Лишь спустя минуту куртка вновь повторила свой скрип, и Коннор, едва вздергивая уголки губ, тепло посмотрел мне в глаза. От этого взгляда мне не просто захотелось забить на Рида и ремень по его наглой заднице, но хотелось как можно быстрее вернуться домой. Не для секса или похоти, нет. Для того, чтобы вновь сидеть на диване вместе в тишине, провожая взглядом солнце в окне. Для того, чтобы сохранять тепло и уют между друг другом, обмениваясь чувствами на более высоком уровне – ментальном. Мерзко вспоминать, что этим видом коммуникации я пользовалась с таким человеком, как Камски, пусть главный посыл был в успокоении души, а не выражении любви. Но я и не буду вспоминать. Нам и так есть о чем думать.
– Ты все еще умеешь анализировать кровь? – стерев с лица улыбку, я попыталась произнести эти слова серьезно, даже строго. Коннор от такой резкой смены темы задумчиво промолчал несколько секунд, явно пытаясь понять, к чему я вообще спрашиваю об этом.
– Да, разумеется, – так же серьезно, с некой тревогой ответил девиант, с сомнением глядя на меня сверху вниз.
– Отлично, – я начала делать боком шаги по направлению к турникетам, которые тут же раскрылись под действием Клары-администратора. – В случае чего, ищи меня по кровавым следам Рида.
Коннор укоризненно улыбнулся, но говорить ничего не стал. Лишь саркастично покачал головой и скрылся в дверях участка. Я же, одарив опешивших администраторов благодарственной улыбкой и едва заметным реверансом, протопала в полицейский холл.
Андроиды переглядывались между собой, хоть на деле этого и не требовалось для того, чтобы передавать все мысли и эмоции. Которыми, кстати, они были напичканы под завязку. У каждого была своя жизнь, каждый имел теперь свой маленький уголок в этом огромном некогда враждебном мире.
Клара жила в квартирке в одном из отдаленных районов города, что был выделен специально для проживания девиантов. Ее диод так часто горел желтым, и не потому, что она зависала. Просто ощутив весь этот мир ярко и сочно, Клара постоянно испытывала эмоции, в большей степени которые были положительными. Дождь на улице? И Клара выходит из дома, с удовольствием бродя по тротуарам и слушая плеск воды. В любимом цветочном магазине появился новый вид орхидей? И Клара тут же покупает их, расставляя в маленькой однокомнатной квартирке, где и так уже было почти все в прекрасных, но капризных цветах. У кого-то из офицеров день рождения или просто хорошее настроение? И Клара тянется к нему, цепляется за его теплые эмоции, как виноград за сетчатую проволоку.
Андроид-девушка не считала себя любителем собирать сплетни или слухи, вообще старалась ограждаться от этого, но что для нее было сложно терпеть – негативные чувства людей, и уж тем более своих собратьев. Именно поэтому она тщательно следила за происходящим в участке, желая быть всегда в курсе относительно стабильного положительного состояния работников. А вид Коннора в последний месяц тревожил не только ее, но и всех окружающих. Зато Рид всех раздражал своей аморальностью. Именно поэтому Клара, кивнув своему напарнику за стойкой, что был менее заинтересован жизнью в участке, воровато покинула стойку и, стараясь не стучать каблуками, медленно побрела за уходящей Анной. Не выдавать себя не сложно: ведь Гойл уже была увлечена предвкушением предстоящей «казни». И когда Гойл обратилась к одному из немногочисленных офицеров за помощью, то Клара, стоя в отдалении у нее за спиной, заставила того обратить внимание на себя. Андроид многозначительно поджала губы и закивала в сторону посетителя – некогда бывшего подчиненного Хэнка. Взгляд офицера смягчился. Отныне весь участок знал, что все вернулось на круги своя.
Гэвина не оказалось на месте. Его стол, как всегда идеально чистый и прибранный, непривычно пустовал, и я, уже позабыв о возможных неприязненных взглядах в свою сторону, попыталась найти подсказку в окружении. Увы, никто не смотрел в мою сторону, никто не улыбался или махал руками, никто вообще не обращал на меня внимания. Рабочий день подходил к концу, и немногочисленные сотрудники неспешно прибирали свои столы в молчании. Это означало одно: придется обратить на себя внимание самой. Должна признаться, не самая бодрящая мысль.
