Поучительными, в смысле подготовки начальствующего состава и войск, являлись не только сборы, различные учения и маневры, но и инспекторские проверки войск. Обычно в дивизию выезжала в таких случаях небольшая группа офицеров, шесть-семь человек, в том числе офицеры оперативного отдела, боевой подготовки и представители родов войск. Дивизия поднималась по тревоге и выдвигалась в сторону границы или полигона, отрабатывала марш и встречный бой или наступление, а иногда оборону. Кроме того, в одном из полков проверялся батальон на тактических учениях с боевой стрельбой, в другом проверялась командирская подготовка. Проводились тактико-строевые учения с усиленным батальоном, в артиллерийском полку проверяли боевую стрельбу дивизионом. Время на подготовку учений и занятий давалось крайне ограниченное. Это требовало от командиров приобретения навыков быстрой работы. Проверялись также строевая и физическая подготовка, жизнь и быт бойцов и командиров. Обязательно проводились беседы с красноармейцами и командирами по различным вопросам текущей политики, жизни и быта.
По возвращении в штаб округа готовился небольшой, странички на три типографского текста, приказ, который рассылался всем командирам корпусов и дивизий. Один экземпляр высылался в Управление боевой подготовки РККА. В приказе отмечались недостатки, обнаруженные при проверке, а также давались указания, как их устранить. И уже через шесть дней после начала проверки дивизии весь округ знал о требованиях к боевой подготовке войск. Никаких объемистых актов, предназначавшихся обычно для архива, не составлялось. Сразу же заострялось внимание командиров соединений на главном — боевой готовности войск и их полевой выучке, подчеркивалось, как готовить войска к будущей войне.
Здесь, на одном из важнейших участков Западного направления, были достигнуты немалые успехи в подготовке преданных Родине руководящих военных кадров: знающих свое дело командиров полков, дивизий и корпусов; творчески мыслящих штабных сотрудников; обладающих высокими организаторскими способностями политических и тыловых работников. Командный состав округа всегда опирался при этом на партийную организацию, на широкие массы политработников. Отношения высшего комсостава БВО с политическими руководителями носили деловой, партийно-большевистский, принципиальный характер. Я не помню ни одного случая, чтобы между командирами и политработниками возникали хоть какие-либо трения. На заседаниях и во время поездок в войска, когда обсуждались принципиальные вопросы боевой и политической подготовки, командиры внимательно прислушивались к высказываниям своих политических помощников и совместно находили верное решение проблем. Эти отношения объяснялись, конечно, и личными качествами самих политических работников. Например, членами Военного совета округа являлись такие твердые большевики, как Л. М. Аронштам и П. А, Смирнов. Эти люди были опытными партийными работниками, обладали большим стажем организаторской и пропагандистской деятельности, отлично знали военное дело и нужды войск. Не менее хорошие деловые отношения сложились у командиров с Западным обкомом ВКП(б). Будучи в те годы членом обкома, я могу заявить, что партийные руководители Смоленска и военное руководство находили общий язык быстро и легко. То же должно сказать о Минске. Командный состав округа не случайно принимал активное участие в работе XV съезда Коммунистической партии Белоруссии в 1934 году.
Так обстояло дело с общей направленностью работы. Что касается ее особенностей в БВО лично для меня, то я продолжал осуществлять программу, намеченную еще в МВО, занимался подготовкой дорог к передвижению войск и улучшением путей сообщения в целом. Могу лишь пожалеть, что эту часть программы не удалось выполнить до конца, поскольку дело уперлось в недостаточную техническую оснащенность дорожных служб, не подведомственных нам, и в сравнительно ограниченные возможности финансирования их работ государством.
Речь шла о следующем. В БВО входила территория Белорусской ССР и Западной области. Последняя включала в себя возникшие позднее Великолукскую, Смоленскую, Брянскую области, части Калининской и Калужской областей. Общее население округа составляло 12 миллионов человек. территория его равнялась 290 тысячам квадратных километров. Пути же сообщения на этой огромной площади были плохими. Прежде всего, мы не имели в достаточном количестве хороших шоссейных дорог, которые связывали бы БВО с его соседями на севере (Ленинградский ВО), востоке (Московский ВО) и юге (Украинский ВО).
