И-У! И-У! И-У! И-У!
Гулко поскрипывали деревянные доски под быстрыми шагами.
Внезапно раздался заливистый детский смех. Он то приближался, то удалялся, каскадом разносился по окрестностям, подхватывался серебристым эхом.
ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
Ножки маленькой девочки в беленьких носочках и узорчатых сандалиях бежали по уходящему в озеро старому пирсу.
Андрей рывком поднялся, раздражённо мотнул головой, отбрасывая от себя сон и всё ненужное. Подошёл к окну, раздумывая, не нырнуть ли в бассейн. Но бассейн после ночной грозы был грязный, на поверхности плавали листья, сломанные ветки. Чистить его сейчас душа совершенно не лежала – ни времени, ни желания!
Он нырнул под холодный душ, окончательно приходя в себя. Насухо вытерся, обмотавшись полотенцем, взялся за бритву. Никакой радости отражение в зеркале ему сегодня не принесло. Уставшая, пожухлая морда! Сказывается почти бессонная ночь.
Уже не мальчик, чай!
Да, раньше ему было вполне достаточно трёх-четырёх часов, чтобы полностью восстановиться, прийти в себя. А сейчас и пяти мало – ощущение усталости, разбитости.
Выставка!
Всё ерунда. Думать сейчас надо только о выставке, больше ни о чём. От неё зависит многое, если будет успех, вся жизнь может кардинально измениться. А для уверенности в этом успехе не хватает совсем немного.
Чего же?
Если бы знать… Вся вчерашняя серия, которой он посвятил полночи, вроде бы и неплохая, пару фотографий он безусловно возьмёт – например, очень удачно получился портрет Луно в фойе и его же средний план в момент снятия грима. Видно, как преображается маэстро. Одна половина лица ещё в белой маске, другая уже ожила, проявились глубокие морщины, дряблые щёки…
Это хорошо, но всё равно не то!
Нужно что-то совсем свежее, неожиданное, то, чего ещё не было. Это же не просто выставка, там будут лучшие – чемпионат мира, можно сказать. Нужно то, что безусловно привлечёт к себе внимание. Тогда и остальные его работы будут восприниматься совсем иначе, автоматически поднимутся на другой уровень. А времени осталось совсем немного. Разве что эта глухонемая девушка, так неожиданно встреченная им в кафе…
Марина!
Да, с этой девушкой, безусловно, можно попробовать. Чудное, необычное лицо, особенно её глаза, эти два блюдца со слегка удивлённым выражением. Только нужно время, надо, чтобы она дала ему время, пока он будет искать. Но он найдёт! Он – Андрей Берг, не кто-нибудь, он обязательно найдёт!
2
Чисто выбритый, хорошо пахнущий «Дольче и Габбана», Андрей выскочил во двор. В руках держал красиво разукрашенную коробку с английскими надписями.
– Чарли! – закричал он. – Иди сюда, мальчик! Посмотри, что у меня для тебя есть!
Примчался весело виляющий хвостом Чарли, с любопытством обнюхал заграничную коробку.
– Вчера купил, – пояснил ему Андрей. – Заехал за твоим кормом и увидел. Новинка, понимаешь? Решил тебя порадовать. Сюрприз! Я тебе дружка принёс!
Он открыл коробку, извлёк оттуда длинноухого кролика с белой шёрсткой. Чарли на всякий случай обнюхал и кролика, но никакого интереса не проявил, отвернулся со скучающим видом.
– Погоди, погоди! – рассмеялся Андрей. – Сейчас увидишь!
Он опустил кролика на землю, отыскал у него кнопку на животе, нажал. Кролик ожил, вытянул передние лапы, запрыгал по траве. Чарли безучастно следил за ним, не сходя с места.
– Ну же, Чарли! – подначивал его Андрей. – Догоняй его! Чарли!
Чарли не реагировал. Скорей, наоборот, застыл, превратился в статую. Жили только одни глаза. Кролик повернул чуть вправо, теперь он двигался прямо к бассейну. Андрей помчался за ним, догнал, развернул в другую сторону:
– Ну что же ты, Чарли?
Чарли по-прежнему стоял неподвижно, игнорировал игрушку. Кролик, смешно мотая белым хвостиком, удалялся к забору. Неожиданно Чарли ожил, в два огромных прыжка догнал его и схватил. Сомкнулись мощные челюсти.