Поискав взглядом знакомые лица – теперь-то я их почти всех узнаю, и даже понимаю, почему именно те или другие личности порой махали мне рукой или улыбались в прошедший месяц – я встретила их вдалеке. Идти к дальней стене не хотелось. Вместо этого я еще немного поблуждала взором, и вместо лица нашла знакомую спину.
– Детектив Хопкинс, – имя выскочило само по себе. Чернокожий грузный мужчина в голубой рубашке лениво обернулся в мою сторону. В его глазах было отчуждение вперемешку с удивлением, мол, откуда я помню его фамилию. – Не могли бы вы подсказать, где я могу найти детектива Рида?
Мужчина сощурил глаза, размышляя, а стоит ли мне говорить правду. На долю секунды его взор скользнул за мою спину, но я не торопилась следовать за ним. Продолжала с виноватым видом смотреть на Хопкинса, что вдруг выпрямился, хмыкнул и учтиво произнес:
– Он в комнате для допросной, Анна, – имя было сказано с легким выделением. Полагаю, именно в данный момент я прохожу проверку на вшивость.
Услышанное обрадовало меня, чем-то даже показалось ироничным. Слово «допросная» взыграло новыми красками, и потому я, выпрямившись и размяв сцепленные в замок пальцы, улыбнулась сама себе.
– Ну надо же! Это я удачно зашла! Спасибо, детектив.
Кивнув мужчине в знак благодарности, я смело с гордо поднятой головой и уже закипающей злостью направилась в коридоры участка. По всем законам департамента меня и быть не должно в этих местах, ведь я посторонний в полицейской семье, но никто из присутствующих не торопился меня останавливать. Кто-то провожал меня взором, кто-то, хмыкнув, тут же вернулся к своим бумажкам. Я слышала стук каблуков за спиной, но не придавала ему значения. Сейчас передо мной был сложный разговор, начать который хотелось бы без кровопролития.
Клара благодарно кивнула головой Хопкинсу, и тут же медленно двинулась в сторону уходящей девушки. Она двигалась воровато, то и дело, что вздергивая уголки губ. То ли это осознание, что собрат больше не будет ходить таким грустным, как будто его тириума лишили, то ли это понимание, что Рид (который не редко цеплялся со всеми андроидами в участке, включая ее) вот-вот получит по шеям. Тем не менее, девушка-андроид шла аккуратно, почти так же гордо, как и Анна, поднимая подбородок.
Хопкинс снова хмыкнул и оглядел своих коллег. Каждый из них многозначительно обменивался взорами друг с другом, кажется, каждый понимал, что может произойти в дальнейшие полчаса. Однако ни один из них не собирался ввязываться во все эти драмы и переживания, которых у самих хватало. Сотрудники уже в следующее мгновение вернулись к своим делам, задаваясь всего двумя вопросами: придется ли в этот вечер вновь открывать камеру для задержания и кому из них выпадет честь успокаивать бывшего солдата? К счастью, никому не пришлось.
Ждать пришлось не слишком долго, от силы минуты три. Я стояла, сложив руки на груди и опершись о стену рядом с дверью, ведущей в допросную. Двери были плотно закрыты, шумоизоляция не позволяла прислушаться к тому, что происходило в комнате. Стук каблуков прекратился сразу после того, как я нашла себе удобное одинокое местечко. Голова старательно соображала, с чего начать непростой разговор, как вообще реагировать на происходящее. Наорать? Оправдано, но будет после странным говорить детективу «спасибо». Поблагодарить? А как после этого орать?
Встряхнув головой, я решила, что отдамся полностью течению событий. Пусть сами ведут к тому, что должно произойти. Еще лучшим будет дать начать самому Риду, выслушав его оправдания, ну или еще чего интересное.
Дверь отворилась, и в коридор высыпали двое полицейских. Чернокожий мужчина, что недавно осыпал Гэвина претензиями рядом с его столом, вдруг сменил улыбку на раздражение, глядя на меня сверху вниз. Что-то в моем взгляде мелькнуло, что-то, что ему показалось странным. Капитан Фаулер, который так же ни разу не услышал от меня «спасибо», не стал напоминать о посторонних в участке. Мужчина хмыкнул, многозначительно глянул на своего коллегу, которого я еще не знала, и оба человека ушли.
