрого ответа, но прошло несколько дней, потом декада, а Эмсат так и не отозвался. И Хьёлас решил во время очередного занятия поинтересоваться у других ассистентов – может, кто-то из них поддерживает с бывшим коллегой связь.

Ответ последовал не сразу. Мейто и Вито мрачно переглянулись, как будто не хотели это обсуждать. Хьёласу стало не по себе, как будто он уже услышал ответ. Как будто он в форме намерения уже витал в лёгком эфире…

- Ты не знал? – напряжённым голосом сказал, наконец, Вито. – Он погиб ещё две луны назад. В третий декадас Честной Луны в школе был Час Почтения по нему и ещё двум парням с кафедры боевой магии.

Хьёлас сам не понял, что произошло. Ощущение было такое, как будто лёгкий эфир, в самом ужасном своём проявлении, вдруг навалился на него, сдавил, начал душить… Но в тот момент Хьёлас не мог думать о своем состоянии, а только об Эмсате: что за дерьмище? Как такое могло произойти?

Но потом он сделал вдох, и наваждение исчезло. Осталось только… что? Хьёлас не мог понять это чувство. Эмсат не был близким ему человеком, о котором он мог бы горевать. Да, это печально и совершенно неправильно, что погиб молодой сильный парень, но боль Хьёласа имела другую природу…

- Зря я разрешил ему разорвать договор, - сухо сказал он.

Чувство вины. За что? За расторженный раньше срока договор? Нет, это глупо, Хьёлас не мог знать, чем всё обернётся. За неведение? Да, возможно, но и это было вне его зоны контроля в третий декадас Честной Луны. За запоздалый интерес к судьбе малознакомого ассистента? Да, пожалуй. Но Хьёлас всегда был не слишком внимателен к окружающим людям. Он интересовался только теми, кто был ему по-настоящему близок, а на остальных ему не хватало ни времени, ни эмоциональных сил.

- От тебя ничего не зависело, - осторожно заметил Вито. – Тогда у него был шанс попасть к нормальному командиру, который умеет так организовать операцию, чтобы максимально обезопасить личный состав, но Эмсату не повезло. Если бы он ждал до конца семестра, у него даже этого шанса бы не было.

- Я знаю, - отозвался Хьёлас. – Но результат-то всё равно один.

И всё же не только это. Эмсата бы не спасло, если бы Хьёлас регулярно связывался с ним и спрашивал, как дела. И то, что Хьёлас запоздало узнал о его смерти, тоже никак уже не повлияло на произошедшее. Но что тогда?

Хьёлас обхватил голову руками, отчаянно пытаясь понять, где он ошибся. За что на самом деле он должен себя винить? За то, что Эмсат и другие ребята отправились добровольцами в корпус рейнджеров, а он остался в школе? Нет, это ерунда, Хьёлас не считал, что кто-то вообще должен в этом участвовать, кроме Юлоса Дахто, который всё это начал. Он предпочёл бы саботировать военные действия в целом, а не участвовать в них.

«Защитить».

Хьёлас вцепился в последнюю мысль и воздух снова замер на полпути к лёгким – что-то похожее уже с ним происходило. Эта мысль, это ощущение…

- Успокойся, пожалуйста, - негромко сказал Вито. – Попробуй отвлечься. Ты опять провоцируешь коллапс.

- Что провоцирую? – будто во сне, будто отражая собственные слова, сказанные давным-давно, спросил Хьёлас.

- Коллапс, - повторил Вито. – Критическая концентрация смешанных намерений, которые ведут к утрате контроля.

Ответ был другим, чем в прошлый раз, и Хьёлас облегчённо выдохнул, но нить рассуждений, к счастью, не утратил. «Защитить». Странно, но за эту мысль он держался все те дни, когда ждал помощи в лёгком эфире. Сначала он думал о Виоре и Кидо Бруне, потом о семье в целом… потом, когда он слишком устал, чтобы удерживать в сознании длинную концепцию, осталось только абстрактное желание защитить. Вероятно, так он и оказался возле барьера Земель Врат – его привело инстинктивное намерение найти родственную сущность. И сейчас Хьёлас не понимал до конца, что же он сам подразумевал под этим «защитить». Но именно оно, без сомнений, вызывало это невыносимое чувство вины.