Штаб округа, находившийся в Смоленске, не со всеми своими районами мог поддерживать общение оперативно и в широких масштабах.
Особенно тревожил район Полесья, весь утонувший в лесах и болотах. Постоянное беспокойство внушали и меридиональные водные преграды. Например, на реке Березина по всему ее течению мы располагали лишь четырьмя мостами да еще четырьмя паромами. Если противнику, размышлял я, удастся их разбомбить, наша армия встанет перед вполне очевидными трудностями. Сложности возникли бы и при экстренных крупных перебросках войск из одного района в другой. Всех действующих железнодорожных путей в БВО имелось тогда 6200 километров, шоссейных дорог — 2000, грунтовых — 100 тысяч километров. Это означало, что именно на последние ляжет основная тяжесть при перевозке личного состава и военных грузов в местах, удаленных от железной дороги и шоссе. Если на каждые 100 квадратных километров территории округа приходилось около 35 километров грунтовых дорог, то железных дорог — лишь два километра, а шоссейных — только около 700 метров. Кончилось тем, что я наметил детальную разработку задач штабу и службам на случай боевых действий в столь специфических условиях и составил подробный план первоочередных мероприятий, а работал над его осуществлением вплоть до перевода меня в Особую Краснознаменную Дальневосточную армию.
Штабу БВО довелось очень много заниматься учениями. На общевойсковых учениях и маневрах, помимо решения обычных задач подготовки войск, мы практически проверяли и старались развить далее разрабатывавшуюся в то время теорию глубокого боя и глубокой операции. В войсках округа получили практическое преломление такие важные вопросы теории глубокого боя, как создание и применение крупных соединений танковых войск, способных действовать и самостоятельно, и во взаимодействии со стрелковыми и кавалерийскими соединениями; массированное применение артиллерии, обеспечивающее успех прорыва обороны противника пехотой и танками; бой авангарда, состоящего из пехоты, танков и артиллерии, до подхода главных сил; применение крупных воздушных десантов при проведении фронтовой наступательной операции; массированное применение штурмовой и бомбардировочной авиации в наступательных операциях. Разработкой учений, связанных с проверкой теории глубокой операции, занимался штаб округа. Ведущую роль в этой работе выполнял оперативный отдел. Вместе с Захаровым, Малиновским, Курасовым, Шумовичем и начальником артиллерии Муевым мы очень много затем трудились над «Инструкцией по глубокому бою», которая в окончательном виде была введена в действие в 1935 году.
В мою бытность начальником штаба округа наиболее крупные маневры проводились в 1934 году. Но еще более крупными были маневры 1936 года, о которых я узнал из рассказов И. П. Уборевича, хотя служил я в то время уже в другом месте. В ходе «боевых» эпизодов подразделения, части и соединения БВО продемонстрировали высокую мобильность в наступлении и упорство в обороне. На маневрах широко были представлены артиллерия и танки, боевая и транспортная авиация, инженерная техника и средства химической защиты, воздушно-десантные войска и конница. Учения изобиловали крупными «сражениями» танковых соединений и конницы. Состоялась выброска воздушного десанта.
Мы проводили также много опытных учений. На них изучалось применение новой техники и ее влияние на тактику и организационную структуру войск, эффективность использования авиации при нанесении удара по танкам, проходимость танков по болоту и под водой. На многих из учений присутствовали представители Наркомата обороны. Несколько раз приезжал М. Н. Тухачевский. Исследованием вождения танков под водой занимались непосредственно начальник бронетанковых войск округа Шаумян и командир бригады Тылтин. Благодаря их настойчивости и знаниям были достигнуты положительные результаты, позволившие дать заказ промышленности на изготовление оборудования, необходимого для подводного вождения танков. К сожалению, это новое и полезное начинание не нашло тогда поддержки, и ценный опыт постепенно был забыт.
