Тот, к кому она обратилась, такой же невидимый самец, отозвался бесцветным голосом:

— Кара, вожак приказал вести всех путников к нему. Большое перемирие объявлено, и Туманная стая не гоняет одиночек.

— Зануда, — вздохнула волчица и появилась перед Аграэлем так быстро, что он отпрянул, прижав уши, а остальные Кровавые зарычали, желая драться.

Кара была легкой тонконогой волчицей с красно-рыжей короткой шерстью и большими ушами. Она казалась очень маленькой, по сравнению с любым из бывших Кровавых, даже с Гиро, и отшельникам показалось оскорблением то, что она себя так вела с ними. Квинт же, показавшийся чуть позже, был самым обычным лесным волком с пестрым окрасом, позволявшим хорошо затаиться в листве.

— Тише, — успокоил Аграэль своих волков, — так вы дадите нам укрытие?

— Сначала отведем вас к вожаку, — сказал Квинт, — как он решит, так и будет.

Следующие несколько часов они продирались сквозь туман и жесткие стебли трав, и в результате, к усталости и голоду добавилась еще и мокрая шерсть. И все же, Кровавые волки старались сохранять остатки достоинства: головы они держали прямо, лапы старались ставить ровно, чувствуя, что из зарослей за ними наблюдают десятки вражеских глаз. Гиро, из всех добродетелей выше всего ценивший вежливость, еще и улыбался туману, надеясь, что делает это не просто так, и хоть кто-то видит его дружелюбие.

— Стойте, — негромко окликнул их Квинт, идущий позади, — Кара доложит о вас. Но мы уже близко.

Солнце поднималось, а вместе с ним поднимался и туман. Теперь Кровавые могли четко видеть простирающуюся до самого горизонта рыжую осеннюю степь со вздымающимися холмами, но каждый из них готов был поклясться своим клыком или ухом, что без провожатого они ни за что не найдут дороги обратно к лесу. Такой была магия этой стаи и этого вожака: любой след терялся здесь навсегда, и потому было так опасно сражаться с Туманными волками на их территории — они появлялись внезапно, быстро разили, и так же быстро пропадали, и их враг даже не успевал раскрыть пасти.

— Тристан готов принять их, — сообщила Кара вернувшись. Квинт приказал волкам следовать за ним.

Выйдя на небольшую прогалину, они увидели сначала высокий гладкий валун, а потом лежащего подле этого валуна черного, крепко сложенного волка с желтыми, как трава степей, глазами и проседью на морде. То был Тристан, вожак Туманных волков, древнейшей стаи этих земель.

Возле вожака лежала и его волчица, гибкая, изящная, с внимательным взглядом карих глаз. Она с любопытством и без злобы оглядывала чужаков и сочувственно морщилась, останавливаясь взглядом на их ребрах и мокрой свалявшейся шерсти. Этого сочувствия было так много, что Аграэль начал опасаться за терпение своих волков, которые терпеть не могли любой жалости, а уж жалости от Туманных тем более:

— Приветствуем тебя, вожак, — осторожно начал он. Тристан кивнул:

— Откуда вы, чужаки?

Аграэлю пришлось немало напрячь память, чтобы ответить на этот вопрос. За последние несколько часов пока его не задавали, он чуть не умудрился снова все позабыть.

— Из Кровавой стаи…

Тристан нахмурился и повернул голову к своей волчице:

— Миль, ты знаешь о такой стае?

— Нет, — покачала та головой. Тогда вожак снова обратился к Аграэлю:

— Что за стая?

— Мы… из Западного леса… — пробормотал он, — неужели… Неужели вы не помните о нас? Винтер, восстание?

— Кто такой Винтер? — спросила Миль.

— Наш бывший вожак, он покинул вашу стаю много лет назад и увел с собой волков.

— Никто не покидал нашей стаи, — прогремел Тристан, — никто и никогда. Напротив, теперь, когда объявлено перемирие, все стремятся сюда: старики, калеки, одиночки. Они знают, что только мы можем их защитить. Так что не лгите и говорите правду!

— Если вы одиночки, это ничего, — сказала Миль, — мы примем вас с удовольствием, тем более, мы видим, что вы хорошие бойцы, такие будут нужны нам, ведь скоро начнется война.

