— О, ты и на женские духи согласился? Нет, ты ничем не лучше обычной податливой шлюшки, — и, словно потеряв к нему всякий интерес, Шервуд повернулся к священнику, ожидая скорейшего окончания церемонии.

Все вокруг смотрели неотрывно, но так безучастно, что делалось жутко. Будто Кэссиди попал в один из своих кошмарных снов, будто играет роль в мерзком триллере. Никто не остановит это безумие, никто не видит, что этот человек ужасен, никто не поможет, все ждут действия: кто-то жадно, как Натаниэль, а кто-то безразлично, как братья, и те, кто приехал со стороны Шервуда.

Священник начал свою речь, монотонную и заунывную, что неприятным эхом разносилась под старинными сводами. Это не на самом деле! Это не с ним! Этого не может быть…!

— Джеральд Шервуд, согласны ли вы взять в законные супруги Кэссиди Чамберса, оберегать и любить его в болезни и в здравии, в горе и в радости, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?

— Согласен. — Голос Джеральда звучал так, будто он соглашается на очередную незначительную в его жизни сделку.

«Его мужья умерли, не дожив до восемнадцати… ты будешь третьим… пока смерть не разлучит вас…» — от обрывков фраз, хаотично метавшихся в голове, затрясло, и ноги подогнулись. Закричать, убежать отсюда… но в этом шлюшьем наряде он не сможет сделать и шага.

— Прошу ответить вас, Кэссиди Чамберс. Согласны ли вы…

— Нет! Нет, я не согласен! — его возглас получился звонким и отчаянным, и Кэссиди всё же попытался рвануться с места. Плевать! На всё плевать! Он не даст на это согласия, пусть отец хоть изобьёт его прямо здесь!

Спенсер уже поднялся со своего места, за ним Натаниэль. Но Шервуд первым и без особых усилий перехватил его, удержав на месте. Все наблюдали с особенным вниманием, как за захватывающим представлением. Кэссиди в панике обвел зал взглядом, и, пожалуй, среди негодующих или безразличных лиц, лишь одно выражало нечто другое: кто-то из мужчин со стороны Шервуда смотрел на него будто бы… понимающе? Или же так хочется верить в это? Верить, что есть ещё хоть одна ниточка надежды в этом кошмаре? Верить, ровно до того момента, пока Джеральд не заговорил:

— Ну и куда ты собрался? Бежать? Как отчаянно смело. И столь же глупо. По документам ты уже мой. А твоё согласие здесь — лишь дань красивой традиции. Так давай не будем её портить.

— Отпусти! Отпусти меня, ублюдок! Ты не получишь моё согласие! Мне плевать на твои поганые традиции!

Шервуд резко разжал пальцы, и от неожиданности он с трудом удержал равновесие. А в следующий момент замер, не в силах отвести взгляда от ледяных серых глаз.

— Хорошо подумай, Кэсси. Помнишь того бродягу на трассе? А помнишь, кто сбил его насмерть? Мне ничего не стоит дать делу ход, и тогда твои драгоценные дружки сядут, и сядут надолго. Стивен, Джон, Энди и, конечно, Алан. Выбирай: одно простое, уже ничего не решающее «да» или сломанные четыре жизни? Ну же, быстрее, Кэссиди.

Он ощутил, будто от этих слов на шее той же мертвой хваткой сжимается сильная рука, не оставляя воздуха, не оставляя ни единого шанса. Предать друзей в угоду своей жизни? Но его не отпустят, так не бывает! А, если всё же, как он сможет жить, зная, что близкие ему люди, по его вине, оказались за решёткой? Тогда собственная жизнь не будет нужна ему самому. Кэссиди не заметил, как по щекам побежали дорожки слёз. Он не хотел показывать слабость перед этим человеком, при всех этих безразличных родных. Как же стыдно и тошно от своей беспомощности!

— Святой отец, повторите вопрос, — потребовал Шервуд, окинув жениха небрежным взглядом, словно убеждаясь, что поводок надёжен, и тот больше не сделает глупостей.

— Кэссиди Чамберс, согласны ли вы взять в законные супруги Джеральда Шервуда, любить его и хранить ему верность в болезни и в здравии, в горе и в радости, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?

— Да, — едва слышно отозвался Кэссиди , чувствуя, как ощутимо покачнулась окружающая картина.

