Ещё некоторое время Хьёлас рассуждал над возможными вариантами, но ничего толкового ему в голову так и не пришло, и он, предельно сконцентрировавшись, погрузился.
Уже на границе он понял, что что-то не так. Он двигался в привычном направлении, туда, где обычно был лёгкий эфир, но попал он в какую-то совершенно другую среду: враждебную, неуютную, которая набросилась на него, едва увидев. Убить, растерзать, отомстить! Хьёлас отпрянул, рывком возвращаясь в физическое тело, и это был один из тех немногих случаев, когда первый глоток воздуха был почти сладким. Безопасность!
Хьёлас нервно рассмеялся последней мысли. Да уж, как всё относительно! И это люди называют «неблагоприятным»? Это же ужас кромешный! Если бы Хьёлас не был на сто процентов уверен, что попал именно в пространство намерений, он бы подумал, что на него наслали иллюзию жестоких пыток. Но облегчение его длилось недолго.
Если даже лёгкий эфир недоступен, то что вообще делать?!
Комментарий к 28. Праздник для самых близких
Lykojo, вот так Хьёлас “выходит ненадолго за хлебушком”, как вы метко выразились после приключений с Бенедиктом. А тогда был так, короткий перекур на балкончике))
========== 29. Вольный Выдох из списка “Лид” ==========
На третьи сутки блужданий по древним пещерам жажда стала настолько невыносимой, что Хьёлас попытался пить воду подземного потока. Он выбрал место с самым сильным течением и осторожно попробовал. Она дурно пахла затхлым и имела странный вкус, но жажду утоляла. Но проблема голода и травм, которых за это время стало больше, никуда не делась. Открытые раны на поверхности опухли и воспалились. Самого Хьёласа бросало то в жар, то в холод, мысли становились неповоротливыми и всё более мрачными.
Ещё несколько раз на Хьёласа нападали эти странные зверьки, которых в этих подземельях, как оказалось, было множество. Дважды во сне, четырежды – пока он исследовал ещё один рукав пещер. Хьёлас сам не понял, как ему удалось исхитриться и придушить одного из агрессоров – тот отчаянно верещал и больно кусался, но внезапный выброс адреналина сделал Хьёласа бесчувственным и решительным, и он свернул зверю шею. Потом он потащил его к колодцу, чтобы рассмотреть в рассеянном дневном свете. Тварь оказалась довольно уродливой – с мелкими лапами, длинным лысым хвостом, вытянутой мордой и едва заметными щёлочками глаз. Но тушка была крупной, и Хьёлас подумал, что если бы у него был огонь, он бы не побрезговал её разделать и зажарить. Даже от мысли о такой роскоши у него тоскливо заурчал желудок.
«Если для того, чтобы не сдохнуть с голоду мне придётся сожрать эту дрянь сырой – я так и сделаю, - пообещал себе Хьёлас, подвешивая тушку за хвост к штырю на стене, чтобы до неё не добрались другие местные падальщики. – Я не имею права умереть. Только не здесь, только не так. Я нужен семье. Я нужен Виоре».
Эта мысль поддерживала его в последние дни. Он не знал, были ли поиски, и сколько они продолжались. Считают ли его уже погибшим? Если да, то как мама и сёстры налаживают свою жизнь? В лучшем случае им помогает мастер Нэвиктус, берёт под свою опеку. В худшем случае они готовятся отправиться в приют. Кто тогда оплатит Виоре уроки боевой магии? Как она защитится от психопата Бруно? Нет, Хьёлас знал, что должен вернуться. Любой ценой.
Даже если для этого ему понадобится пройти через кошмар, который здесь называется лёгим эфиром.
Но прежде чем приступать к крайним мерам, он собирался исследовать все доступные направления подземелья. Он переступил через собственную брезгливость и испробовал мяса подземного зверя. Что ж, не так плохо, как могло показаться. Лучше, чем смерть от голода.
Хьёлас даже приловчился приманивать к себе этих тварей – он обнаружил, что им, в принципе, всё равно, что есть: его брови или потроха собственных сородичей. Едва они приближались, он зашибал их тяжёлым прутом. Так он добыл себе ещё двоих, но потом зверюги перестали реагировать на приманки: должно быть, гибель товарищей произвела на них неизгладимое впечатление. Да и на самого Хьёласа они больше не нападали - вероятно, были умнее, чем можно было ожидать.
