- Ты прав, - коротко сказал мастер, не заставляя его высказываться ещё более многословно.

Хьёлас кивнул, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ничего не изменилось.

- Я читал, что знание о блокировке ослабляет её, - осторожно заметил он. – И может вообще снять.

- Это так, - снова подтвердил мастер Леййис. – Но обычно это характерно для тех, кто не хочет, чтобы его ограничивали. Человек сразу начинает искать чужеродное в собственном ядре, и, как правило, легко находит. Ты же явно не торопишься избавиться от блока, вот он и не реагирует на твои намерения. Но это может измениться в любой момент, сам понимаешь. Это может быть и не осознанным освобождением, а чисто инстинктивным.

Да, об этом Хьёлас тоже читал. Причём чем больше времени проходит, тем больше вероятность такого исхода. И дело не только в ядре, которое постоянно развивается и стремится восстановить цельность, но и в сознании, которое устаёт избегать взглядов на очевидное.

- Мне нужно понять, насколько критическим может быть изменение. В количественном плане.

- Закрыта примерно пятая часть ядра, - последовал сдержанный ответ.

Хьёлас благодарно кивнул. Мастер давал ему минимум информации – ровно то, о чём его спрашивали. Это значительно облегчало задачу «рассуждать теоретически», чтобы не спровоцировать срыв.

Но пятая часть – это слишком мало. Его уровень силы всё равно останется в лучшем случае на среднем уровне, хотя с таким мастер Хенк уже не выставит его из класса. И против Кидо Бруна это ничем не поможет. Разве что эффектом неожиданности, если тот не будет ожидать от Хьёласа серьёзных всплесков. Но это всё не то.

- Я читал, - с упором на гипотетическую сторону вопроса сказал Хьёлас, - что в момент, когда исчезает барьер, ядро оказывается… открытым. И его часть может выплеснуться наружу.

- Не совсем так, - поправил мастер. – Выплескивается не само ядро, а накопленная в нём сила. Блокировка частично срастается с защитным слоем ядра, и когда она исчезает, ядро остаётся… в некотором роде открытым. Понадобится время, чтобы структура восстановилась. И это не день и не два. Декада, как минимум, а в неблагоприятных условиях и того больше.

«То есть когда это случится, я на несколько дней стану абсолютно бесполезным, - подумал Хьёлас. - Планировать надо с осторожностью».

- И каков размер освобождённой силы? Он пропорционален… чему?

- На порядок выше, чем у рабочего слоя, - сказал мастер Леййис, но тут же предостерегающе добавил: - Не рассчитывай, что сможешь его использовать. Он очень плохо поддаётся контролю и весьма опасен. Вряд ли ты сможешь его сдержать, так что постарайся сбросить в безопасном направлении: в камень или дерево, или, в идеале – в элгреновый кристалл.

Хьёлас медленно кивнул. Это было то, на что он смутно надеялся, хотя признаваться в этом он не собирался.

- Сколько сегментов? – спросил он.

- Всего три.

- Вы можете помочь мне найти барьер вокруг самого маленького? Я хочу понять, на что это похоже, но не снимать его… если получится.

Некоторое время мастер Леййис молчал, рассуждая о чём-то. Хьёлас терпеливо ждал. Он и сам не был уверен, что идея так уж хороша, но он был в отчаянии, и искал хоть что-нибудь, что он сможет противопоставить Кидо Бруну.

- Можно попробовать, - сказал, наконец, мастер. – Ты ведь умеешь чувствовать собственное ядро?

- Только в общих чертах, - признался Хьёлас. – Ровно столько, сколько было нужно, чтобы контролировать его положение при погружении в лёгкий эфир.

- Этого достаточно. Ты ещё не изучал чтение аниматур?

- Нет. Оставил это на второй курс.

- Хорошо, - мастер снова задумался, потом покивал каким-то своим мыслям и спросил: - Когда ты хочешь это сделать?

- Можно прямо сейчас? – спросил Хьёлас. – Я специально освободил вечер на случай… непредвиденных последствий.

- Да ты оптимист, - усмехнулся мастер Леййис и поднялся из своего кресла. Он направился к шкафу и достал из него большой элгреновый кристалл и поставил перед Хьёласом. – Просто на всякий случай, - прокомментировал он. – Готов?

