Короче, Лелли как раз этим и занялась. Прямо в этот момент и без экспериментального стенда. Да, прямо на своём шлюпе, на себе и своей пилотажной группе. Заодно попробуем выяснить порог устойчивости наших организмов к перегрузке после генетической инициации. И какое усилие мы при этом выжмем из нашего шлюпа. Мы должны успеть в драку. Хоть попытаться.

Румяшина приподняла веки и заставила себя всмотреться в виртуальный монитор ЛАКа. Несколько секунд…

всего лишь несколько секунд, а ей показалось она чуть не сдохла, мать его!

Жёлтый сигнал кибермедика утверждал, что это всего лишь эмоции; не красный же, и даже не оранжевый. Однако пару инъекций она получила… нет, не почувствовала, при такой перегрузке укол не почувствуешь, просто уловила результат. Индикатор состояния начал медленно зеленеть.

Курц, умница, догадался рассчитать момент на реверс, постепенно снизил нагрузку, уже до одного импульса в секунду вместо десяти, продолжал снижать, снял нагрузку и начал плавную трансформацию и подготовку к торможению.

Лелли шевельнула рукой, неуверенно сначала, потом сжала-разжала кулаки и принялась работать, всё быстрее обозначая вводные: задала точку начала реверса, минимально необходимую скорость при входе в зону боевого действия, возможные траектории орудийных контактов, отправила на анализ изобретённый Леннокс «режим бабочки». И продолжала наблюдать за схваткой. Как же здесь, в космическом бою медленно течёт время… секунды тянутся, тянутся… чуть больше минуты прошло. И как мозг успевает обработать такой объём информации? Надо будет биологов потом потрясти, наверняка в химии нашей дело.

До ударного контакта с противником 30 секунд… 28… 26… успеем… должны успеть… Крутую Синди им взбучку устроила, им до моего шлюпа дела просто нет, кажется, они нас не заметили до сих пор… ничего сейчас заметят… 20 секунд… Румяшина бросила беглый взгляд на САЛАК. На сюрреалистичную сэндвич-панель из двух кораблей Чужаков и станции людей. Всё вроде так же, как и несколько минут назад: один здоровый — горбатой шайбой «навалился» на станцию с одной стороны, превосходя её по «толщине» минимум раза в три. Второй «маленький», уродливой бородавкой прилип набекрень… И что-то в увиденном заставило сбойнуть сердце… не сильно, подумаешь, сердечко такт пропустило…

какого Адама?! Чего это они придумали?!

Чужаки занимались пространственной переориентацией САЛАКа…

ничего не поняла — зачем? Чего им на месте не виситься? Ну, ладно, поверю — наша станция цель существования их цивилизации, болт с ними… уж так настырно они на неё лезли. Но ворочать-то её зачем? такую громозду… там же манёвровые и коррекционные системы, остальные только планировались к установке. По сути, весь САЛАК — гравитонный амплификатор, то есть банальная антенна. В потенциале её можно как оружие использовать, но для этого необходимо весьма сложную конструкционную доработку провести — не двух минут дело. А без этого — толку с неё? В Солнечной системе «осмотреться»? «Поболтать» с кем-нибудь? — так им не с кем уже. У них и свои устройства наверняка не хуже, если они Сатурн с десятка парсек рассмотреть ухитрились!.. или сколько там… откуда их принесла нелёгкая.

Правда устройство для «разглядывания звёздных далей» они с собой вряд ли взяли, великовата штучка, скорее всего.

А если и взяли, то было оно на носителе, к бабке не ходи. Да там и осталось… в виде ошмётков.

«Прайм» носитель чужаков уничтожил.

Лелли поняла уже всё. Просто сама себе признаться… боялась, что ли? Мозги давали сбой за сбоем, искали оправдания, отказываясь «смотреть правде в глаза». Нет, ну правда — мало ли, какой у этих поганцев-Чужаков фетиш. Ну, хочется им нашу станцию поворочать из эстетических соображений. Может быть, она некрасиво висит?

Подумаешь, их базовый носитель за несколько минут вдребезги раздолбали… всякое бывает. А вместе с ним и последнюю возможность весточку к родной звезде кинуть, дескать: «шухер братва, отмудохали нас тут, мы и фыркнуть не успели». Типа: «Мама, спаси нас!».

Нельзя дать им со своей Звездой связаться!