За пять дней – или около того, Хьёлас давно запутался в том, сколько времени прошло, ведь большую его часть он проводил в непроглядной тьме, без шанса оценить время суток, – он изучил все доступные ему уголки древнего подземелья. Четырежды он заходил в тупики, дважды обнаруживал такие же колодцы как тот, через который он попал сюда; но в одном из них лестница была такой же ни на что не годной, а другой был наглухо заперт, и, сколько Хьёлас с ним ни возился, открыть крышку так и не удалось. Оставалась ещё одна возможность – продолжить движение по течению. Но на это Хьёлас согласился бы только в случае, если бы у него были гарантии того, что он попадёт куда надо. Он добрался до места, где течение было слишком сильным, чтобы он мог рассчитывать на возвращение после неудачной попытки. Но довериться потоку он тоже не мог – во время одной из вылазок он забрёл в тоннель, перегороженный грубой решёткой. Вода продолжала течь дальше, но Хьёласу хода не было. Там течение было умеренным и он просто вренулся обратно, но что, если что-то подобное ждёт его дальше по этому бурному току? Это же верная смерть.
Ещё раз тщательно продумав все варианты, Хьёлас понял, что у него нет другого выхода, кроме как звать помощь через лёгкий эфир. Да, это почти так же рискованно, как довериться подземному течению, но всё же шансов немного больше. А без посторонней помощи ему не выбраться, теперь это очевидно.
Хьёлас вернулся к своему первому колодцу и удручённо уставился в чистое весеннее небо. Этот образ запомнится ему надолго, это точно. А теперь надо составить чёткий план действий и сосредоточиться.
Лёгкий эфир перегружен агрессивными намерениями неизвестного происхождения, но это всего лишь намерения – они не подкреплены магией, спасибо Сердцам Пустоты, а значит, не могут нанести реального ущерба. То есть не могут – на физическом уровне, а для легкоэфирного тела Хьёласа они опасны. Но только если он сам им позволит. В конце концов, это просто потоки, они обезличены, не направляются ничьей волей… вроде бы. Значит, их можно просто блокировать. Не подпускать к себе.
Но даже если прямого вреда они причинить не смогут, они существенно усложняют задачу самим своим существованием. В такой хаотичной жуткой среде Хьёласу ориентироваться будет ещё труднее обычного. Он не сможет изучать даже ближнее пространство – а значит, лёгкий эфир не поможет ему найти выход. Единственный шанс – сыграть на крупную ставку. Оставить тело и попытаться найти Ацокку или Небесные Пирамиды и дать о себе знать. Попросить кого-нибудь, чтобы нашли мастера Нэвиктуса, а уже ему объяснить, как найти тело… И если мастер Нэвиктус преуспеет, вернёт тело домой, тогда Хьёлас и восстановится…
Слишком много «если», но план вполне может сработать. Надо только понять, как найти Небесные Пирамиды. А уж там он как-нибудь свяжется с кем-нибудь из мастеров – ведь на кафедре Лёгкой Магии всегда кто-нибудь да погружён.
В самом Мёртвом Городе найти направление почти нереально, но, благодаря колодцу и солнцу, Хьёлас теперь хотя бы в общих чертах представлял, где что находится.
Когда он преследовал детёныша бронетальца, он двигался прочь от берега, а значит, на юг. Потом свернул налево – юго-восток. Значит, его участок на северо-западе. Хьёлас сверился с тенью в колодце и определил направление относительно своего убежища. Неплохо.
Потом надо бы подняться на высоту – возможно, там влияние настроения Мёртвого Города будет не таким сильным и будет полегче. Но если нет – не страшно. Просто двигаться к морю – благо, почувствовать его будет легко по обилию смешанных потоков – и дальше на северо-запад. А там уже придётся читать потоки и искать направление, но это не должно быть слишком сложно. Мучительные тренировки с мастером Китолой всё-таки принесли кое-какие плоды: Хьёлас так и не научился видеть пространство дальше своего носа, но в понимании потоков и их происхождения он продвинулся очень серьёзно.
