— Победа! — уже через несколько минут Маглор ворвался в комнату старшего, служившую и спальней, и кабинетом.
Глава Первого Дома неподвижно сидел за столом в своем кресле.
— Нельо, ты слышишь?! Победа! Моринготто повержен! Воины дяди Арьо и Эрейниона одержали победу!
— Что ж, — прикрыв глаза, произнес старший, поднимаясь с кресла, — знать, настал наш час. Прикажи воинам готовиться к выступлению завтра на рассвете. Мы отправимся получить то, что наше по праву.
— О чем ты, брат? — оторопело уставился на него Маглор.
Мысли о торжестве Света над Тьмой сейчас затмили собой всякие другие в его голове.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду, — отвечал своим ставшим привычным отстраненным тоном Нельо, — Мы поедем за отцовским сокровищем, которое поклялись отнять у Черного Врага.
— Но ведь сейчас все изменилось… Сильмарилы были отняты у Моринготто и стали достоянием Стихий. Теперь Валар найдут им применение. Та богохульная Клятва потеряла смысл…
Старший медленно, сверля его вмиг загоревшимися непримиримой яростью глазами, вышел из-за стола и встал перед Маглором, возвышаясь над младшим братом всей громадой своего роста.
— Все изменилось… Клятва потеряла смысл… — передразнивая его ломающимся голосом и мерцая серо-зелеными огоньками на радужках, ухмыльнулся старший, наклонившись к нему. — Хочешь сказать, что все было бессмысленно?! Что все, что случилось с нами с тех пор, как мы ступили на земли Эндоре, теперь потеряло какое-либо значение?! По-твоему, это тоже было напрасно?!!! — стены задрожали от его дикого крика.
Крича эти слова, Нельо сорвал с правой руки протез в виде железной перчатки и показал ему культю, так, что она оказалась у самого носа Маглора.
Тот в страхе отступил на шаг, не сводя наполнившихся ужасом глаз с лица Нельо.
— Э-нет, приятель! — со злорадной улыбкой продолжал старший. — После всего, что я пережил по милости милосердных Валар, радеющих за благополучие и процветание квенди, я скорее дам отсечь себе и вторую руку, чем позволю им притронуться к отцовским камням, — теперь его голос превратился в хриплый полушепот.
Мороз прошел у Маглора по коже. Он задрожал всем телом, прижав руки к груди и ощущая кипящие в феа Нельо ненависть и гнев.
— Майтимо, прошу тебя…
— Не смей называть меня так!!! — страшным голосом зарычал Нельо. — Никто, кроме амил и его, не смеет произносить это имя!
— Но это твое имя, — прошептал в ответ Маглор, вжимаясь в стену комнаты.
— Я — Нельяфинвэ, сын Феанаро, — глядя исподлобья, медленно произнес старший. — И тебе, певчая пташка, советую помнить имя, данное отцом, как и принесенную вместе с ним Клятву.
Маглор часто дышал, сжав губы в струну. Ноздри его раздувались и трепетали.
— Прикажи воинам готовиться. Завтра утром мы отправляемся за камнями.
С этими словами старший отвернулся от него и неспешным широким шагом направился в сторону стрельчатого окна.
— Нет, Нельо, я не отдам такого приказа! — решился, наконец, возразить ему Маглор. — Наши воины прошли с тобой все битвы, они были с тобой рядом в Альквалонде, Менегроте и Арверниэн, верные своему господину и Лорду. Но они не давали той Клятвы, брат! Не проси меня приказывать им лишать себя последнего шанса на прощение! Если такова твоя воля как главы Первого Дома, то я готов исполнить ее. Я поеду с тобой завтра в стан майар, но лишь я один и больше никто. Это наша с тобой Клятва, Нельо. Это наша участь… — произнеся это, он вытянулся во весь рост, высоко подняв подбородок и зажмурившись, в ожидании новой вспышки гнева со стороны главы Первого Дома.
Он простоял так, не двигаясь и не решаясь открывать глаза, несколько мгновений. Когда же он открыл их, то увидел, что Нельо стоит спиной к нему, глядя в окно, и рассматривает открывавшийся из него вид.
Маглор подошел и взглянул туда, куда, как ему показалось, был направлен взгляд старшего. Внизу во внутреннем дворе царила счастливая суматоха. Весть о победе над Морготом уже успела разнестись по всему небольшому укреплению, и эльдар и эдайн, побросав свои дела, собрались на открытой площадке. Все гомонили, громко кричали, жестикулировали, обнимались, поздравляя друг друга. Было видно, что каждый чувствовал себя сопричастным этой победе, сердца и души их радовались ей, как своей собственной.
