«Можете, пожалуйста, восстановиться, я бы хотел посмотреть, как это выглядит».

Мастер без лишних разговоров вернулся в физическое тело. Хьёлас заметил, что легкоэфирное при этом как будто «прилипло» к тому месту на границе, где находился мастер. Оно оставалось подвижным и активным, но чего-то ему теперь не хватало… чего-то что было теперь внутри сложной и странной материально-магической структуры. Неужели и Хьёлас так выглядит, когда не погружён?

- Познавательно, - сказал он, вернувшись. – Даже странно, что в школе мне этого не показывали.

Мастер пожал плечами.

- В этом нет ничего сложного и особо интересного, - сказал он. – Все эти нюансы важно знать для блокировки или просто для наблюдения – поэтому мастера целенаправленно показывают своим ассистентам, как выглядит нормальное погружение, и как бесконтрольное. Как отличить полностью вернувшегося студента от того, кто вот-вот «нырнёт» обратно. Как, в конце концов, грамотно вернуть ауспектора в тело, чтобы он там… не удавился, фигурально выражаясь…

- И как его оттуда вытащить? – предположил Хьёлас.

- И это тоже. Но, откровенно говоря… даже если вся эта история про Бенедикта правда, неудивительно, что ассистенты не справились сами. Сам мастер Китола, вероятно, смог бы принудительно затащить кого-нибудь в лёгкий эфир, но если этот «кто-то» задался целью и имеет возможность занять его тело – это что-то вроде игры на опережение. Так что ясно, зачем ему понадобилась помощь других мастеров.

- А как это делается? – полюбопытствовал Хьёлас. - Я имею в виду… если невозможно даже проникнуть в структуру связки другого человека, как заставить чужое сознание перейти в лёгкий эфир?

- Легко. Сейчас покажу. Постарайся не погружаться как можно дольше, ладно? Так ты лучше всего почувствуешь, что я делаю.

Хьёлас неуверенно кивнул и мастер снова погрузился.

Сначала почти ничего не происходило – лишь лёгкая нервозность, которая вполне может быть оправдана новым непонятным эксприментом. Потом Хьёлас почувствовал странное давление, или точнее… вакуум. Как будто мысли покидают голову, а новые, которые приходят на их место, хаотичны, безвольны. На Хьёласа накатила жуткая слабость, его начало клонить в сон. Он лишь успел подумать, что уже давно не погружается во сне, так что всё в порядке, как оказался в лёгком эфире.

Мастер Оммадс находился рядом и как будто бы поддерживал Хьёласа, пока он сориентируется. Это было очень странное ощущение, словно он только что проснулся. Неужели опять потерял контроль?

«Как ощущения?»

«Странные, - сказал Хьёлас. – Как вы это сделали?»

«Хочешь попробовать ещё раз?» – спросил мастер.

«Нет. Вы можете просто объяснить?»

Казалось, мастер был разочарован. Но всё же он сказал:

«Я же говорю, ничего не может быть проще. Хватаешь легкоэфирное тело и тянешь на глубину. И как только чувствуешь, что человек поддался – возвращаешься к поверхности, ведь не все нормально справляются с глубокими слоями».

«Но это опасно, - заметил Хьёлас. – Вдруг человек потеряется на глубине?»

«Ну, вообще да, - сказал мастер. – Раньше даже был такой вид смертной казни – очень милосердный, между прочим. Человека затаскивали в другие измерения и там бросали. Но случайно это сделать практически невозможно. Во-первых, тот, кто затаскивает другого, должен быть предельно сознательным – хоть я и сказал, что сделать это легко, это правда только с технической точки зрения. Инструкция проста: хватай и тяни вниз. Но на самом деле нужна очень сильная концентрация и целеустремлённость. Потому что если бы люди «разваливались» от мельчайшего дуновения в эфире – мы бы все давно вымерли. Ну а во-вторых, на самом деле утащить человека на глубину можно тоже только умышленно. Переход происходит постепенно, но если он начинается, то обычно необратим. И за это время можно вернуться к поверхности и там ждать свою «жертву». Другое дело, если ты «затаскиваешь» человека, который никогда до этого не погружался, или вообще не ориентируется в лёгком эфире – тогда да, это рискованно. Как и любое другое первое погружение».

