Маккоун пробежал глазами сквозь пенсне по записке, которая озадачила его, и произнес:

— Мистер президент, мы только что получили донесение от Разведывательного управления ВМС, что все советские корабли, находящиеся в кубинских водах, либо застопорили ход, либо взяли обратный курс.

Джордж подумал, что бы это могло значить.

Дин Раек, лысый и курносый госсекретарь, спросил:

— Что значит «в кубинских водах»?

Маккоун не знал.

Боб Макнамара, недавний президент компании «Форд моторе», которого Кеннеди назначил министром обороны, сказал:

— Большинство из этих судов держат курс с Кубы в Советский Союз…

— Почему мы не выяснили? — с раздражением перебил его президент. — Мы говорим о судах, уходящих с Кубы или направляющихся туда?

— Я сейчас выясню, — сказал Маккоун и вышел из комнаты.

Напряженность возросла еще на одно деление.

Джордж всегда представлял, что совещания по кризисным ситуациям проходят в высшей степени организованно, когда все предоставляют президенту точную информацию так, чтобы он мог принять правильное решение. Сейчас происходил острейший за все время кризис, а тут неразбериха и недопонимание. Это вселило в Джорджа еще больший страх.

Вернувшись, Маккоун сообщил:

— Все эти суда держат курс на запад, на Кубу. — Он сообщил названия шести судов.

Следующим заговорил Макнамара. Сорокашестилетний министр обороны получил прозвище «вундеркинд», после того как он превратил компанию «Форд моторс» из убыточной в прибыльную. Президент Кеннеди доверял ему больше, чем кому бы то ни было в комнате, за исключением Бобби. Сейчас по памяти он назвал местонахождение всех шести судов. Большинство из них находились все еще в сотнях километрах от Кубы.

— Так что известно об их действиях? — нетерпеливо спросил президент у Маккоуна.

— Они либо легли в дрейф, либо повернули назад, — ответил тот.

— Это все советские суда или только отобранные?

— Отобранные. Всего их двадцать четыре.

Макнамара снова прервал шефа ЦРУ, сообщив информацию, представляющую наибольшую важность:

— Похоже, что это те суда, которые ближе всего находятся к карантинной зоне.

Джордж шепнул Скипу Дикерсону, сидящему рядом с ним:

— Советы, кажется, пошли на попятную.

— Надеюсь, что ты прав, — ответил тот.

— Мы не планируем перехватывать какое-либо из этих суден, не так ли?

— Мы не планируем перехватывать какое-либо судно, которое не направляется на Кубу, — подтвердил Макнамара.

Генерал Максвелл Тейлор, председатель Объединенного комитета начальников штабов, взял телефонную трубку и сказал:

— Соедините меня с Джорджем Андерсоном.

Главнокомандующий ВМС адмирал Джордж Андерсон отвечал за организацию блокады. Через несколько секунд Тейлор начал спокойно говорить.

Наступила тишина. Все пытались осмыслить новость и понять, что это значит. Советы отступают?

— Сначала нужно проверить, — сказал президент. — Откуда нам известно, что шесть судов одновременно повернули обратно? Генерал, что говорят ВМС по поводу этого сообщения?

— Три судна определенно поворачивают назад, — доложил генерал Тейлор.

— Свяжитесь с «Эссексом» и скажите им, пусть подождут час. Мы должны действовать быстро, потому что они готовятся совершить перехват между десятью тридцатью и одиннадцатью.

Все сидевшие в комнате посмотрели на часы.

Было 10.32.

Джордж мельком взглянул па Бобби, Он выглядел так, словно ему отсрочили смертный приговор.

Острота кризиса миновала, но и течение нескольких минут к Джорджу пришло осознание того, что еще ничего не решено. Пока Советы старались избежать конфронтации на море, их ядерные ракеты оставались на Кубе. Часовой механизм отвели назад, но он продолжал тикать.

Экскомм приступил к обсуждению Германии. Президент выразил опасение, что Хрущев может объявить блокаду Западного Берлина в пику американской блокаде Кубы. В этом отношении они также ничего не могли сделать.

Совещание закончилось. На следующей встрече, назначенной у Бобби, присутствие Джорджа не требовалось. Поэтому он ушел вместе со Скипом Дикерсоном, который спросил:

— Как дела у вашей знакомой Марии?