ХРЯСТЬ!
Кролик скособочился, замер, голова с длинными ушами беспомощно повисла.
– Ты что же делаешь, негодяй!
Андрей подбежал к Чарли, с трудом вырвал кролика из пасти. Игрушка была безнадёжно сломана, внутри что-то пересыпалось, звякало.
– Да, недолго он у нас пробегал, – констатировал Андрей. – Не будет у тебя, значит, дружка. Станешь один куковать. Как раньше!
Из дома донёсся телефонный звонок.
– Сегодня не самый твой удачный день, старичок! – сказал напоследок Андрей озадаченному Чарли.
А мой? Мой – удачный?
Он поспешил в дом, снял трубку. Звонила Вера Стрешнева из Московского музея фотографии, она отвечала за отправку работ на биеннале. Отношения с Верой были давнишние, Андрей даже шутил, что секс с нею – это инцест. Но Вера к тому же была его агентом, умела не только находить заказы, но и выторговывать максимальную цену.
– Привет, Веруша! – со вздохом сказал Андрей. – Да нет, всё нормально. Луно был великолепен, материал хороший, так что Света будет счастлива. Для «Эгоиста» наберётся более чем достаточно. Что касается наших с тобой целей… Пока немножко всё мимо, не в десятку, скажем так. Да ты не волнуйся, ещё не вечер. У нас есть пара недель в запасе, правильно? У меня появились кое-какие идеи, так что, надеюсь, всё сложится. Конечно, я буду тебя держать в курсе. Пока.
Он положил трубку, посмотрел на часы. До встречи с Мариной надо успеть заскочить в лабораторию, отпечатать всё, что он наметил для журнала.
3
Они сидели в ресторане «Эль Гаучо», ели вкуснейшие медальоны из телятины, запивали красным аргентинским вином. Андрей говорил тихо, но очень отчётливо, дополнял жестами каждую фразу, чтобы Марине было легче.
– Я только однажды был в Перми, притом давным-давно, лет пятнадцать назад. Но мне очень понравилось, я бы хотел приехать ещё.
Марина улыбнулась, изящно наклонила головку, развела руками, словно приглашая – приезжайте, будем вам очень рады!
Облик её сегодня был совсем иной – волосы свободно падают на плечи, на тонкой шее бирюзовое ожерелье. Андрей поразился, как её изменила другая причёска – она и вчера показалась ему очень юной, а теперь выглядела совсем девочкой. Ничего чёрного на ней сегодня не было, джинсы и майку сменило очень шедшее ей ситцевое платье в голубой цве точек.
– А вы надолго в Москву? – поинтересовался он.
Она подняла вверх указательный пальчик, помахала им.
– Ещё неделя? – догадался Андрей.
Марина кивнула, вынула телефон, у неё был «айфон 5».
– У меня такой же! – обрадовался Андрей. – Удобный, правда?
Она не услышала, не смотрела на него. Быстро напечатала несколько слов, протянула ему телефон.
«Я ЗДЕСЬ ТОЛЬКО ИЗ-ЗА ЛЕОНА ЛУНО!» – прочёл он на дисплее.
– Понимаю. Стоит того. Он замечательный. Шестьдесят с лишним лет на сцене, представляете! Впрочем, вы и без меня в курсе его биографии! Мой отец ещё обожал Луно. Представляете, как бы он позавидовал, если б только узнал, что я познакомился с его кумиром? Я сам, когда увидел Луно впервые, тоже был потрясён. И знаете, что интересно? Он вчера во время занятий показывал практически те же миниатюры, которые я помню уже двадцать лет и которые отец мой видел полвека назад. Я вначале подумал, как это так – делать одно и то же всю жизнь? Нужно же как-то развиваться, двигаться вперёд. А потом я понял: каждая из этих его миниатюр – это настоящий шедевр, подлинное произведение искусства. Поэтому он может показывать их бесконечно, они всегда будут живыми. Вы со мной согласны?
Марина утвердительно склонила голову, поджала пухлые губы – да, абсолютно согласна, он прав.
Андрей попросил у проходившего мимо официанта два стакана с водой и льдом. Аргентинская еда, несмотря на вкус, была всё же достаточно острой.
Марина тем временем опять что-то напечатала на своём айфоне. Делала она это с невероятной скоростью.