Хьёласу вдруг стало неуютно, и он невольно поднялся к самой границе, хотя и так был на стандартной глубине эфира.

«Да не волнуйся ты, в этом нет ничего такого, - сказал мастер, заметив его реакцию. – Давай, попробуй сам. Я тебе немного поддамся, чтобы ты понял механизм».

К этому заданию Хьёлас приступал с некоторой неохотой, но, в принципе, у него не было причин не доверять мастеру Оммадсу в этом вопросе. Когда тот восстановился, Хьёлас попытался подцепить его легкоэфирное тело, но…

Между ним и границей не было никакого зазора. Как будто он проникал сквозь границу и сливался с телом, что, по сути, наверняка так и было. За что же ухватить? Это надо манипулировать на самой границе, а это не так уж просто, с учётом сложной структуры соединения чужого тела и сознания…

Хьёлас попытался подойти к задаче с другой стороны. «Прекрати мыслить физическими стереотипами, - велел он сам себе. – Ты сейчас в пространстве намерений, их и должно быть достаточно». И, едва сформулировав задачу так, Хьёлас понял, что надо делать. Он распределил цель намерения по всей поверхности легкоэфирного тела мастера Оммадса и потянул его за собой вниз, как гигантской легкоэфирной присоской. В следующую секунду мастер Оммадс был перед ним.

«Хорошо, - сказал он. – А теперь я тебе не поддамся, оцени масштаб необходимых усилий. Когда устанешь – возвращайся».

Хьёлас и так уже понял, чем закончится эксперимент, но всё же решил попробовать. Но как он ни старался, даже сдвинуть с места легкоэфирное тело мастера не смог.

- И это не потому, что я такой опытный и могучий, - сказал тот, едва Хьёлас снова оказался в собственном теле. – Это естественное свойство здорового магического организма. И если человека так тяжело вытащить из его собственного тела, приспособленного подчиняться воле, представь, насколько сложно вызволить его из ловушки вэнанта, которая конструируется так, чтобы больше никогда никого не выпустить. И, кстати, теперь, когда ты обратил внимание на то, как ощущаются тела других людей, тебе, возможно, легче будет опознавать структуру ловушки. Давай попробуем ещё раз…

========== 24. Разоблачённые ==========

Хотя Хьёлас и ужасно уставал от огромного количества тренировок как в лёгком эфире с Мейто, мастером Китолой и мастером Оммадсом, так и на основном уровне реальности на практических занятиях, он чувствовал себя необычайно счастливым и воодушевлённым. Получалось у него не всё, но с каждой декадой он чувствовал, как стремительно расширяются его возможности. Ещё совсем недавно он не мог сплести в лёгком эфире даже простейший щит, а теперь устанавливал вполне приличные барьеры. Тренировки в лёгком эфире помогали ему и в других дисциплинах – теперь Хьёласу ещё легче было вкладывать намерения в плетения, он мог почти не прилагать усилий для этого, а сосредотачиваться на манипуляции силой, которые всегда давались ему хуже. Ему легче стало разбираться в структуре сложных плетений – теперь, когда он лучше понимал, как взаимодействуют между собой информационные потоки, он начал улавливать логику сложных узоров. Его успехи в практике отметил даже мастер целительства, хотя в следующую секунду строго велел не зазнаваться и продолжать тренировки. Иллюзии тоже стали даваться Хьёласу легче, хотя отметить его успехи было некому – мастер Дет Юхосс по-прежнему присутствовал на занятиях в какой-то особой нерзимой форме. На занятиях протекционизма и стихий ничего существенно не изменилось – тут по-прежнему первичную роль играл навык манипуляции силой, а не намерением – и всё же даже тут Хьёлас чувствовал себя чуть увереннее, потому что не опасался утратить контроль. Казалось, легкомагический аспект его мастерства настолько перевесил тяжеломагический, что последнее начало терять свою значимость.

В общем, Хьёласа всё устраивало, покуда он шёл к своим целям.

В первый день Чистой Луны Астрид взволнованно сообщила Хьёласу, что её отец заключил брачный договор для её сестры, Ахаты.