— Винтер! — Динь узнала Аграэля, — что ты творишь? Ты с ума сошел?!

Правая Лапа пробился к своему вожаку:

— Что ты делаешь? Что ты, Змей тебя разбери, делаешь?

Винтер посмотрел на него, как на комара:

— Я делаю нашу стаю сильной, — ответил он, — разве ты этого не хочешь?

— Но не так! Это… неправильно! — ошарашенно пробормотал Аграэль.

Винтер склонился к его уху:

— В другой раз я бы порвал тебя на мелкие куски, но сейчас приказываю — отойди, если не можешь принять сторону сильных. Не мешай тем, кто достоин править.

Аграэль отшатнулся от вожака. Покачнувшись, он наткнулся на Динь, и Вент немедленно метнулся к нему:

— У тебя есть шанс спасти часть стаи. Говори, где здесь тайные тропы, хоть что-нибудь, как нам выйти! Говори, пока Винтер не перекрыл дороги!

— Я… я не понимаю, что происходит… — растерянно шептал Аграэль, — это какое-то безумие! О Великие, а это что?!

Тени волков выросли многократно под безжалостным светом пожара, затрещавшего на другом берегу. Черные Волки снова добыли где-то огонь, и теперь, в его жадном алом сиянии один за другим сходили в воду и плыли к берегу.

— И теперь Сила! — кричал Винтер, — Сила наполнит вас! Все кто предан мне! Все, кто мечтали о могуществе, встаньте рядом со мной!

Аграэль выпрямился. Обвел волков серьезным взглядом. Кажется, он начал понимать, что происходит.

— Идем! Пригнитесь, и нас никто не заметит! Уходим!

Волки, тем временем, потянулись к Винтеру, и Такес видел, что Нара подошла к нему одной из первых, а Гиро заметил, что некоторые волки колеблются, в нерешительности шепчутся и мнутся с лапы на лапу.

Аграэль тоже это увидел:

— Позови их, — приказал он, — только быстро. И веди за нами. А вы, — он посмотрел на Динь, Вента и Такеса, — идем. Тише, вот сюда, в лог… Тут есть небольшая тропинка. Давайте, давайте, по одному, да не отставайте…

Такес смотрел на Нару, на Черных Волков, приближающихся в сиянии огня. Он словно окаменел. Динь легко тронула его плечо носом.

— Идем, — прошептала она, — пожалуйста, идем. Ты нужен сыну.

И Такес, очнувшись, поспешил следом за Аграэлем.

Ита плыла по левую лапу от Гаера и светилась от удовольствия. Впервые вожак оказал ей такую честь, да и кроме того, за ее спиной плыли еще два десятка новых рекрутов, жадных до Силы и готовых на все. Она смаковала перед внутренним взглядом тот момент, когда долговязый волчонок с прозрачными глазами протянул лапу и утопил собрата, угодившего в болото. Честное слово, это было очень чисто сработано, хоть и слишком быстро, но в Черной стае его научат выжимать из жертв перед смертью весь страх, до последней капли. Она даже подумывала о том, чтобы заняться этим лично, если Гаер разрешит.

Они выплыли на берег и отряхнулись. Их встретила огромная сила — двадцать или тридцать волков, мощных, хорошо подготовленных, отобранных и с детства постигавших искусство войны. О, Змей, как же это было прекрасно со стороны Гаера уговорить их вожака вступить с ними в союз. А самое главное, каждый из этих волков уже успел убить детеныша, своего собственного детеныша, которого посчитал недостойным жизни, а значит Обряд им был не нужен, и Сила легко вольется в покорные тела.

Ите хотелось улыбаться во всю пасть, но она сдержанно стояла рядом с Гаером и пожирала волков алчным взглядом алых глаз.

— Наша стая готова, — сказал бурый крепкий волк без хвоста, видимо, вожак.

— Моя стая, — покачал головой Гаер, — Ита, убить!

Она ждала и знала, и рванулась к бурому волку раньше, чем прозвучали последние слова Гаера. Может, тот был и хорошим воином, но растерялся, опешил, ослепленный огнем, раздавленный прахом, в который так быстро обратились мысли о величии. В последний момент он попытался увернуться, но Ита, гибкая, как Змей, давший ей силу, нырнула ему под челюсть и вцепилась в глотку сразу и намертво, втягивая через нос тонкие струйки страха и чувствуя затылком довольный взгляд Гаера. Она игралась с бывшим вожаком, став многим сильней его, чуть разжимая и снова сжимая челюсти, слизывая горячую кровь с шерсти, впитывая в себя страх, которого становилось все больше и больше, и чувствуя себя всемогущей.

