– И кто же предложил тебе эту идеальную систему? Полагаю, что Гэвин.

– Верно. Гэвин.

Имя мать-его-Рида давно перестало вызывать у нас негатив. Человек он был все такой же агрессивный, но все же смог влиться в компанию анонимных идиотов спустя полтора года работы. Случай в баре сыграл в этом деле главную роль. От того никто из нас больше не пренебрегал общением с Ридом, даже Коннор, которого напарник ласково называл вибратором.

– В таком случае, пусть Гэвин за тобой следы и «подчищает», – очередной заранее взятый фрагмент в руки машины был отправлен на свое место. Этот парень за десять минут собрал больше, чем я! А ведь он собрал всего две частицы! – Я отказываюсь участвовать в беззаконье.

– Нет в тебе духа авантюризма, – а во мне нет духа терпения. Кажется, я поспешила с выводами о своей выдержке. Мозги начинают закипать от дурацкого пестрого орнамента.

– Он у меня есть, но в несколько иных делах.

Коннор говорил это вполне обычным голосом, повторно анализируя рассыпанный паззл на ковре. Я же, нащупав во фразе нечто личное, спряталась за распущенными волосами, покрываясь краской.

Да, в Конноре был авантюризм, и он умело его показывал в более интимных делах. Шутливое предложение стать киллером и его «санитаром» было отвергнуто сразу, как минимум встретило ярое сопротивление. Но вот когда полицейский не сопротивлялся, так это когда я тащила его в смотровую комнату рядом с допросной. Когда белая рука блокировала дверь, когда все те же руки поднимали черную юбку на столе перед окном-зеркалом. Сдерживать стоны удавалось плохо, но стены были напичканы шумоизоляцией, так что попытки сдержаться были скорее рефлекторными, чем осознанными. Детектив оставил на коже не мало следов, потерявшись в бурном потоке человеческих гормонов. Участок был пуст, единственные, кто оставался на своих местах был дежурный оперативный отряд, однако офицеры затерялись где-то на улице у входа, всей толпой выйдя покурить. Вот тут меня, зашедшую к Коннору после задержки в клинике, и понесло. Впрочем, андроида это не смущало, даже наоборот – забавляло то, как я требую от него ласки и уединения на месте его работы.

– Перестань.

Ушедшая в воспоминания и покрывающаяся мурашками, я не сразу поняла, что именно имеет в виду Коннор. Его карие глаза смотрели на фрагменты, но слово точно было сказано не просто так. Я недоуменным взглядом потребовала от машины ответа, и та незамедлительно предоставила его мне серьезным голосом.

– Перестань думать об этом.

Я и не заметила, как кровь в сосудах потеплела из-за всплывающих воспоминаний. Низ живота нагревался, тянул, вместе с тем сердце учащало пульсации. Гормоны знали свое дело, и Коннор, воспринимая их физически, начинал терять терпение.

– А что, тебя что-то смущает? – я сделала деловитый вид, при этом продолжая прогонять воспоминания о белых руках, больно прижимающих к себе за тонкую талию сзади, делая совместные ритмичные движения грубыми и настойчивыми.

– Ты применяешь грязные приемы. Так что да, смущает.

– Не знала, что мы играем по правилам.

Совершенно невинные фразы начинали перерастать в откровенный флирт. Темные глаза андроида не спускали с меня хищного взора, вот только в этот раз мне не хотелось играть в невинную овечку. В этот раз после двух недель затишья из-за постоянного отсутствия машины в доме мне хотелось вырвать инициативу из пальцев Коннора, не позволив проявить ему власть. «Голодная» женщина – самый страшный враг на свете. Бомба замедленного действия со сломанным детонатором.

– Даже если и так, – я беспечно отвела от андроида взор, продолжая говорить лживым, спокойным голосом. – Я правил пока не нарушала.

– Что же тебя останавливает? – Коннор склонил голову, не спуская с меня взора. Не так часто я проявляла инициативу по причине своей покорности, потому андроида это цепляло. Между нами все так же безмолвно витало понимание, кто кому принадлежит и кто кому подчиняется. От того взгляд его пропитан заинтересованностью в вопросе «как далеко я пойду».

