Всё упиралось в это “но”. Джиму нужно было предоставить ему доказательства, что его экипаж не несёт заразы. В идеале – официальное подтверждение Флота, но и неофициальное тоже сгодилось бы. В противном случае «Аляска» покружит рядом сутки-полторы и улетит дальше по своим делам.

Какое, к чёрту, подтверждение от Флота? Они после планетоида и двух заражённых кораблей скорее первую директиву отменят, чем будут давать какие-то подтверждения. А сколько придётся комиссий пройти…

Джим окончил переговоры с огромным камнем на сердце. Да, Аляска подлетит и покружит. Но подтверждения не будет, значит, и пользы от неё – тоже.

И всё же – хоть какая-то надежда.

Отдав гарнитуру обратно Нийоте, он сказал дать ему знать, когда Аляска подлетит, и продолжать попытки разыскать какой-либо корабль поблизости. Кроме всего остального, места, которое готов был предоставить им мистер Майерс, было недостаточно для всех выживших. Распорядившись так, Джим прошёл к своему капитанскому креслу и уселся в него, в задумчивости, прижав сгиб указательного пальца к губам.

– Медотсек в полном составе можно эвакуировать на корабль, – сказал МакКой. Он подошёл в сопровождении Хана – тот следовал за Боунсом молчаливой крылатой тенью, – и оперся ладонью на спинку капитанского кресла. – Я вышлю их судовому врачу доказательства того, что находящиеся в медблоке не представляют угрозы заражения. Контрольный срок был превышен в три раза, эти люди не носители.

С другой стороны оказался Спок и тоже положил ладонь на спинку кресла. Вулканец уже успел построить весь мостик: кого загрузил работой – люди сканировали Энтерпрайз и дрейфующую впереди Саратогу на предмет всего, что могло бы показаться необычным и хоть в теории дать разгадку болезни, других отправил в примыкающую к мостику транспортаторную – чтобы отдыхали и не толпились в основном помещении. И теперь вот заметил, что Хан приблизился к Джиму на расстояние метра.

– Да, Боунс, ты-то так и поступил бы на их месте, а эти…

Джим поймал на себе беспокойный взгляд Чехова и слегка прикусил фалангу, не договаривая. Он собирался сделать всё, чтобы Аляска приняла его людей. Но первое впечатление о людях не обманывало его никогда, и мистер Майерс показался ему не самым отважным человеком.

– Нам нужны свои, – Спок качнул головой, словно соглашаясь с какими-то своими мыслями. – Исследовательский корабль. Мы связались с Ипсилоном-5, но там сейчас нет ни одного корабля, чтобы выслать нам на помощь.

– Зато насчёт Саратоги, бьюсь об заклад, командование молчит и втихую рвёт себе на жопе волосы, – зло вклинился Боунс. – Махом потерять четыреста тридцать человек и целый корабль.

– Четыреста семьдесят восемь, доктор, – поправил Спок. – Считая погибших из нашего экипажа.

Боунс длинно и грязно выругался, хлопнув по спинке кресла раскрытой ладонью.

До прибытия «Аляски» оставалось два часа.

До ответа командования – намного больше.

Спок следил за Ханом. В основном сверхчеловек находился подле доктора, но иногда ходил по мостику и останавливался у какой-нибудь консоли, чаще научных, и изучал данные по сканируемой Саратоге. Два раза он проходил мимо офицера Скотта, контролировавшего состояние блокировочных силовых полей и систем корабля. Оба раза Хан задерживал взгляд на экранах дольше, чем нужно. Один раз заговорил с инженером. Сейчас данные по состоянию корабля не были актуальными – куда важнее было попробовать понять причину заражения. Для чего Хану могли понадобиться данные с корабельных систем? Это Споку не нравилось.

– Вы можете высказаться, стажёр, – негромко сказал Спок, останавливаясь справа-сбоку от него. Хан в очередной раз замер у научного блока, просматривал данные по радиационно-химическому анализу планетоида и Саратоги, которые проводила энсин Чи. Возле неё сидел Чехов с кофе и пакетом зефира, и они в четыре руки проводили сверку данных.

– Если вас напрягает мой интерес, коммандер, я могу отойти, – Хан мягко сложил за спиной крылья. Спок, опомнившись, уложил свои, взъерошенные.