Хьёлас сосредоточился и кивнул. «Просто посмотреть, - скомандовал он себе. – Понять, как всё устроено, но ничего не разрушать». Ему нужны были эти блоки.

Мастер Леййис положил ему руку на затылок. Ничего не происходило, лишь едва заметные ниточки каких-то плетений обвивали пространство, лишь слегка задевая кожу.

- Наблюдай за ядром, - велел мастер.

Непривычно было делать это без погружения в лёгкий эфир. Здесь, на основном уровне, ядро воспринималось иначе. Структура потоков была очерчена не так резко, они казались более податливыми, менее… категоричными, если можно так выразиться. Лёгкая составляющая ядра выделялась ярче, и на несколько секунд Хьёлас даже забыл, где и для чего находится – настолько он увлёкся попыткой разобрать, какое намерение доминирует в том или ином потоке ядра.

Но потом он заметил его – нестабильное касание, явно происходящее извне. Оно легко и ненавязчиво очерчивало линию вдоль какого-то странного изгиба, явно противоестественного. Приглядевшись, на этой границе можно было увидеть довольно грубо оборванные потоки, которым как будто бы перекрыли дыхание. Они давили на невидимый барьер, не сильно, как будто бы даже устало. С другой стороны барьера продолжение оборванного потока так же тоскливо и терпеливо ждало своего часа.

Даже легчайшее касание пробудило обрывки, заставило их тянуться друг к другу. И лишь в самый последний момент Хьёлас сообразил, что не хотел допускать этого, не собирался разрушать барьер прямо сейчас! Но позволить ему существовать было всё равно, что пережать самому себе горло, обрезать трахею и сосуды и не дать им заживляться, несмотря на могущественные целительские плетения. Противоестественно, ужасно!

Усилием воли Хьёлас отвлёкся от жуткого образа и попытался убедить себя, что не умрёт, если оставит этот барьер. Сначала он сосредоточился на дыхании – это помогло ему отказаться от навязчивой аналогии. Потом он начал оглядываться в поисках чего-нибудь, на что можно отвлечься. Шкаф – стена – подоконник – на нём в прошлый раз стояла лацельтия кучерявая, чтобы увлечь Лаэту… Но нет, о сестре и её блокировке сейчас думать небезопасно… Лаэта – оранжерея – Мёртвый Город – Сердца Пустоты – боль… Только теперь, восстановив самоконтроль, Хьёлас заметил, что его левая рука снова пульсировала болью – как после погружений в глубокие слои.

- Я ведь не был только что в лёгком эфире? – тревожно спросил он у мастера Леййиса.

- Насколько я могу судить – нет, - озадаченно сказал тот.

Суждения Хьёласа были такими же, а это могло означать только одно: боль в руке появляется не из-за глубоких слоёв лёгкого эфира, а вследствие контакта с непривычно могущественными источниками магии. Приближение к тяжёлому эфиру, скрытые уровни собственного ядра…

Это тревожило. Не означает ли это, что если Хьёлас снимет блокировку, рука будет болеть постоянно? Это серьёзный аргумент против поспешных решений!

А ещё это может означать, что мастер Китола прав. Эта боль имеет что-то общее с проклятием. Для его реализации нужно больше силы, и собственных резервов Хьёласа явно не хватает. Но если проклятие получит доступ ко всему его ядру… Хьёлас интуитивно ощущал, что даже этого будет мало, но он не хотел рисковать. Если он подцепил эту гадость в Мёртвом Городе, кто знает, к каким последствиям это может привести.

- Спасибо за помощь, мастер Леййис, - сказал он, медленно поднимаясь.

- Не за что. Ты уверен, что не хочешь ещё что-то обсудить?

- Хочу, но в другой раз, - сказал Хьёлас. – Пока что мне надо привыкнуть к тому, что я уже обнаружил.

- Хорошо. Присылай нунция, если тебе нужна будет помощь.

Хьёлас не помнил, как добрался до общежития. То есть он был уверен, что проделал обычный маршрут из Нижней Пирамиды в Верхнюю, нигде не задерживаясь и никого не встретив, но в себя он пришёл лишь когда его окликнул дежурный ассистент.