Каждый из них считал себя равным Ленину: среди "старичков" исключений не найти – разве что Троцкий. Он ставил себя выше вождя, сам считал себя вождем, Ленин для него так – временная фигура и постоянный обидчик. Двести девятнадцать только письменных оскорблений, такая вот статистика. Знал ли ее соратничек, мне неведомо, но слова-то не мог не запомнить, все эти "пустозвон", "свинья", "негодяй", "подлец из подлецов", "проститутка", ну и "иудушка", конечно, главное определение, классическое, можно сказать. Не из Библии Иуда – из русского романа, родной-родной нам Иудушка. В самом деле, похож: даже на ленинские похороны не приехал – не захотелось отпуск прерывать, устал, видите ли. Народ его речь ждет, а он в Крыму волосатое тело греет. И вместо него какой-то Сталин на трибуне что-то говорит – и все по существу. Теперь эту речь школьники учат: "Клятва Сталина", даже фильм такой сняли. А ведь могла быть "Клятва Троцкого". Не всякий оратор – политик. А вот наоборот….»

Сталин и сам был не в восторге от ленинского "Письма к съезду". Ему нравилась другая работа "позднего" Ильича – "Очередные задачи советской власти":

"Мы пойдем себе своей дорогой, стараясь как можно осторожнее и терпеливее испытывать и распознавать настоящих организаторов, людей с трезвым умом и с практической сметкой, людей, соединяющих преданность социализму с уменьем без шума (и вопреки суматохе и шуму) налаживать крепкую и дружную совместную работу большого количества людей в рамках советской организации. Только таких людей, после десятикратного испытания, надо, двигая их от простейших задач к труднейшим, выдвигать на ответственные посты руководителей народного труда, руководителей управления. Мы этому еще не научились. Мы этому научимся", – этот отрывок Сталин помнил наизусть. И вывод из него сделал очевидный, куда более точный, чем вывод Учителя. Тот наивно думал, что "…переделка старых, почти исключительно агитаторских навыков – дело весьма длительное. Но невозможного тут ничего нет…".

«Нет, из болтуна организатора не сделаешь. Одно исключение – Троцкий, но он сам себя сделал. Без помощи Ленина, без помощи партии. И еще вопрос, что в нем, Троцком, главное – организаторские способности на уровне выше среднего или высочайший, на уровне Мирабо, ораторский талант. Но это – мелочи, суть не в них. Организаторы – не ораторы! – вот, кто нужен стране. И их, организаторов, будут не только слушаться, но и слушать. Ловить каждое их слово, задумываться над каждым их словом. Не из под палки (хотя и палка не помешает) – ради здравого смысла. Всякому нужно знать, что собирается делать вождь, ибо делать это предстоит не только вождю. И не столько вождю.

Ораторский дар – вещь не лишняя, но все ж не необходимая. Хватит и простого умения внятно излагать свои мысли. И наличия этих мыслей.

А мыслей этих у молодого Сталина хватало, просто он иногда побаивался их высказывать. Ему самому было противно, когда какой-то партийный неуч говорил какую-то банальность (или просто чушь) на религиозные темы. Но это ему, вполне даже образованному богослову, было противно, а остальные головами кивали, словечки столь же глупые вставляли. И не потому, что дураки – просто неучи. Кто из них знал эти мудрые слова: "Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас."²²

«Но подобная необразованность в партийной среде – вещь вполне извинительная, да и незаметная вовсе. Здесь можно спутать Ветхий Завет с Новым, Апокалипсис с Екклесиастом – да хоть Талмуд с Торой! – но попробуй спутать Канта с Шопенгауэром, Толстого с Достоевским, Моцарта с Бетховеном…

У них, соратничков, было время все это изучать. Сидели себе в европейских кафе, пили кофеек, жрали пирожные…. Читали все, что попадется под руку (или что товарищи посоветуют), обсуждали, спорили… Он же Россию не покидал, банки да почтовые обозы грабил, на этот их кофеек зарабатывал. А его за это презирали – плевали, ублюдки, в руку дающего. И сейчас приедет в Россию иноземная знаменитость, напросится на прием и давай разглагольствовать: мол, "за Вами десятки лет подпольной работы, Вам приходилось подпольно перевозить и оружие, и литературу, в Вашей биографии имеются моменты, так сказать, разбойных выступлений, Вы неоднократно подвергались риску и опасности, Вас преследовали. Вы участвовали в боях"… И все это говорят лишь для того, чтобы задать вопрос: "Вам пришлось быть за границей очень недолго. Считаете ли Вы это Вашим недостатком, считаете ли Вы, что больше пользы для революции приносили те, которые, находясь в заграничной эмиграции, имели возможность вплотную изучать Европу, но зато отрывались от непосредственного контакта с народом, или те из революционеров, которые работали здесь, знали настроение народа, но зато мало знали Европу?²³". В самом деле, кто лучше: оторвавшийся от русских корней образованный европеец или не покидавший Россию полуграмотный, но геройский бандит?

Читают Троцкого заграничные знаменитости, помнят небось, что "Сталин, в качестве так называемого практика, без теоретического кругозора, без широких политических интересов и без знания иностранных языков, был неотделим от русской почвы"²⁴. И спрашивают себя (а потом меня): что это за почва такая, заменяющая теоретический кругозор да широкие политические интересы вместе с иностранными языками? Позволяющая победить тех, кто всем этим обладает? Это что – русские сказки? Или грузинские легенды? Соловей-разбойник в тигровой шкуре, сдобренный случайными цитатами из Маркса-Ленина?»

Он тогда нашелся, что ответить, но не только потому, что обладал природным умом – хватало и других источников. Первоисточников. Собираемых с 25-го в его собственной библиотеке:

«Не только у Ленина, но и у Троцкого, Зиновьева, Бухарина, Молотова, да что там Молотова – у Демьяна Бедного! – нечто подобное было. И посему никто бы не посмел обвинить "секретаришку" в нескромности.

(Все помнят тифлисский скандал начала двадцатых, окончившийся дракой Орджоникидзе с неким "старым грузинским большевиком". Тот обвинял Серго именно в нескромности: мол, партийный стаж у нас одинаковый, но ты разъезжаешь на казенной лошади, а я пешком хожу. И плевать, что ты какой-то пост занимаешь, а я сижу без дела. Где справедливость? Подробности скандала все забыли, но "личная нескромность", да "партийное чванство" к Серго приклеились на всю жизнь. Недолгую жизнь, к сожалению. К сожалению?)

В общем, приказал ты Ване Товстухе²⁵ создать библиотеку: все чин по чину – с должностью библиотекаря в секретариате. И на вопросы своего помощника ответил письменно:

"Записка библиотекарю. Мой совет (и просьба):

1) Склассифицировать книги не по авторам, а по вопросам:

а) философия;

б) психология;

в) социология;

г) политэкономия;

д) финансы;

е) промышленность;

ж) сельское хозяйство;

з) кооперация;

и) русская история;

к) история других стран;

л) дипломатия;

м) внешняя и вн. торговля;

н) военное дело;

о) национальный вопрос;

п) съезды и конференции;

р) положение рабочих;

с) положение крестьян;

т) комсомол;