— Ита, — сказал Гаер, — я приказал убить, а не играть.

И хоть Ита слышала по голосу своего вожака, что он доволен, она все же стиснула челюсти, и Винтер, вожак Кровавой Стаи, рухнул на землю недвижимым, и стая пала вместе с ним, перейдя к Гаеру, вожаку Черных Волков.

— Извини, — безучастно сказал Гаер трупу, — но в стае не может быть двух вожаков.

В тот же миг где-то на границе затрещали корни деревьев, и Нат выбрался из-под земли. Вожак был мертв, его сила больше не властвовала над землей, и его ловушки больше не работали.

— Куда мы теперь? — спросила Динь, когда беглецы остановились немного отдохнуть. Языки их свисали, дыхание было хриплым и прерывистым, а лапы дрожали от слабости. Уже несколько дней они ничего не ели и почти не спали, и не будь они волками — обязательно бы свалились от усталости. Динь, как ни странно, чувствовала себя лучше остальных — ведь она была северной волчицей, а для северных волков и долгий голод, и нескончаемый бег — почти нормальный образ жизни. Вент освободил ее от доспехов и нес их сам. И осеннее солнце палило теперь не так сильно, и иней уже проступал по утрам на пожелтевших травах, и ветер дул колючий, жестокий для лесных волков, но совсем родной для белой полярной волчицы. Только тяжесть на душе изматывала ее, отнимала силы.

— В… стаю, — отрывисто отозвался Аграэль, — в Туманную стаю… там мы будем в безопасности.

— А, хорошо, — только и сказала Динь, но на лбу ее пролегла задумчивая складка, и весь остаток дня, который было решено посвятить отдыху, она молчала.

Впрочем, другие волки тоже не были настроены на разговоры. Наскоро вылизавшись, выцепив из шерсти репей и колючие ветки шиповника, они повалились спать сплошным теплым комком. Они оставались стаей, хотели того или нет, и только держась рядом друг с другом, они смогли бы преодолеть то, что на них свалилось.

Все… кроме Динь.

Она смотрела на Аграэля, Такеса, Гиро и других волков, измученных, поскуливающих во сне. Лапы их дергались, словно они до сих пор бежали, спасаясь. В свете бледной заходящей луны они казались такими маленькими на фоне огромных деревьев леса, но Динь чувствовала, что они связаны.

А она нет.

— Что ты решила? — прошептал Вент, когда волчица, повернувшись, пошла вдоль опушки. Уходя от волков и Черных, и Кровавых.

— Я думаю, нам пора идти. Я не хочу снова в стаю — меня могут удержать и там. А с меня довольно вожаков. Они справятся.

Вент кивнул. Динь потянулась, готовясь к долгой дороге, и было видно, что она чуть колеблется. Она огляделась по сторонам и замерла:

— Что это? Там, вдалеке?

Вент помедлил с ответом:

— Это туман.

— Туману сейчас не время быть. Смотри, он погасил звезды!

— Это туман, Динь, — настойчиво повторил Стерн, — нам нужно уходить, если ты решила.

Она пристально посмотрела Венту в глаза, тот не отвел твердого взгляда, но было видно, что он тверд во лжи, а не в правде.

— Ты что-то скрываешь от меня, верно? — спросила Динь, — но зачем? Разве мы не одно?

— Уходим, Динь. Придет время, и ты сама все узнаешь. А пока нам пора идти.

Динь медленно кивнула, не сводя глаз с Вента. То, что он может лгать ей, ранило ее, но она поняла, что сейчас ничего не добьется от своего Стерна.

— Тогда идем, — она повернулась к заходящей луне, на восток, туда, откуда должно было вот-вот встать солнце. И зашагала прочь от поляны, больше не говоря и не оглядываясь.

— Где… Где Динь? — спросил Аграэль на следующее утро, — куда делась эта сумасшедшая?

Гиро потянул носом воздух от того места, где последний раз видел волчицу, засыпая. Он почуял след, но понял ее лучше других и покачал головой, вставая возле Аграэля. Другие тоже поискали волчицу, хоть и с меньшим энтузиазмом — им казалось, что без нее будет лучше. В последнее время они чувствовали за своей спиной смерть и шерстью, вздыбленной на хребте, чуяли, что это не спроста.