Нунций появился перед Хьёласом, развеяв ночную тьму, как раз в тот момент, когда они с Астрид уже почти вернулись к палатке. На несколько мгновений Хьёлас замер и озадаченно хлопал глазами – это сообщение настолько резко выдернуло его из эйфории, что он с трудом понял его смысл. Ещё некоторое время ему понадобилось, чтобы сообразить, чей он услышал голос, а потом ему пришлось несколько раз повторить про себя слова мастера Эршдета Китолы, чтобы понять суть заданного ему вопроса.

«Нет, не видел его ни разу после практикума, - ответил Хьёлас через нунция, и в последний момент решил полюбопытствовать: - А что случилось?»

«Спасибо за быстрый ответ, но рассказать о делах Кледа я не могу, извини. Хороших тебе каникул, и надеюсь увидеть тебя на практикуме в следующем семестре».

Хьёлас нахмурился и пришёл в себя, только когда Астрид сжала его руку и потянула вперёд.

- Кто такой этот Клед Шабар? – спросила она.

- Да так… парень один, с которым мы вместе были в изоляторе осенью, - сказал Хьёлас припоминая, как они с Кледом чуть не подрались в лёгком эфире. – Насколько я знаю, это была его третья или четвёртая попытка пройти курс – у него вечные проблемы то с самоконтролем, то с плетениями. Насколько я знаю, на этот раз на него наложили глубокую блокировку.

- «Глубокую блокировку»? – переспросила Астрид. – Что это значит?

Хьёлас удивился, что она не знает об этом. Ведь наверняка ей угрожали такими мерами, когда поймали за изучением запрещённой магии… впрочем, возможно, фамилия даёт ей определённый иммунитет к некоторым жёстким последствиям.

- Если у человека возникают проблемы с тем или иным видом магии, чтобы обезопасить его самого и окружающих, применяют три вида блокировок, - начал объяснять Хьёлас, пока Астрид готовила продукты, чтобы приготовить им ужин. – Самый простой и безобидный способ – это щит. Он никак не влияет на саму магию носителя, но активизируется, реагируя либо на конкретное плетение, либо на возмущения в целом – гасит волну, не давая ей никому навредить. В школе такие щиты чаще всего подплетают к браслетам-амулетам и подсоединяют к ним сигналки, чтобы предупредить окружающих об опасности. Потому что лёгкий щит легко смести, а прочный щит будет мешать тренировкам. В более сложных случаях ставят либо целевые барьеры, либо поверхностные идеограммы – на одежде, амулетах или даже на коже. Например, после того, что произошло у нас с Кидо Бруном, мне заблокировали доступ в лёгкий эфир с помощью барьера. Это что-то вроде… иллюзии, которая обманывает не глаза, а… сознание. Как ты знаешь, полностью обрезать связь человека с его легкоэфирным телом невозможно, но вот замаскировать пути между ними…

- Значит, барьер можно развеять, как и любую иллюзию? – спросила Астрид.

- Теоретически – да, но на практике это не всегда так уж просто, даже с полным осознанием того, что смотришь на иллюзию, - сказал Хьёлас, с неприязнью вспоминая Олиса Астера, из-за которого ему так и не удалось получить высший балл у мастера Юхосса. – Ну а в этом случае я и не пытался – я не враг себе.

Хьёлас порадовался, что в этот момент был занят разжиганием костра, иначе Астрид могла бы заметить его неискренность. А раскрываться перед ней в этом вопросе он был пока не готов – рано хвастаться успехами, слишком многое зависит от дальнейшего развития событий.

- Ну а что собой представляют глубокие блокировки?

Хьёлас вздохнул – этот вопрос он изучил, когда ему сообщили, что этот метод собираются применить к Кидо Бруну. Этого, впрочем, так и не произошло, но ознакомиться с методом Хьёлас всё-таки успел.

- Чаще всего это просто идеограмма отрицания, сплетённая на всех трёх сторонах реальности. Сам знак выглядит примерно вот так, - он начертил веточкой на земле круг с двумя перекрещёнными линиями внутри. – В него вплетается намерение, означающее, что именно человеку нельзя делать. Например – контактировать со своим легкоэфирным телом, или сплетать определённые формы, или вкладывать определённые намерения, или… направлять силу свыше определённого количества сторону других людей.