— Хорошо, Кано, — тихо произнес Маэдрос, почувствовав, что брат стоит рядом с ним. — Будь готов к завтрашнему утру.
— Я буду готов, Нельо, — ответил Маглор и, напоследок взглянув в окно, вышел из комнаты.
Отправившись прямиком на конюшню, чтобы отдать распоряжения относительно лошадей для себя и старшего, которых необходимо было подготовить к завтрашнему утру, Маглор подумал о детях. У него совсем не оставалось времени, чтобы попрощаться с ними.
========== 13. Будущим владыкам ==========
Выйдя из конюшни, Маглор оказался посреди скопления воодушевленных новостью о поражении Врага подданных, собравшихся во внутреннем дворе укрепления. Он старался различить среди собравшихся одинаковые лица своих близнецов, но они, как назло, куда-то исчезли.
И снова тревога за детей начала овладевать феа Маглора, заставляя сердце сжиматься и учащать ритм. «Где они могут быть в этот час?!» — спросил он себя и уже собирался спуститься к домам атани, чтобы разыскивать их там, как вдруг кто-то кинулся сзади ему на шею, крепко обвив ее руками.
— Атар! — оглушительно кричал ему в самое ухо Эрьо. — Мы победили! Мы только что были внизу и говорили с воинами Нолдарана — победа! Победа, отец!
И тут же подоспевший Эльо упал в его объятия, шепча:
— Отец, теперь все будет иначе! Враг побежден, а значит, ты и Лорд Маэдрос свободны…
Маглора словно ударили наотмашь по лицу. Кровь бросилась к щекам. Сердце перевернулось в его груди.
— Мальчики, — заговорил он казавшимся ему чужим голосом, — идемте со мной, я хотел сказать…
— Отец, нас зовет Полдон и остальные пировать этим вечером с ними! — перебил его своим звонким голосом Элрос.
— Ты ведь пойдешь с нами?! — тут же оживился Элронд, потянув его за рукав.
— Пойдем, атар! Отпразднуем вместе эту победу! — вторил ему брат.
Кано поглядел в осветившиеся надеждой лица близнецов.
— Да, идем! — решительно ответил он.
И все трое, влившись в толпу людей и эльдар, направились к спуску с плато, который вел к разбросанным на восточном склоне жилищам подданных Нельо.
Среди домов людей царили те же всеобщие радостные оживление и неразбериха, что и в палатах братьев феанорингов. Стихийно организованная праздничная процессия, возглавляемая Полдоном, подошла к его дому. Однако из-за тесноты жилища старосты, празднующие разместились прямо перед ним, начали разводить костер и обустраивать все для застолья.
Женщины и подростки приготовляли все к пиру, доставая из кладовых запасы и режа кур. Мужчины синдар спешно тащили к кухне то, что удалось добыть на сегодняшней охоте в сохранившихся нетронутыми пожарами участках соснового леса на нижних склонах и предгорьях Долмед. Откупоривались бутылки с ягодными настойками и винами, зажигались факелы и светильники, из домов выносились стулья и столы. Каждый старался подчеркнуть свою сопричастность ко всеобщему ликованию, каждый праздновал в душе эту победу, что выражалось в блестящих глазах и широких улыбках на лицах. В каждом проворном движении крутящихся у очага женщин, в каждом жесте и взгляде смотревших друг на друга эдайн и эльдар сквозили эти два слова «Победа» и «Свобода».
В окружении веселящихся, счастливых подданных, сидя у разведенного перед домом старосты костра рядом с близнецами, Маглор ощущал витавшую в воздухе атмосферу праздника. Первого настоящего праздника за долгое время. Один тост следовал за другим, пили, чокаясь глиняными кружками и стаканами: за победу над Врагом, за свободу от его гнета, за Нолдарана и его воинов, за будущее детей Эру. Вместе со всеми Маглор пил ягодное вино, смеялся грубоватым шуткам про орков, ел запеченное мясо, беседовал с быстро захмелевшими подданными о будущем. Эльдар говорили о переходе через горы, эдайн — кто-то хотел остаться в этих землях, кто-то — тоже попытать счастья для себя и будущих поколений в Эриадоре. И все были едины в своем ликовании и ожидании лучшего будущего для себя и своих детей.