— Должно быть, замечательно.

— Вчера я заходил в пресс-службу. Мне сказали, что она больна.

Сердце Джорджа екнуло. Он оставил все надежды завести роман с Марией, но все равно он забеспокоился, узнав, что она больна.

— Это не мое дело, Джордж, но она хорошая девушка, и я подумал, что кто-то должен навестить ее.

Джордж пожал Скипу руку и проговорил:

— Спасибо, что дали знать. Вы отличный парень.

Сотрудники Белого дома не болеют в разгар острейшего кризиса холодной войны, подумал Джордж. Если только они не болеют серьезно. Он встревожился еще больше и отправился в пресс-службу.

Ее рабочее место пустовало. Нелли Фордхэм, дружелюбная женщина за соседним столом, сказала:

— Марии нездоровится.

— Я слышал. Она не сообщила, что с ней?

— Нет.

Джордж нахмурился.

— Как вы считаете, если я на часок отлучусь и навещу ее?

— Конечно, — ответила она. — Я тоже беспокоюсь.

Джордж посмотрел на часы. Он был уверен, что если он понадобится Бобби, то только после обеда.

— Думаю, успею. Она ведь живет в Джорджтауне?

— Да, но она переехала на другую квартиру.

— Почему?

— Сказала, что ее соседки слишком шумят. Джордж понял, в чем дело. Другие девушки, наверное, сгорали от любопытства — как это так, не знать, кто тайный любовник Марии. А ей так не хотелось раскрывать секрет, что она переехала. Это служит доказательством, насколько у нее серьезные отношения с тем парнем.

Нелли полистала настольный календарь.

— Я напишу вам ее адрес.

— Спасибо.

Она дала ему листок бумаги и спросила:

— Вы ведь Джорджи Джейкс, не так ли?

— Да, — улыбнулся он. — Меня давно никто не называл Джорджи.

— Я была знакома с сенатором Пешковым.

Если она упомянула Грега, то, несомненно, знала, что он отец Джорджа.

— Каким образом?

— Мы встречались одно время, если вы хотите знать правду. Но из этого ничего не вышло. Как он сейчас?

— Ничего, нормально. Примерно раз в месяц мы вместе обедаем.

— Кажется, он так и не женился.

— Пока нет.

— Ему, должно быть, за сорок.

— У него вроде бы есть женщина.

— Не беспокойтесь, я за ним не буду охотиться. Я давно решила это. Тем не менее я желаю ему счастья.

— Я передам ему. Ну а сейчас я возьму такси и поеду навестить Марию.

— Спасибо, Джорджи, или Джордж, если вам будет угодно.

Он поспешно ушел. Нелли привлекательная женщина, и у нее доброе сердце. Почему Грег не женился на ней? Возможно, его устраивало оставаться холостяком. Водитель такси спросил Джорджа:

— Вы работаете в Белом доме?

— Я работаю у Бобби Кеннеди. Я — юрист. Не смейтесь!

Водитель не скрывал удивления, что негр — юрист и занимает влиятельный пост.

— Скажите Бобби, что мы должны разнести в пух и прах эту Кубу. Да, в пух и прах. К чертовой матери.

— Вам известно, на сколько километров протянулась Куба с востока на запад?

— Это что — телевикторина? — обиделся таксист.

Джордж пожал плечами и больше ничего не сказал. Ныне он избегал вести политические дискуссии с незнакомыми людьми, у них на все был готовый ответ: отправить домой этих мексиканцев, забрать в армию «Ангелов ада», кастрировать гомиков. Чем невежественнее они, тем категоричнее их мнения.

Джорджтаун находился всего в нескольких минутах езды, но поездка казалась бесконечно долгой. Джордж представлял себе, что Мария упала без сознания, что лежит в постели при смерти или в коме.

По адресу, который Нелли дала Джорджу, находился красивый старый дом, поделенный на квартиры со студиями. Мария не ответила на звонок у входной двери на первом этаже, но Джорджа впустила темнокожая девушка, вероятно студентка, и показала комнату Марии.

Мария подошла к двери в банном халате. Она явно выглядела нездоровой: на щеках ни кровинки, выражение лица подавленное. Она не предложила войти, а просто отошла, оставив дверь открытой, и Джордж переступил порог. По крайней мере, она ходячая больная, с облегчением подумал он. А так он ожидал худшего.