Или с кем они там контакт налаживать собрались… Ой как стрёмно, если у Гадов где-то рядом, в зоне досягаемости, наготове ещё такая же пакость болтается!.. вроде разбитого носителя. Нам его даже встретить нечем — «Прайм» практически безоружен. Мать их! Что делать-то?! Румяшина мазнула взглядом по космической схватке.

Синди заложила хитрую дугу… кстати: в открытом пространстве такая траектория не только не оправданна, излишне сложна к исполнению, но ещё и… нелепа, в прямом смысле слова. Ну, нет здесь необходимости в плавных разворотах, если только случайно и пассивно такое смещение получится, то есть только за счёт манёвровых или корректирующих.

Манёвр каплея Леннокс был полностью обоснован, Лелли даже позавидовала её хладнокровию. Синди ударила одного Гада… неслабо ему «прилетело», гразеры наши тоже не шутка. Но уцелел, вражина, понять бы ещё почему? и… вот тут возник сложный для наших девчат момент: либо оттормаживаться, теряя скорость. Но это форменное самоубийство — чужаки бьют в ответ, и дальностью боя сильно не ограничены. Либо выходить из зоны орудийного контакта. Своего, не противника. Вынужденно разрывая дистанцию, чтобы не потерять скорость.

Это мы, как выяснилось, только на ощупь драться можем… кто ж знал, что наши пятьдесят мегаметров дальности гразерного боя, которыми мы гордились там, на Земле, здесь, в КОСМОСЕ, могут считаться разве что клинчем? Так вот, Синди предпочла третий вариант: она пошла на разворот по дуге, не снижая ведущего усилия разгонных и маршевых, соответственно и не теряя ведущего импульса. Одного противника из сферы действия гразеров «потеряла», зато «вцепилась» во второго подранка, который пытаясь удрать, ухитрился-таки набрать скорость. На свою беду. Потому что выпускать его из целезахватов Синди явно не собиралась, и терпеть для этого перегрузки надобность отпала. Чего ей это стоило… такой манёвр… им всем, всему экипажу… У Румяшиной неприятно ёкнуло под ложечкой — нагрузку на экипаж при таком смещении очень трудно компенсировать, там же постоянное торцевое смещение по касательной. При таком ускорении из внутренностей паштет получается. Практически, смертельный номер.

Радовало одно — раз продолжают бой, значит живы.

Лелли снова цапнула взглядом захваченную станцию. Враги ещё не закончили, они продолжали наводить её по им одним известным координатам. На предложение рассчитать окончание позиционной коррекции Курц ожидаемо ругнулся: «не хватает данных для анализа». Хотя Лелли на глазок прикинула — им ещё не меньше трёх-четырёх минут. Может быть больше. Но не меньше, точно. И вот тут вставал вопрос:

ЧТО ДЕЛАТЬ?!

Дать Чужакам возможность наладить связь нельзя категорически. Есть вариант, что они отправят своим «красный маркер». Типа, не лезьте сюда, убьёт. Но надеяться на это глупо, по меньшей мере. Могут и помощь вызвать. А мы обязаны исходить из худшего. Поэтому, шлюп второго взвода должен выйти на станцию и уничтожить её. Или, хотя бы, очень сильно повредить.

Но там люди.

Могли уцелеть.

Мало того.

Взвод Йенч уже вышел на борт сцепки и начал абордажную операцию. Должны были, по расчётному времени. Лелли пыталась их разглядеть в визуализаторе, пыталась выйти с ними на связь, но не смогла. И Курц спасовал. Так и сказал: «не вижу». ЛАКи, мать их… ещё дорабатывать и дорабатывать! Мало того, она не смогла разглядеть даже «собственноручно» сброшенный полувзвод Фирсовой. Связаться с ними тоже не получилось. Непонятно почему, и дурацкий этот искин ничего вразумительного не сказал… ей иногда казалось, что элементарная электроника куда как удобнее и надёжней. Но.

Катиным бойцам выходить на абордаж через минуту расчётного времени.

Хороша же она будет, если атакует станцию в этот момент. Лелли хотела ещё рявкнуть на Курца, типа, наладь, сволочь, связь с десантницами! Но потом подумала, и что? Ну, наладит он связь, допустим, даже с взводом Йенч. Что она ей скажет? «Тороп итесь, девки!»? Или что? «Скажи мне точно, Валеска, успеете вы гадам помешать связаться со своими»? И, если не успеете, можно я уничтожу станцию вместе с вами? Так что ли? Итак, вопрос в силе: