— Как я мог…- прошептал он.

Как теперь смотреть в глаза Ричарда? Как смотреть на собственное отражение? Ведь он стал тем, кого всю жизнь презирал — доступным омегой, ведущимся на запах альфы, на пару прикосновений, не контролирующим себя и способным думать лишь об одном.

Видимо, так и происходит эта чёртова течка. И, может быть, альфы не так уж не правы, считая омег неспособными управлять ни телом, ни сознанием. Но как это произошло? Ведь не было никаких симптомов, и не время, а его просто сорвало в один момент.

Сегодня в спальню вошла молодая горничная, осторожно сообщая, что «мистер Тейлор ждёт в малой столовой». Не Августин. Ведь он умер вчера на руках Кэссиди в коридоре, вот там, прямо за дверью. При одном этом воспоминании по телу прошёлся ледяной озноб. А он, чтобы успокоиться, прыгнул в койку к Ричарду. И вот сейчас он ждёт в столовой, когда от одного воспоминания хочется перестать существовать.

Однако, не прийти — тоже трусость. Потому Кэссиди заставил себя встать, привести внешний вид в порядок и выйти из комнаты. Переступать порог столовой было страшно. Ричард всегда оставался тем, кто был на его стороне, кто поддерживал, пытаясь скрасить его существование в этом доме. Кэссиди никогда не думал о нём… так. Как об альфе.

Он сидел за небольшим круглым столом с чашкой кофе и с утренней газетой. Странно, Кэссиди поймал себя на мысли, он как будто живёт здесь. Но ведь это не так. Он вовсе не знал, где дом Ричарда.

— Доброе…

— А, Кэссиди, проходи, сейчас подадут завтрак, — оторвавшись от чтения, произнёс он. — Как ты себя чувствуешь?

Кэссиди занял ближайшее место, решая, стоит ли говорить о случившемся или вовсе нет. И, задержавшись взглядом на спокойном располагающем лице Ричарда, решил, что нет, не стоит. Может быть, и он тоже решает для себя что-то в этот момент, или уже решил. Может, они оба предпочли сделать вид, что этого странного помешательства не было. Но ведь… было. И почему, Кэссиди всё ещё не мог понять.

— Сносно. Ричард, — окликнул он Тейлора, заставляя взглянуть в свою сторону.

— Да?

— Джеральд… в коме. Он… что с ним будет?

Ричард опустил газету, устремив всё внимание на сидящего напротив.

— Врачи не дают никаких прогнозов. Возможно, он придёт в себя завтра, возможно, через неделю, возможно…

— Не придёт, — закончил за Ричарда Кэссиди и отвёл взгляд на потрескивающие в камине поленья.

— Возможно, — подтвердил тот. — Кэссиди, ты ведь не возражаешь, что я здесь? Мне показалось, кто-то должен присматривать за тобой, пока Джеральд в больнице, а Августина больше нет.

— Не против, — неопределённо пожал плечами мальчик.

Хотя, в самом деле, он предпочёл бы остаться один сейчас. Находиться с Тейлором в одном помещении оказалось тяжело. Стыдно и неловко.

— Я очень хочу, чтобы ты поскорее восстановился от всего пережитого. У тебя шок, тебе нужна помощь. Ты ведь позволишь мне помочь тебе?

Ричард поднялся, подходя к Кэссиди и кладя ладони на его плечи, когда служанка поставила перед ним кофе и завтрак.

— Позволю, — растерянно отозвался он, подняв глаза.

— Тебе нужен свежий воздух и смена обстановки. Как ты на это смотришь?

— Не знаю, — медленно произнес Кэссиди. — О чём ты?

— В этом доме и стены давят, верно? Я думаю, тебе пошел бы на пользу отдых в санатории. Привести в порядок нервы, отпустить все эти ужасы. Ты ведь… сам понимаешь, что порой не можешь контролировать себя.

При его последних словах Кэссиди поспешно отвёл взгляд. Не может контролировать себя. Да, видимо, только так и можно сказать о вчерашнем необъяснимом всплеске. Он не понимал, что делает. Ему сорвало крышу после всего, и это отвратительно.

— Понимаю.

Виды столичного пригорода за окном автомобиля сменялись всё более дикими, необжитыми. Они вроде бы расслабляли, но Кэссиди не мог отделаться от мыслей о своём позоре. Ричард, сидевший за рулём, наверное, прав, говоря, что ему нужно прийти в себя. Но утверждал бы он так, не случись вчера этого помутнения?

