И только потом я вслушиваюсь в смысл:

- Не плачь, пожалуйста! – голос уже почти умоляет.

И детские всхлипывания. Как говорила Китнисс – плакать так на Арене может только Рута.

Я невольно оказываюсь возле двери в соседнюю комнатку.

- Пожалуйста! – нет, ну что трибуты 11 делают здесь в полном составе. – Не плачь! Что мне сделать, чтобы ты не плакала? – не думала, что этот угрюмый здоровяк такой сентиментальный.

- Ты ничего не сможешь сделать, – я просто не могу промолчать. Шагаю в комнату и замираю на пороге. Рута сверкает на меня блестящими глазенками. Цеп, держащий ее на коленях, слегка поворачивается так, чтобы закрыть малышку спиной и исподлобья смотрит на меня.- Ей просто очень страшно. Она не может больше здесь находиться. Она хочет домой, – мой голос опасно дрожит. Рута плакала. Она хотела домой, а Китнисс не смогла ее спасти. А я просто возненавижу себя, если тоже не смогу ее уберечь.- Так ведь?

Девчушка кивает, и чистые слезы катятся по ее лицу. Цеп смотрит на меня с уважением и каким-то еще странным чувством.

- Я тоже очень хочу домой, – признаюсь я. Перед глазами встают лица родителей и Соньки, веснушчатое лицо Леры.

Потом эту картину закрывает испуганное личико Гортензии. – Но я уверена, что ты справишься. – а я тебе помогу! – Только не сдавайся!

Девочка кивает. Цеп улыбается, а я совершаю невозможное – быстро обнимаю Руту. Она такая худенькая – позвонки можно пересчитать. Девчушка доверчиво сопит мне в плечо.

Я считала Руту несгибаемой. А она всего лишь маленькая девочка.

- Спасибо, – шепчет Цеп.

Спустя три минуты по ровному дыханию малышки я поняла, что она уснула. Отхожу в сторону.

- Она всю ночь плакала, – признается парень. – Хорошо, что ей стало легче, и она смогла заснуть.

- Что вы делаете здесь так рано? – у них тоже такой безответственный ментор?

- Мы просто с Виром, – ну и имечко! – договорились, и вчера поговорили, а сегодня решили устроить выходной, – объясняет парень.

Логично. Нет бы и нашему ментору сделать так же!

Я оглядываюсь на Руту. Стилисты постарались, и во сне она выглядела совсем маленькой девочкой, что только подтверждало несправедливость этих ужасных игр.

- Разбудишь ее перед интервью? – я пытаюсь не смотреть ему в глаза. Что-то в них меня притягивает.

- Конечно, – его губы тоже очень близко от моего уха, но почему-то раздражения, как Ости, он не вызывает. – Спасибо тебе еще раз.

- Не за что, – я улыбаюсь.

Больше говорить мне с Цепом не о чем, и я выскальзываю за дверь.

И уже не замечаю устремленного на меня взгляда трибута и тихого, сказанного одними губами, слова:

- Удачи

====== Интервью ======

Все-таки поспать мне хоть немного, но удалось. А из царства Морфея меня вывел знакомый голос:

- Осталось 10 минут.

Алан?! Я смотрю на него непонимающими глазами, все еще находясь во власти сна.

- До интервью осталось 10 минут, – поясняет парень.

Он смотрит на меня, не делая попыток уйти. Я не могу с ним заговорить. Дурацкая гордость!

Возможно, нас не будет в живых уже завтра, а мы даже друг другу слова не скажем! Даже не попрощаемся!

Я сама не замечаю, как по щекам, обгоняя друг друга,скатываются слезинки.

- Рита! – парень мгновенно оказывается рядом со мной. – Что случилось?

Я молчу и тяжело дышу.

Нет, Рита! Нельзя к нему привязываться! Ты не переживешь его смерти!!

- У тебя тушь потечет, – тихо произносит Алан. Я истерически всхлипываю: нашел, чем утешить – и тут же спохватываюсь. Ведь скоро интервью, а Дри столько времени убила на мой макияж...

- Спасибо, – мой голос уже спокойный. Слез нет. – Спасибо тебе.

В этом “спасибо” намешано столько всего...

Но Ал лишь вздыхает и молча выходит из комнаты.

10 минут. 10 минут. Я вскакиваю с дивана и спешу в ту комнатку, где приметила одиннадцатых. Рута, стоя у зеркала, приглаживает непослушные кудрявые вихры.

В моей памяти сразу всплывает сосредоточенное лицо сестренки: Соня ненавидит распутывать свои кудряшки. Я улыбаюсь своим мыслям и тихонько произношу:

- Помощь не нужна?