— Но мы из Кровавой стаи! — упрямо твердил Аграэль, чувствуя, как воспоминания его свежеют, — Винтер увел нас в Западный лес, желая создать стаю воинов, но теперь он нас предал и ряды моих собратьев пополнили стаю Черных Волков!

— Я знаю одного Винтера, — Кара пожала плечами, — ему три месяца отроду, и он родился у одной из наших волчиц этим летом.

Внезапно Аграэлю стало очень страшно, но никто не обратил на это внимания.

— Милый, — Миль посмотрела на Тристана, — возможно они устали и бредят. Да и кем бы ни был этот Винтер со своей стаей, существовал ли он вообще, неважно. Я вижу — они хорошие бойцы, пусть отдохнут, придут в себя. Единственное… — она обратила взгляд на Аграэля, и в нем не было ни тени мягкости, с которой звучал голос, — скажите, правда ли, что стая Черных Волков пополнилась, и на какое количество? Если вы лжете в этом, лучше уходите сразу, иначе, когда обман вскроется, мы убьем вас.

— Да, почти вся Кровавая… — Аграэль осекся под взглядом Тристана, но после упрямо продолжил, — стая вступила в ряды Черных. Это около тридцати воинов, исключая тех, что ушли от нас раньше в неизвестном направлении. Возможно, они тоже сейчас у Черных Волков.

— Союз ли вы одиночек или мистическая Кровавая стая, — тяжело проговорил Тристан, — вы дурно воспитали своих собратьев. Теперь нам придется плохо. Кара!

Волчица поднялась.

— Собери стражей, будьте самим ветром и самой травой. Узнайте, правду ли говорят эти чужаки, о пополнении рядов Черных Волков, и как далеко они продвинулись к нашим землям. Нескольким воинам поручи охранять этих странников.

Волчица снова кивнула и шмыгнула прочь в заросли. Тут же, словно они ждали заранее, вошли воины — статные и высокие волки.

— Проводите их, — кивнул Тристан, — и не спускайте глаз.

Натиуш вернется к Черным Волкам. Он должен сказать им о своем решении — так правильно. Он уйдет вместе с белой волчицей Динь, которую, конечно, должен был убить… Но больше он ничего не должен Гаеру, и он скажет ему об этом, а она научит его всему, что знает. Еще у нее есть птица. Нат уже видел таких птиц, они очень умны, птица поможет ей научить его. Птица поможет ему.

В таких неторопливых мыслях Натиуш рысил в сторону Западного леса, где теперь расположились Черные Волки. Навстречу ему тек туман. Очень медленно, он едва ли захватил сейчас половину чащи, но Нат чувствовал, что он двигается. Туман нравился ему: такой же неторопливый и беспристрастный как он сам. Натиуш не испытывал перед ним никакого страха, что не удивляло его. Дело в том, что он совсем не мог бояться и удивляться.

Земли Черных Волков он узнал сразу: здесь не пели птицы и не было совсем никакой жизни — так происходило везде, куда Гаер приводил свою стаю. Расположились они совсем близко к опушке, видимо желая находиться как можно дальше от тумана, и едва тени деревьев коснулись спины волка, к нему подошла черная волчица с растянутой в усмешке пастью:

— О, добыча сама пожал… — она принюхалась и осеклась, а усмешка на ее морде сменилась недовольством и удивлением.

— Я ид-ду к Гаеру, Ита, — сообщил ей Нат, проходя мимо. Ита посмотрела ему в пасть:

— Идешь к Гаеру? А где же голова белой волчицы?

Но Натиуш не удостоил ее ответом. Он пошел дальше, разбирая запахи и ища среди них запах главаря, а Ита потрусила рядом с ним, предвкушая что-то необычное. Ей очень хотелось узнать мертва ли Динь, а так же почему Нат не принес трофея с ее тела. За ней потянулись и остальные волки: все они были удивлены долгим отсутствием самого верного слуги вожака, и все они слышали приказ Гаера, а отсутствие головы Динь в зубах Ната вселяло в их сердца тревогу.

Когда Натиуш наконец пришел на поляну, которую Гаер облюбовал для сна и правления, несколько волков собрались вокруг него. Они прятались среди деревьев, не желая явно попадаться на глаза вожаку, и смотрели и слушали во всю, стараясь не упустить ни одного слова из их разговора. И оно того стоило.