Машина приостановилась у высоких кованых ворот. К окну водителя подошёл какой-то мужчина, и Тейлор показал ему удостоверение. Интересно, к чему такая официальность? Ворота плавно отворились, пропуская их дальше. Дорога уходила немного вверх, доходя до уже менее помпезного въезда, и Ричард затормозил у самых дверей двухэтажного здания.

— Здесь красиво, как считаешь? — спросил он, помогая Кэссиди выйти, и кладя ладонь на его плечо.

— Наверное, — произнёс тот, осматриваясь. Они находились на вершине склона, и с него открывался вид на бескрайний лес, а где-то вдалеке смутно виднелись шпили города.

Тихо, морозно, даже воздух какой-то другой. Свежий.

«Застывший» — внезапно поймал себя на ассоциации Кэссиди.

Ричард увлёк его вперед, проводя через высокие деревянные двери. Навстречу вышел бета, приветливо улыбаясь и указывая влево.

— Вас уже ждёт доктор Геринг. Проходите же!

Что-то в лице или в общей фигуре этого человека вызвало у Кэссиди неприязнь. Может быть, слишком приветливая улыбка, а, может, белый халат поверх серого клетчатого костюма. Или же фамилия некоего доктора? При чём тут вовсе какие-то доктора?

— Ричард? — вполголоса окликнул он Тейлора, но тот, словно не услышав, придерживая его за плечо, увлек Кэссиди вперёд.

Человек в сером костюме плавно распахнул перед ними высокую резную дверь, и, стоило им пройти, закрыл ее с обратной стороны.

Это был кабинет, полный книжных полок, странных вещиц, вроде маятника, абстрактных картин и, главное, разноцветных баночек, подписанных на латыни.

— Здесь пахнет лекарствами, — отстранённо произнёс Кэссиди, осматриваясь, и лишь после останавливая взгляд на поднявшемся им навстречу мужчине.

Альфа, конечно же. Высокий, с подёрнутыми сединой висками и располагающей улыбкой. Во всяком случае, она должна была выглядеть располагающей.

— Присаживайтесь. Мистер Шервуд, я полагаю? — он указал на стул напротив, но Кэссиди остался стоять. Ричард — позади.

Что-то не так. Что-то не так настолько, что стало до озноба холода, а запах медицинских препаратов душил.

— Рады приветствовать вас. Надеемся, время, проведённое у нас, пойдёт вам на пользу, — доктор Геринг продолжал улыбаться. И Кэссиди отчего-то обратил внимание на то, как неестественно напряжены его скулы.

— Ричард…

— Мы специалисты по вашей проблеме, не переживайте. У омег, особенно столь юных, это частая реакция на изменения.

— Это? — осторожно переспросил Кэссиди.

— Неконтролируемая похоть.

— Но…

— Мы справимся с этим, — улыбка Геринга стала ещё более широкой, а в его скулах появился неприятный изгиб.

— Ричард. Забери меня отсюда. Немедленно!

— Так будет лучше, Кэссиди, — придержав его одной рукой за плечо и немного наклонившись, доверительно произнёс Тейлор, и отстранился. — Тебе нужно отдохнуть.

Он прошёл к двери, и тот же бета открыл её.

— Я скоро приеду.

— Ричард!..

Кэссиди рванулся следом, но дверь захлопнулась с обратной стороны.

— Итак, мистер Шервуд. Присаживайтесь.

========== 20. За закрытой дверью ==========

Кэссиди слышал об этом. О том, что омегу могут упечь в подобное заведение за «аморальное поведение». Они называли это помощью, а на деле это значило, что толпой препаратов подавляют волю и сознание, делая послушным овощем. Ведь обществу так и нужно, чтобы омега отвечал лишь: «да, сэр».

Только вот Кэссиди никогда даже не представлял, что подобное может случиться с ним самим. Он ведь контролировал себя, и ясность разума его не покидала. Никогда, кроме вчерашней ночи. Как же так могло произойти?

— У вас просто стресс, мистер Шервуд, — с улыбкой продолжил доктор Геринг. — Но мы поможем вам справиться с этим, и вы вернётесь к нормальной жизни. Ведь в вашем состоянии вы не можете отвечать за себя.

— Это Ричард сказал?!

— Мистер Тейлор переживает о вас. Вы не должны злиться на него. Вы злитесь?