- И это навсегда? Отменить такую блокировку нельзя?

- Технически – можно, хотя и сложно и зачастую незаконно. Само наложение запрета глубокой идеограммой применяется довольно редко и только в самых крайних случаях. Да и наложить её довольно трудно – тут нужна совместная работа целителя, который безопасно впишет идеограмму в физическое тело, лёгкого плетельщика, который сделает такую же отметку на легкоэфирном теле, и тяжёлого мага, который подключит запрет к ядру, чтобы сила самого человека была на страже. Соответственно, чтобы снять запрет нужна та же команда.

- Понятно… - задумчиво сказала Астрид. – То есть Кледу Шабару запретили погружаться в лёгкий эфир?

- Судя по тому, что мне известно, да.

Хьёласу стало не по себе от мысли о том, что же могло случиться с Кледом, что его разыскивает сам мастер Китола. Он вздохнул. Лишь бы ничего непоправимого.

Остаток вечера прошёл спокойно. Они с Астрид не разговаривали больше ни о чём серьёзном, лишь обсуждали чтения, из которых Астрид запомнила намного больше, чем Хьёлас, и утренние партии, переживания о которых теперь казались Хьёласу смешной юношеской глупостью. С удивлением он вспомнил, что пока они были в храме, он получил нунция от Чима с просьбой одолжить вэйпан и даже ответил ему согласием. Странно, Хьёлас не вспоминал об этой детали до этого момента, и даже обернулся на пустое место, где должен был стоять вэйпан, чтобы убедиться, что ему это не приснилось.

- Наверное, решили на этот раз не смущать нас, - сказала Астрид, проследив за его взглядом.

- Нет, они полетели в Земли Эрфито, там много ранчо и заказников с редкими породами хлеев, - отозвался Хьёлас, не став уточнять, что одно другому не мешает.

- Жаль, что вы не прошли в следующие туры, - осторожно сказала Астрид после недолгой паузы.

- Я и так неплохо провёл время, - пожал плечами Хьёлас, - и, думаю, дальше будет ещё лучше.

Проснувшись следующим утром Хьёлас с удивлением отметил, что осталось лишь чуть больше суток до окончания их общего отдыха. Завтра в полдень школьный вэйбус покинет стоянку в Заказнике Иртакк и направится обратно в Небесные Пирамиды Ацокки. Им нужно будет вылететь одновременно, чтобы иметь хоть небольшой запас времени.

Хотя Хьёлас и Астрид не планировали ничего особенного на этот день, они были счастливы уже оттого, что могли просто проводить время вместе. Сначала они полетели на восточное побережье, но без вэйпана путь занял слишком много времени и сил, и они не стали задерживаться на скалистом берегу, а поторопились на ярмарку, чтобы подкрепить силы обедом и согреться горячим питьём. После этого ноги сами принесли их на территорию храма – во двор, где турнир близился к финалу. Как оказалось, Астрид понравилось наблюдать за партиями, когда Хьёлас не участвовал, а шёпотом комментировал для неё происходящее на игровом поле. Она даже выразила желание поиграть, но свободных игровых мест не было, так что пришлось отложить это до вечера. А ближе к закату они отправились в студенческий городок и всё-таки заплатили за однодневный абонемент в местную библиотеку. Хьёлас скептично отнёсся к идее изучить всё книгохранилище за несколько часов, но не попытаться не мог.

День прошёл слишком быстро, на его вкус. Да и Астрид заметно приуныла, и Хьёлас буквально чувствовал, что вертится у неё на языке: «Не хочу домой!» Но ему пока что нечем было её утешить. Всё, что он мог, он уже пообещал, и повторять не собирался – слова лишь отнимут энергию у намеченного действия. А удастся ли ему затеянное… время покажет.

- Спокойной ночи, Хьёлас.

- Спокойной ночи, Астрид.

Они разошлись по своим палаткам, но сна у Хьёласа не было ни в одном глазу. Тратить на сон драгоценные общие часы, оставшиеся у них с Астрид, казалось ему бессовестным транжирством. Но он не смел нарушить её покой – ей нужно набраться сил перед возвращением в школу. И лишь далеко заполночь, когда шевеление в соседней палатке так и не утихло, Хьёлас понял свою ошибку.