Если этот, без сомнения, святой отец, на расстоянии каких-нибудь полутора метров наблюдавший всё, и говорил ещё что-либо, Кэссиди уже не слышал его. Он вздрогнул лишь, когда рядом оказался тот самый мужчина, что смотрел на него так иначе из всей этой равнодушной толпы. Только вот он держал на бархатной подушке два кольца, несмотря на свою ободряющую улыбку. Кэссиди на пару мгновений завис, не отводя глаз, а затем вновь ощутил требовательное обжигающее прикосновение горячих пальцев Джеральда к своим, совершенно холодным.

В руке Шервуда блеснуло кольцо с красным камнем, и Кэссиди вздрогнул всем телом, ощущая, будто с тем, как благородный металл обхватывает его безымянный палец, с отвратительным лязганьем защелкиваются тяжёлые кандалы. Ему казалось, он готов умереть прямо здесь и сейчас, но спасительное избавление не приходило. Второе кольцо, лишённое всяких украшений, легло в его ладонь. Шервуд ждал, протянув свою руку. Кэссиди отметил лёгкую ухмылку, скользнувшую по его губам, в то время, как сам не мог остановить слёзы. Бесит! Он нахмурился, взяв кольцо и с силой, резким движением надел на палец Джеральда, намеренно стараясь оцарапать и сделать как можно больнее. Но Шервуд даже не шелохнулся, несмотря на проявляющуюся красную царапину. Лишь усмешка на его губах стала более откровенной.

— Объявляю вас законными супругами. А теперь, прошу, скрепите ваш союз поцелуем, — продолжал священник своим отрешённым голосом.

«Что?! Мало тебе, лицемерная твоя рожа!»

— Не приближайся… — одними губами прошептал Кэссиди, напряженно всмотревшись в лицо Шервуда и почти отступая на шаг. Но тот уже обхватил его за талию, склоняясь, несмотря на упершиеся в грудь ладони.

Его горячее дыхание совсем близко, обжигая раздражённую прохладную от слёз кожу. Кэссиди зажмурился, чувствуя, что не может даже дернуться в этих руках и в чёртовом платье, сдавливающим рёбра до беспрерывной боли.

— На твоё лицо противно смотреть, не то, что прикасаться к нему, — почти в самые губы произнес Шервуд и, немного отстранившись, придержал его за подбородок.

Он вынул из кармана белый платок, и под растерянным недоумённым взглядом, вытер его лицо, словно маленькому сопливому ребенку. Кэссиди нервно мотнул головой, но бесполезно, и ткань с усилием прошлась по скуле, стирая с неё макияж, скрывавший наливающийся синяк.

— Кто подпортил твоё личико, мой дорогой супруг?

— Тот, кто готов исполнить любой каприз за твои сраные деньги.

Шервуд ещё пару мгновений смотрел в бледное заплаканное лицо, удерживая подбородок задранным, а затем развернулся и направился к выходу. Спектакль окончен.

Кэссиди трясло, и он не мог заставить себя двинуться с места. Да и куда теперь? Всё случилось. И, даже не видя идеально подходящего по размеру кольца, он чувствовал металл кожей, словно тот жёг, как раскалённый.

— Я провожу, идём, — рядом послышался незнакомый голос, и, подняв глаза, он столкнулся взглядом с тем человеком, которого почему-то выделил из толпы.

Тоже альфа, он аккуратно и почти бережно повёл его из церкви, к тому самому чёрному лимузину, что больше подходил для похорон, чем для свадьбы.

— Кто вы? — у самой двери всё же спросил Кэссиди, резко подняв на незнакомца глаза.

Тот, однако, коротко мотнул головой, будто говоря «не сейчас», и открыл перед ним дверь.

Комментарий к 5. Пока смерть не разлучит нас

Спасибо, что ждали главу! Она есть… и я ею не особенно доволен. Но, надеюсь, не совсем безнадёжно.

К слову о платьи: нет, я категорически не люблю мальчиков в платьях. И далось мне это нелегко. Но для общей картины оно показалось мне уместным)

========== 6. Даже не пытайся спрятаться ==========

Казалось, в тёмном салоне лимузина ещё более тихо, чем в старинной церкви. В этой тишине Кэссиди слышал собственное рваное сдавленное дыхание и учащённое сердцебиение. А Шервуд сидел рядом, скользя по нему взглядом, даже подумать о смысле которого гадко.

— Ты так напряжён, — усмехнулся мужчина, быстро посмотрев на бледное лицо подростка, и легко подцепил ленту корсета, распуская его.