Мы старались облегчить условия работы газетчикам, чтобы их живое, горячее слово быстрее долетало до сердца каждого бойца.

* * *

Зимняя кампания 1941/42 года показала, что в ходе наступления наши войска нуждаются в достаточно подвижном и мощном орудии сопровождения. К началу второй зимней кампании уже имелся положительный опыт использования экспериментальных самоходок и было принято решение о массовой их проверке. А в конце января 1943 года Волховский фронт одним из первых применил в широких масштабах новое оружие: два полка самоходных орудий успешно содействовали пехоте и танкам при атаках на труднодоступные вражеские позиции со сложным профилем.

Операция, в которой использовались наши самоходки, помимо того, что она имела самостоятельное значение, обеспечивая неприкосновенность ленинградского коридора, оттягивала немецкие войска с других фронтов. Это было чрезвычайно существенным обстоятельством в связи с тем, что Ставка наметила зимой 1943 года согласованные действия пяти фронтов — Центрального, Брянского, Западного, Калининского и Северо-Западного. Об этом нас поставил в известность И. В. Сталин. Первые три фронта должны были через Орел и Брянск выйти к Смоленску. После этого четвертый наносил вместе с третьим удар по отрезанной с тыла вяземско-ржевской группировке противника. Успех позволял пятому фронту, Северо-Западному, ликвидировать Демянский плацдарм гитлеровцев и тем самым выйти в тыл вражеским войскам, стоявшим против Волховского фронта. Правда, упреждение в выступлении Брянского фронта по отношению к Северо-Западному составляло всего три дня.

Замысел Ставки мне очень понравился, и я внимательно следил за ходом операции. Наиболее последовательно выполнили задачу Западный и Калининский фронты. Серьезного успеха добились Брянский и Центральный. Что касается Северо-Западного, то он начал наступление 15 февраля, но развивал его чрезвычайно медленно. Нам это было особенно досадно, так как этот фронт являлся нашим соседом. Фашистам удалось уйти с Демянского плацдарма, сохранив основные свои силы и укрепив их на новом рубеже. Самое печальное заключалось в том, что Северо-Западный фронт не смог выйти в тыл 18-й немецкой армии и нанести удар фашистской группе армий «Север» генерал-фельдмаршала Кюхлера. В результате Волховскому фронту предстояло пробиваться с востока на Мгу в очень трудных условиях. Общее оперативное пространство, используемое немцами, сократилось, а плотность обороны резко возросла. Затем началась распутица, и крупная подвижная группа Северо-Западного фронта, которую было намечено послать на Лугу в обход озера Ильмень с юга, осталась на месте. Правда, нам помогал Ленинградский фронт.

Войска нашего фронта столкнулись с устойчивой обороной. Насыщенность войсками у немцев была предостаточной.

Военно-инженерные сооружения значительно превосходили по мощи те, через которые мы прорывались в январе. Несколько ослабив натиск, чтобы не терять людей, мы стали дожидаться, когда Северо-Западный фронт ударит в тыл Кюхлеру, но так и не дождались. В течение марта Ставка несколько раз переносила сроки выступления упомянутой подвижной группы. Затем мы узнали, что оно отменяется. Из сказанного выше я делаю такой вывод: хотя к тому времени Красная Армия уже добилась крупных успехов, нашим военачальникам еще было чему учиться в сложном искусстве ведения современной войны.

Тогда же нам впервые, как я уже упомянул, довелось столкнуться с вражескими танками типа «тигр». Кажется, это был вообще один из первых случаев применения немцами танка «тигр». Волховчане не дрогнули перед фашистской новинкой, но шуму она все же наделала много. В Ставке к нашему сообщению отнеслись очень серьезно. И это понятно. Ведь если теперь не вся наша противотанковая артиллерия может поражать новую вражескую машину, значит, нужно вносить срочные изменения в программу действий военных заводов: конструкторам необходимо дать заявки на новые виды пушек и снарядов; затем начнется перестройка производственного процесса; затем — освоение новой продукции. Все это влечет за собой десятки других вопросов. Следовательно, не только тыл, но и войска обязаны срочно перестраиваться, менять тактику, учиться бороться с «тиграми». Вот почему проблема подверглась рассмотрению на самом высоком уровне, после чего была создана специальная правительственная комиссия для разработки всесторонних мероприятий, затрагивающих и фронт и тыл. Наша оперативность оказалась весьма уместной. Известно, что ни «тигры», ни «фердинанды», ни «пантеры» не только не спасли фашистов от разгрома, но и не обеспечили сколько-нибудь существенного усиления действий гитлеровских войск на фронте. И наоборот, наш тыл дал фронту в 1943 году столько новой боевой техники и многое другое, что год этот стал коренным образом переломным.