Вольный Выдох, он же Хьёлас, не справился с задачей.

- Мы можем на этом закончить?

- Да. Можешь идти.

Вернувшись к своей комнате, Хьёлас повесил на дверь традиционную записку «Держитесь подальше!», а сам упал на кровать и закутался в одеяло.

Это было нерациональное чувство, он это понимал. Он не мог защитить ни Эмсата, ни тех двоих, что пока что были для Хьёласа безымянными, по которым в школе проходил Час Почтения. Но что-то внутри него всё равно продолжало твердить: не справился, не защитил.

Пытаясь разобраться в себе, Хьёлас предположил, что это страх так же не справиться с Кидо Бруном… но это не было правдой. Да, он опасался такого исхода, и был готов в любой момент встать на защиту сестры – амулет, подаренный мастером Гато, был всё ещё при нём. Но это был страх и готовность действовать, но не обречённое чувство вины.

Хьёлас надеялся, что записка на двери окажет нужное воздействие на возможных гостей, потому что он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его в таком состоянии. Он упустил возможность что-то сделать, самое ужасное уже произошло, и теперь Хьёлас оплакивал жертву Эмсата Квато.

Через несколько часов, придя немного в себя, он всё-таки покинул свою комнату, и отправился в парк между пирамидами, к школьному мемориалу. Пусть и с запозданием, но Эмсат Квато, Родэк Маллоу и Куран Шай должны получить свой Час Почтения от Хьёласа.

Час Почтения и Раскаяния.

========== 31. Совершеннолетие ==========

Постепенно Хьёлас снова обретал самостоятельность. Когда он несколько дней подряд провёл без потери осознанности и самостоятельно просыпаясь по утрам, Вито разрешил ему передвигаться по школе без сопровождения. А в следующий декадас его даже отпустили из школы – при условии, впрочем, что ночевать он будет в изоляторе при кафедре.

Хотя Хьёлас вполне был уверен в собственных силах, Чим всё равно вызвался его сопроводить – сначала домой, потом на базар – чтобы выбрать подарок Тоэше. В день четвёртый Свежей Луны у них с Геноу родился сын, и Хьёлас с грустью и лёгкой досадой добавил это событие в копилочку важных вещей, которые он пропустил, блуждая по лёгкому эфиру.

Когда все срочные дела были решены, Хьёлас вместе со всей семьёй и с Чимом отправился на участок в Мёртвом Городе – пора было сеять чиз и рушат. Он не был рад этой поездке, как бывало прежде, – даже само воспоминание о том районе вызывало у него ощущение тревожности. Но было бы глупо отказаться от возможностей, предоставленных собственным участком, только из-за неприятных воспоминаний, так что он старался вести себя как ни в чём ни бывало.

Мама тоже выглядела напряжённой, хотя и улыбалась. Чим и Виора натужно шутили, пытаясь разрядить обстановку, но получалось у них через раз. Только Лаэта выглядела непринуждённой, и, как обычно, воодушевлённо гадала, как выросли её саженцы за прошедшую декаду и делилась планами о том, как она разместит следующие грядки, чтобы растения не заслоняли друг другу солнце.

Хьёлас невольно заулыбался, слушая её. Даже тот факт, что её сила оказалась частично заблокирована, не помешал ей выращивать замечательные растения – в домашней оранжерее уже развернуться было негде от разросшихся кустов. А теперь она радовала его ещё и своим неведением – оказывается, был хотя бы один близкий человек, который не знал о его проблемах, и, следовательно, ни о чём не переживал.

Мёртвый Город с виду был всё тем же. Огороженный участок стал чуть больше, площадь свободной почвы тоже расширилась – Чим неплохо постарался. В яме с охлаждающим контуром лежало мясо радиоволка, и Хьёлас нервно сглотнул, вспомнив, как пытался пополнить запас в прошлый раз.

- Надо будет сплести охлаждение, - сказал Чим. – Сам я не очень хорошо справился.