До заката было еще далеко, да и вряд ли грузные тучи смогут пропустить солнечные лучи, озаряя почти все жилые на улице дома. Тусклый свет из окон мог бы навести тоску, робкие удары начинающегося дождя по стеклу создавали своеобразную симфонию изумительных звуков, под стать которым сейчас бились вены под ключицами. Коннор не спускал с меня испытывающего взора, наверняка снова отчитывал секунды, в надежде найти ту, на которой я сдамся. Ждать пришлось недолго, впрочем, как и всегда.

Рывком сгребая паззлы в сторону, я мгновенно подползла к улыбающемуся Коннору на четвереньках. Должна была признаться, поведение андроида подкупило. Он полностью подчинялся моим движениям, позволяя залезть себе на бедра, мягко оттолкнуть рукой, вынуждая улечься на ковер. Во мне бушевал огонь, он же подпитывался скользящими мужскими ладонями по талии, спине, плечам. Со сбившимся дыханием от накатившего жара я терзала Коннора поцелуями, пробиралась под светлую футболку, жалась всем телом, желая почувствовать тепло. Как долго мы не были вместе! Как долго я вынуждена ложиться в постель в полнейшем одиночестве! Ирма потеряла свою подругу из-за слишком сильной зависимости от работы, но я, пусть и утопала в терзаниях души по причине постоянной занятости Коннора, не собиралась вот так просто от всего отказываться. Работа? Да бросьте! Мне прочищали мозги, а этот парень и не думал сдаваться!

Из груди вырывались стоны, жалобный скулеж, похожий на тот, что издают маленькие щенки рядом со своим новоиспеченным, заботливым хозяином. Мне нравилось чувствовать его проникающие под шорты пальцы, нравилось ощущать имитацию холодного дыхания на лице, покрываться мурашками от ледяных, белых рук. Андроид не старался выпутаться из моих объятий, он не избегал поцелуев, напротив, вынуждая меня делать их агрессивными, нетерпеливыми в ответ на боль в мышцах из-за сжимающихся мужских ладоней на коже. Я уже была готова освободиться от одежды прямо здесь, на ковре рядом с выключенным камином, рядом с не зашторенным окном, но в одно мгновение все рассеялось, как туман. Коннор, аккуратно обхватив меня за плечи, мягко отстранил меня, заставив приподняться. Покрытые пеленой зеленые глаза блуждали по его нахмуренному лицу, я рвалась вперед в желании вернуть инициативу в свои руки, однако Коннор, повернув голову в сторону, словно бы прислушался к чему-то. Этот взгляд мне знаком. Потому я мгновенно ощутила, как пламя внутри становится синим, холодным.

– Что?.. что нет так? – обеспокоенным шепотом спрашивала я в надежде не услышать уже привычные слова.

Андроид виновато смотрел мне в глаза, поджав губы. Бионическая кожа медленно покрывала белые ладони, которым вскоре придется приводить растрепанные пряди темных волос в порядок.

– Я должен ехать, – не шепотом, но приглушенно оповестил Коннор.

– Ты же несерьезно? Скажи, что несерьезно! – андроид игнорировал мой жалостливый взор, полный тоски, принимая вертикальное положение. – Коннор, сегодня же суббота! Это уже третьи выходные, когда все это закончится?

– Прости. Ты же знаешь, это моя работа.

– Но не сутками же напролет! У меня уже пятый день отпуска прошел, а я здесь как собака на привязи!

Я не кричала, не ругалась, скорее умоляюще просила детектива остаться в доме, здесь, со мной на ковре. Да, именно. Едва ему стоит получить оповещение, и домашний уютный Коннор превращается в офицера, преисполненного долгом. Только меня этот офицер начинал раздражать, даже сейчас, когда его теплые руки с легким ощущением холода под кожей продолжают согревать осунувшиеся плечи.

– Я вернусь как можно раньше.

Устало закрыв глаза, я выпуталась из рук девианта и вернулась обратно к паззлу. Собирать его однако больше не хотелось.

– Анна, прости, – девиант чувствовал мое отчужденное настроение, которое в свою очередь нашептывало мне об очередном одиноком вечере. Теплая рука коснулась плеча, но я не собиралась в этот раз отвечать на попытку Коннора выразить чувства привычным тактильным языком. – Обещаю, что следующий день мы проведем вместе.