Следует сказать, однако, что с появлением «тигров» у нас на фронте вдруг резко увеличилось число раненых. Вероятно, потому, что бойцы не сразу приноровились к борьбе с новым оружием врага. Но медико-санитарная служба успешно справилась со своими обязанностями. Преобладающее большинство раненых возвращалось в строй. А объясняется это отличной работой наших военных врачей, фельдшеров и санитаров и стройной системой оказания помощи пораженным на поле боя. Что бы ни случалось, раз и навсегда налаженный медико-санитарной службой порядок редко нарушался. Скажу об этом несколько слов.

Передний край и зона первого эшелона обслуживались врачами войскового тылового района. Санитары оказывали первую помощь на поле боя и доставляли раненых на батальонные медпункты. Там раненые получали у фельдшеров так называемую доврачебную помощь, после чего попадали на полковые медпункты. Здесь осуществлялась первая врачебная помощь, а затем на дивизионных медпунктах и в полевых подвижных госпиталях — квалифицированная медицинская помощь. Потом начиналась сфера власти армейского тылового района. Тут в госпиталях различного вида встречала раненых специализированная медпомощь. Наконец, во фронтовом тыловом районе оказывалась медпомощь через систему эвакогоспиталей. Схема, как видите, не простая. В ней много звеньев. Как правило, не было ни бюрократизма, ни волокиты. Если требовалось, организованно обходили одно из звеньев. перескакивая через него, но старались не вносить в дело сумятицы. Блестящей работе советских медиков тысячи и тысячи воинов были обязаны своей жизнью.

Огромная заслуга в организации медико-санитарной службы фронта принадлежит очень многим военным врачам. Я хочу здесь назвать двух видных представителей военной медицины — главного хирурга фронта Александра Александровича Вишневского и главного терапевта фронта Николая Семеновича Молчанова.

Сын и ученик выдающегося отечественного хирурга Александра Васильевича Вишневского, Герой Социалистического Труда, генерал-полковник медицинской службы, действительный член Академии медицинских наук, лауреат ряда премий А. А. Вишневский начал свою деятельность военного врача еще во время сражения у Халхин-Гола и продолжил ее в период финской кампании, а затем Великой Отечественной войны. Наш фронт был обязан Александру Александровичу за большой вклад в организацию помощи раненым на основе системы этапного лечения с эвакуацией по назначению. А. А. Вишневский постоянно добивался выдвижения хирургической помощи поближе к месту сражения. Раненых выносили с поля боя и быстро эвакуировали. На фронте широко применяли переливание крови, использовали противошоковые растворы, внедряли в практику новокаиновую блокаду по методу Вишневского.

Александр Александрович, равно как и его сотрудники, успешно осуществил ряд сложнейших операций. Очень важно, что Вишневский, как бы ни трудна была фронтовая обстановка, записывал все ценное, что давала медицинская практика в. боевых условиях, и выступал с докладами на совещаниях фронтовых медиков, где делился опытом. Затем у нас были изданы «Труды совещаний хирургов Волховского фронта». В них обобщены итоги медико-санитарного обеспечения действий войск фронта в лесисто-болотистой местности преимущественно в осенне-зимний период и в условиях, близких к позиционной войне. А санитарное управление фронта издало еще «Записки военно-полевого хирурга» А. А. Вишневского. Напечатанная, на грубой бумаге, эта небольшая книжечка, всего в сто страничек, была очень полезна для военных врачей-хирургов. Она вышла в свет как раз накануне окончательной ликвидации ленинградской блокады.