– Я считаю, что вам есть что сказать касательно ситуации.

Хан смерил его долгим нечитаемым взглядом.

– Если вы пожелаете слушать, сэр. Как показало совещание перед посещением планетоида, вам это не свойственно.

Чехов “навострил уши” и перестал глотать кофе.

Спок указал на выход с мостика.

– Мы можем поговорить в коридоре или на обзорной палубе, стажёр. Я готов вас выслушать со всем моим вниманием.

Едва они оказались на обзорной палубе, Спок толкнул Хана к переборке, прижал к ней и приставил к его груди фазер. Крылья преступника распластались по стене, кое-где их перья мялись от соприкосновения с металлом.

Он не стал вырываться или сопротивляться, только встретил взгляд и улыбнулся.

– Я не причиню вам вреда, коммандер. Вы должны были уже понять. Не верите? Тогда вспомните о том, что хорошее поведение – мой последний тающий шанс остаться на свободе.

– Зачем вам данные по состоянию систем корабля и блокам? Я слышал, как вы расспрашивали Скотта о блокировочных полях. А после интересовались у Чехова картами близлежащих звёздных систем.

Хан молчал. Спок видел, что в уголках его губ по-прежнему пряталась улыбка. Его поведение казалось сверхчеловеку смешным.

Спок отошёл на два шага, продолжая держать фазер в режиме готовности.

– Один раз мы поверили тебе, позволив капитану отправиться на “Возмездие”. Второй раз ты смог обвести вокруг пальца доктора, но не меня. А теперь советую отвечать правду: зачем тебе данные по системам корабля?

Хан молчал. Он не смотрел на направленный ему в грудь фазер, а вообще отвернулся к стеклу обзорки, как будто его созерцательно заинтересовала густая россыпь голубоватых звёзд на бархатной космической черноте.

– Ты собираешься сбежать, не так ли? Твоё внимание привлекли слова Скотта об очищенных шаттлах с Саратоги.

Хан сложил за спиной помятые крылья. Некоторые перья были сломаны.

– Боюсь, коммандер, вы совершаете ту же ошибку, что и на собрании. Вы не желаете меня слушать.

– Вы ничего не сказали по существу дела.

– А вы дали мне возможность? – Хан отвернулся от звёзд и посмотрел на него. – В текущих обстоятельствах я думаю о побеге как о единственном способе спастись, но не только для себя.

– Я упомяну это в отчёте командованию, когда на Ипсилоне восстановят связь.

Спок свободной от фазера рукой вытащил из кармана небольшой диктофон – такие использовались в лабораториях для протокольных записей, продемонстрировал Хану и спрятал обратно.

– О, тогда вот вам ещё для протокола: я хочу сбежать не потому, что нахожусь под властью Федерации. С этим бы я примирился.

– Тогда зачем?

Хан сделал два шага и оказался вплотную к нему, вжимаясь в дуло фазера. Звёздный свет, наполняющий обзорку, отражался в его прозрачных глазах, отчего его сходство с человеком в воображении постепенно утрачивалось. Спок ощутил, как собственные крылья угрожающе раскрываются за спиной.

– Хотите правду? Вот она: ваш корабль обречён, и дело не в заразе. Отправив сигнал о помощи командованию на Землю, вы подписали себе отсроченный смертный приговор и даже не поняли этого.

Он нетерпеливо дёрнул крыльями и наклонился ближе к Споку.

– Как и год назад, вы слишком недальновидны и наивны для первого офицера. Да, они вышлют корабль или два. Из тех, что разрабатывались мной для Маркуса и после были модифицированы. Боевой крейсер, способный, в отличие от корабля класса “Конституция”, уничтожить одним-единственным залпом целую планету. Достаточно, чтобы стереть в атомную пыль опасный планетоид, “Саратогу” с мертвецами на борту и нас. Интересы большинства против наших, коммандер.

Крылья раскрылись почти полностью, реагируя на страх, и Спок ничего не мог с ними поделать. Боялся он не за себя. За Джима.

– Зачем командованию уничтожать нас?

– Зачем командованию оставлять в живых потенциальную угрозу всему живому в галактике?

Хан насмешливо прищурился.