Валеска слегка вытаращилась, коротко всплеснула руками, но спохватилась, оттопырила на правой руке, вместе с большим, указательный палец и продолжила:

— Второе. Можно ещё игры командные в обиход ввести… ну, там волейбол, баскетбол, я не знаю… — она пожала плечами, — Что-то в этом роде… это не модно, конечно, но…

— Точно! — подхватил Олсен, — Регби! То, что надо! Молодец Валеска!.. гхм… кадет Йенч.

— Что ж… так и сделаем, пожалуй. Ну, а поскольку у нас, как в любой нормальной армии, инициатива наказуема, ты и займёшься организацией соревнований по регби, волейболу и баскетболу, — Тимирязев добродушно улыбнулся, однако Валеску это не обмануло, — Заинтересуешь этой идеей всю роту, и не только. Если подключится кто ещё из персонала — вообще замечательно. Закажешь мячи, организуешь площадки, сетки-корзинки, составишь график игр, тренировок — это всё нужно согласовать, вписать в общий план занятий по физической и боевой подготовке, в том числе работу с оружием и учебно-боевое десантирование, общеобразовательные программы по истории и нравственной философии, культурным традициям различных социальных систем. Главное: тактический приоритет остаётся за боевыми и общеобразовательными тренировками. Игры вторичны — только психологическое влияние на формирование командного духа. Придётся правила игр соответствующим образом доработать. Чтобы не увлеклись гонкой за спортивно-игровым результатом. Ну, как-то так. Придумала — делай. Организация и исполнение — с тебя! Тебе всё ясно, кадет? Вопросы?

— А… это… я… не я же… но КАК!?

— Я подскажу тебе правильный ответ на этот вопрос, кадет Йенч: «так точно». Можешь пользоваться. К тому же, мне необходим толковый лейтенант. Тебе есть куда расти… Всё — придумал! Мариша!

— Слушаю, капитан Тимирязев, — отозвался искин спортзала.

— Протокол последних пяти минут нашего разговора перешли капитану Лузгину. Пометь как срочный. Добавь, что я прошу рекомендаций по формированию команд хотя бы уровня взвода.

— Принято, капитан Тимирязев. Выполняется… выполнено. Жду ответа.

— Ну и отлично. Думаю, Рус не откажет.

— Хорошо бы. У меня в голове — пусто. Если бы не идеи кадета Йенч — было бы пусто совсем… устал, что ли? Совсем режим сломал, забыл, когда спал, — пробормотал Кирк, — Ладно… давай так… вам ещё часа два на тренировку. Да?

— Примерно.

— Потом ты их на час, около того, нравственной философией займёшь. Так? Итого, учитывая переходы между модулями… в общем, часа через три с половиной, четыре, я в оружейный комплекс подтянусь. А пока сплаваю, посплю часа два-три. Душ в кубрике приму. Отпустишь?

— А куда я денусь… отпущу, конечно. Только с условием — коммуникатор отключи. А то тебя сейчас раздёргают, ты и до кубрика не доберёшься.

— Коммуникатор-коммуникатор, — Кирк вздохнул, — Отключённый коммуникатор — это роскошь. Хорошо, я попробую.

— Ты не пробуй. Ты заместителя назначь. Хотя бы одного. Какого хрена сам везде лезешь, организатор? Мало того, что лезешь, так ещё и справляешься. Пока. Поэтому, чуть-что — все к тебе бегут. И трясут тебя постоянно, без тебя работа встаёт, пусть и не совсем. Голова ещё не лопнула, столько процессов на контроле держать?

Кирк только рукой махнул:

— Проще сказать, чем сделать. У нас нормальная слаженная команда. Мы прекрасно справлялись. Просто так получилось… сегодня объём координирования возрос, раза в три, процессов добавилось. Вы же всё время алгоритмы перекраиваете. Задачи меняются постоянно. Я понимаю — так надо. Но люди теряются, а ведь до каждого задачу довести надо, каждому надо план работ составить, в соответствии с индивидуальными возможностями и специализацией. А ещё эта ваша идея со стрелковым полигоном! Ты реально себе представляешь, сколько групп пришлось переориентировать, планов и графиков работ перекроить? Всё это согласовать!? Разработчиков, производственников, карго мастеров, монтажников… всех!