Рута разворачивается и облегченно улыбается.

- Было бы неплохо, – признается девочка. – От Цепа никакой помощи.

Хорошо. Она доверяет мне.

Я шагаю вперед и беру в руки щетку. Провожу по волосам.

Рута щурится.

– Ой, как здорово, Рита, – словно наяву я слышу голос сестры и вижу ее блаженный прищур.

Как же они похожи...

- Волнуешься? – тихо спрашиваю я.

Маленькая Рута робко кивает головкой, и я прижимаю девчушку к себе. Разные образы мгновенно проносятся перед моими глазами. Ужасный момент, самый жуткий из всего первого фильма. И ручонки сестры, крепко обнимающие меня за шею.

Китнисс видела в одиннадцатой сестру. Я тоже. И теперь я никому не позволю отобрать у меня Руту.

- Ты долго спала? – кудряшки спутались, значит, определенно спала приличное время.

- Минута, Рута! – в комнату влетает Цеп. Видит меня и останавливается. На лбу появляется тревожная складка.

Минута. Минута до шоу.

Девчушка вздрагивает и тяжело дышит. Я прижимаю ее к себе еще раз.

Соня. Это моя маленькая Сонька.

- Не бойся. Я рядом, – не знаю, утешит ли это маленькую девочку. В конце концов, она даже не знала меня до этого дня. Может, она вообще думает, что я хочу ее убить!

- И я, – внезапно произносит Цеп.

Я изумленно оглядываюсь. Этого я не ожидала. Здоровяк из одиннадцатого оказался таким чутким?

Рута улыбается.

- Спасибо... – она переводит взгляд с меня на своего земляка. Потом обратно на меня: – А спала я недолго. Примерно полчаса.

Цеп удивленно смотрит на меня. Согласна, немного не в тему.

- Пррррррриветствуем наших тррррррибутов! – надо же, как он напирает на букву “р”. В фильме, да и в книге, этого нет.

Ладони вспотели. Я делаю вдох-выдох. Шоу начинается.

- Дистрикт первый. Диадема, расскажи нам о своих планах, – наседает Цезарь.

- Планы? Пожалуй, я перееду в Капитолий после победы.

Китнисс, кстати, права: сегодня блондинка удивительно хороша.

- Мои планы? Обеспечить своей семье пропитание за счет выигранных денег. – улыбается Марвел.

- Ну, думаю,я устрою турне по всем дистриктам, а потом вновь вернусь в Капитолий!! – Катон улыбается.

- Я... Не знаю, что буду делать! Стараться вытаскивать детей нашего дистрикта! – хоть одна разумная мысль. Кто бы мог подумать, что она изойдет от Мирты.

С приближением моей очереди мне становится все хуже. Горло словно стискивает ледяной обруч, трудно дышать. Все слышится как в тумане.

- Дистрикт седьмой, Рита.

Спокойно. Не делать лишних движений. Не падать, Рита, ты же уже освоила эти дурацкие каблуки!

- Мы слушаем тебя! Что ты собираешься делать в ближайшем будущем?

Рута. Маленькая кудрявая девочка с ясными карими глазами.

- Вытащить ее с Арены. Любой ценой.

Она не заслужила такой участи. она всего лишь маленький ребенок.

- Весьма похвально! Ты не надеешься на победу?

- Я надеюсь на ее победу, – ровная спина. Блеск в глазах. Не раскисать.

- Ты вызвалась добровольцем ради маленькой девочки, – голос ведущего становится вкрадчивым. – Она приходила тебя провожать?

Старый сценарий.

- Она подарила мне одну вещь, – ладони машинально сжимают кулон. – Попросила вернуться.

Гонг. Как вовремя. Не хочу дожидаться вопроса, что я ей ответила.

- Дистрикт седьмой, Алан!

- Ну, что, Алан, теперь расскажи нам ты. Какая цель твоей жизни?

Трибут смотрит не мигая. Потом произносит тихо-тихо, но его слова поражают меня как гром среди ясного неба. Теперь я понимаю Китнисс. Он всего лишь повторяет мою фразу:

- Вытащить ее с Арены. Любой ценой.

- Ух, ты! – восхищается Цезарь. – Кого, если не секрет?

- Секрет, – отвечает Ал. Его глаза находят мои.

Фликерман не отстает и пытается выведать у друга мое имя, но Алан упорно отмалчивается. Все, что хотел, он уже сказал. Теперь мне по-настоящему плохо. Парень будет пытаться спасти меня ценой собственной жизни.