— Вполне представляю. Но сам посуди, мы переносим время старта — у нас другого выхода нет. А полигон этот — сооружение многопрофильное, там не только боевые группы тренировать. Физики, химики, стресс тестеры, оружейники… они уже в очереди толкаются, графики перекраивают, о совместном использовании договариваются. Несмотря на то, что у них у всех свои собственные лаборатории есть. По всему выходит, нужен он нам.

— Согласен. Но. Он четыреста двадцать тысяч тонн массы покоя. Прикинь дополнительную нагрузку на все почти системы «Прайма». Команды Северцева и Наумова хором матерились. Ни разу такого раньше не слышал… Молчишь? Нагрузка на всех возросла. И, как-то само собой, всё на меня завязалось. Ну, мне и пришлось гораздо больше на себя взять.

— Да, пожалуйста! — рыкнул Тимирязев, — Только надрываться — зачем? Смотри, так и до путаницы дойти может. Просто чудо, что вы пока не косячите — честь вам и хвала. Не хватает людей? Перехвати у Яны. Они конечно, тоже «пальцем в носу не ковыряют». Но нагрузка у них явно меньше.

— У Яны, говоришь? Идея стоящая… Знаешь, а давай-ка я у Джамбиной Фирсову взаймы возьму, а? Насовсем! С Тимуром на пару, а то что-то он так тихо и лихо «из лагеря в лагерь» переехал… шутки-шутками.

— Давно пора. Рус Тима тебе с радостью отдаст — он у них всё равно почти без дела болтается. Ты отдыхай, Яну я сам обрадую. И знаешь, ты на Катерину особо не рассчитывай. Я её у тебя через некоторое время всё равно отберу. Вот Рус с пополнением разберётся, роту на меня свалит полностью, и я её сержантом заберу. А, если и административку на себя возьмёт, то — лейтенантом. Сам понимаешь, в «дамском батальоне» порядок наводить надо, и это не терпит.

Кирк только махнул рукой:

— Договорились.

— Всё, друг, до встречи на оружейном. Я всё равно рассчитывал их туда подтянуть, обоих… сладкую парочку. Озадачь по дороге кого-нибудь из своих, пусть перераспределят нагрузку, с учётом новых сотрудников. Только не забудь потом коммуникатор отключить.

— Да, ты прав. Всё, ушёл я. Будь.

Олсен постоял несколько секунд, покачнулся, и тяжёлым шагом двинулся на выход.

Тимирязев покачал головой, глядя ему вслед. Обернулся, нашёл Валеску глазами:

— Ты ещё здесь, Йенч? Хорошо. Очень хорошо. Я правда рад, что ты меня дождалась. Давай с удовольствием потратим полчасика на основы ДинБокса. Итак. Слушай сюда. Бить, на самом деле, достаточно просто. Надо только со своими рефлексами договориться. Как обычно. А теперь — внимательно. По пунктам. Первое: боксёр начинает удар с ноги, продолжает всем телом, бьёт своим весом. Кулак только точка приложения, середина удара. Почему именно кулак — пояснять не надо? Хорошо… Удар завершён тогда, когда боец выходит из ударной точки, смещается после соприкосновения с ударяемой поверхностью. Это — чтобы избежать возможной контратаки. Смотри, показываю медленно.

Он естественно, неуловимо сгруппировался. Вроде и не делал ничего, никакую стойку не вымучивал, и вдруг — р-раз, и уже с какой стороны ни сунься, только кулаки, локти и плечи. Он легко отправил тело в удар и тихонько тюкнул её в плечо левой рукой. И замер, удерживая кулак в контакте с её плечом.

— Смотри, это — самая распространённая ошибка. Многие считают, что именно здесь удар и завершился. Это не так. Удар — это единое движение всего тела, и завершился он только тогда, когда боец вернулся в исходную стойку: разорвал дистанцию, или, ещё лучше, сместился с линии возможной контратаки. И! Технически готов нанести следующий. То есть держит контакт с опорной поверхностью, с полом, сохраняет равновесие, и готов снова толкнуться и снова отправить тело в удар. Только после этого мы можем говорить о завершении единого цельного движения, которое и называют ударом. Смотри ещё раз.

Олег несколько раз станцевал вперёд-назад, с каждым разом увеличивая резкость и скорость удара. Последний занял меньше трети секунды.

— Примерно так. Это база, — прокомментировал он, — Смещаться можно не только вперёд-назад. Вот — влево, влево-вперёд, влево-назад. То же самое с правой стороны… не замирай, давай «потанцуем». Твоя задача отзеркалить мои движения, сохраняя по возможности дистанцию. Начали?